Борис Геллер
Два рассказа в память о Томасе Манне
(типа, мы тоже культурные)

1. Волшебная Гора

На следующий день после нашего перелёта в Израиль, наши иерусалимские друзья повезли нас показывать город. Нас - это жену, меня и двух наших дочек, четырёх и семи лет. Мы покатались по центру, поели мороженое, сфотографировались у здания Парламента, а затем выехали за пределы Иерусалима. Минут через десять затормозили на шоссе, ведущем к Мёртвому морю. Справа от дороги возвышалась гора, а на ней, на фоне абсолютно голубого осеннего неба чётко просматривались антенны чудовищных форм и размеров и непонятного назначения купола.

- Смотрите, с гордостью в голосе сказал наш друг, вон одна из самых секретных баз израильской военной разведки. Мониторит Иорданию 24 часа в сутки. Говорят, что когда король Хуссейн по вечерам вздыхает у себя в кабинете, то на базе слышно.

Через одиннадцать лет после той памятной поездки, наша старшая дочка, пройдя через специальную школу для особо одарённых призывников, оказалась распределённой на эту самую Базу на Горе в качестве…ну, не будем настаивать. Проработала она там не один год, в обществе таких же как она амбициозных, работоспособных и симпатичных ребят. За эти года мы с женой перетаскали на гору неисчислимое количество обедов, пицы, сладостей и фруктов. Ведь еврейские дети, даже если они заняты в разведке, остаются еврейскими детьми еврейских родителей, а, следовательно, должны хорошо кушать. Мы привыкли к этой базе и к этой Горе. Про себя я называю её Волшебной.

Давно уже мы переехали жить из Иерусалима в маленький городок, что на пути к Мёртвому морю, и теперь дважды в день я проезжаю по шоссе мимо Волшебной Горы. Я смотрю на неё с гордостью и любовью. Мне как-то спокойнее от сознания того, что она есть.


2. Иосиф и его братья

Помните? "…У Лавана было две дочери; имя старшей - Лея, имя младшей - Рахель. Яаков полюбил Рахель и сказал: "Я буду служить тебе семь лет за Рахель, младшую дочь твою"". С логической точки зрения Яаков однозначно объявил Лавану, кто его избранница. В литературном, "высоком" иврите этот библейский оборот - "Рахель, младшая дочь твоя" - стал синонимом выражения "я тебе абсолютно однозначно объясняю". В обыденной жизни мало кто выражается библейским слогом. Рядовой израильтянин предпочитает армейский слэнг, арабский фольклор или русский мат.

Иосиф Бардуго, 42 лет, нигде не служил ни дня. Он с двумя младшими братьями-рецидивистами содержал у себя дома "Супермаркет", в котором гурманы могли купить всё: от обычной "травки" до кокаина. Бизнес братья с одной стороны особенно не скрывали, но с другой стороны, - были хитры и изворотливы. Стратегические запасы сырья держали зарытыми в тайнике. Долгие месяцы выслеживала их полиция и, наконец, накрыла. Суд потребовал проведения криминалистической экспертизы, с целью доказать, что подозреваемые действительно имеют непосредственное отношение к упаковкам зелья. Дело попало ко мне. Потратив десять дней на адову работу, перелопатив сотни полиэтиленовых упаковок, мне удалось найти один - и только один - отпечаток пальца товарища старшего из братьев Бардуго.

Настал день моего перекрёстного допроса в суде в качестве эксперта со стороны государственного обвинения. Прокурор быстренько меня допросил и передал адвокату обвиняемых. Адвокат прекрасно понимал, что отпечаток пальца - это факт, с которым не поспоришь, но ему нужно было отрабатывать полученный, и не малый, гонорар. Он начал не спеша, ибо спешить ему было некуда, с каких-то мелочей, подробно расспросил о моём образовании, демонстративно поморщился при упоминании о русском дипломе, а затем перешёл к главному блюду: "Как эксперт собирается объяснить высокому суду тот факт, что лишь один отпечаток одного из братьев существует на упаковках ?!"

Я не буду утомлять читателя подробностями моих ответов: физикой тонких плёнок, биохимией потовыделения, теорией вероятности и прочей ерундой. Не в ней дело. Мои ответы не посрамили бы персонажей американских телесериалов про судебные тяжбы, но адвокат попался наглый и неугомонный. Он явно собирался взять меня измором и не скрывал этого. Один и тот же вопрос повторялся снова и снова в разных вариациях. Судья клевал носом, - ему всё дозволено, но, видимо, слышал всё, что происходило. Ибо когда я произнёс: "Ваша честь, я уже ответил на данный вопрос, "как Рахель, младшая дочь твоя…"" - он немедленно очнулся и впервые посмотрел на меня с искренним интересом.

- Ты вообще-то откуда будешь?
- Из Иерусалима, Ваша честь?
- Это я еще, слава Богу, помню. Не синильный, как некоторые думают (он выразительно посмотрел на адвоката. Адвокат сник). Родом откуда?
- Из Москвы, Ваша честь.
- Слышал. Большой город. Иврит оттуда?
- Оттуда, Ваша честь. И иврит, и физика, и химия и теория вероятностей - всё привозное, импортное.
- Ну что ж, честь тебе и хвала. В кое-то веки раз попадётся интеллигентный эксперт в этой провинции…

Затем судья повернулся к адвокату и сказал: "Довольно. Отпусти эксперта! Сказано в книге Бытия: "И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, дерево плодовитое…И произвела земля зелень, траву и дерево плодовитое…Господь велел растить траву, - поняли? А не т р а в к у !"

Яаков Бардуго и его братья может и не поняли смысл слов судьи. Но адвокату стало ясно, что пахнет как минимум пятью годами с конфискацией.



Обсудить этот текст можно здесь

Подписаться на рассылку альманаха "Порт-фолио"




| Редакция | Авторы | Гостевая книга | Текущий номер | Архив |
Russian America Top Russian Network USA Rambler's Top100