Portfolio

Кровные

(продолжение)

Павел Мацкевич

Глава девятая

Княжеский поезд медленно, в полном печальном безмолвии двигался к Киеву. Последний раз Великий князь Владимир проезжал сией стезей. Совсем еще недавно он проделал весь путь в Василево верхом на коне, полный сил, окруженный боярами и воеводами. Никто из его попутчиков и, в первую очередь, он сам, не мог предположить, что возвращение будет не просто скорым, а столь тягостным и горьким. Ныне, к безутешному горю всей Руси, возвращался Владимир Святославич, лежа на широких санях, запряженных парой вороных коней. Возвращалось в град только его тело, иссохшее, разом ставшее каким-то древним и посему, глядевшим на него мнилось, что везут уже мощи.

Владимир Святославич тихо ушел в иной мир, так и не придя в сознание. В скорбную минуту около него находились только что приехавший из Киева Анастас и Предслава.

Когда прошло первое суматошное время, в течении которого все метались, бегали, не веря тому, что произошло, Анастас и Предслава, не мешкая, начали готовиться к переносу бренных останков Великого князя в Стольный град.

Было решено обряд выноса тела и перевозку его совершить по обычаям предков. По прибытии в Киев отпевать и хоронить в храме Богородицы. Сам Анастас предложил при выносе тела из горницы, где Великий князь окончил последние счеты с жизнью, соблюсти древний славянский обычай. При сием он молвил княжне:

- Великий князь крестил Русь и сам крестился, но обычаи, кои не противоречат служению Христу, незачем нарушать. Князь должен быть един со своим людством. Пусть и обряд, по которому мы перевезем тело Великого князя Владимира Святославича, послужит, как и его жизнь, единству людства.

Предслава согласилась, и обряд был совершен. Спеленутое тело опустили в специально проделанное отверстие в полу и уже с первого этажа терема вынесли и положили на сани, которым предстояло, несмотря на лето, проделать скорбный путь с прахом властелина Руси.

Согласилась Предслава и с вполне резонным предложением Анастаса - не разглашать о смерти отца до положения тела в раку* в Десятинной церкви. Изведав, что Великий князь умер и прах его движется к стольному граду, множество люда неминуемо бросится к процессии, что не просто затруднит, а вероятнее всего, надолго задержит их.

Они и так, по мнению Предславы, двигались слишком медленно. Из Василево долго шли пешком за санями. И Анастас, и Предслава, и холопы, и гридни. Лишь когда княжеская резиденция скрылась с очей, сели на коней и в повозки. Отеня окружил скорбный поезд тройным непроницаемым кольцом дружинников и так, медленно, ехали далее. Изредка навстречу попадались люди. Видя большой вооруженный отряд, все, кто ни был, немедля уступали стезю. Да впрочем и впереди ехали угрюмые дружинники, которые, не имея охоты, а имея строгий наказ, не вступали ни в какие разговоры и вовсе не отвечали на вопросы, невзирая на встречных, кто бы ни был, а просто и грубо приказывали очистить путь, тут же недвусмысленно хватаясь за мечи, если встреченные не шибко торопились.

Предслава и Анастас, следуя в повозке, наспех покрытой ковром, сразу за санями, где лежал усопший, мыслили каждый о своем.

Предслава ведала, что гонцы ее достигли Новгорода, и Ярослав о завещании, хранящемся у Бориса, уведомлен. Но что он собирается свершить, она пока не ведала. Вчера лишь успела наказать отцу Василию, дабы он, крайне спешно, передал Ярославу весть о кончине Великого князя.

Ее продолжала беспокоить неизвестность в отношении Яни. По тому, что отец Василий до сих пор не смог ей ничего сообщить, Предслава уверилась, что гридень в руках Анастаса. Она зорко следила за настоятелем, но тот, конечно же, ничем не выдал себя.

Анастас, казалось, превозмогая огромное горе, был с ней как всегда, ровен, предупредителен и ласков. Вот и ныне он безустали молится, не спуская очей с праха своего благодетеля.

Но Анастас, равно как и княжна, лишь добро играл роль убитого горем. Он догадывался о том, что Предслава все одно, наверное, успела передать Ярославу весть о том, что Борис получил завещание. Правда, ей не должно быть ведомо, где ее дружник.
Возможно, она, понадеявшись на него, не послала иного гонца.
Тогда почто так легко согласилась некоторое время держать в тайне от далеко находящихся братьев смерть Великого князя?

"Нет, нет, - опроверг мысленно он сам себя, - Ярослав, конечно ведает уже все. Предслава, скорее всего, даже заранее передала весть. Ведь она прекрасно ведала, когда отец умрет. Совсем не в ее интересах дать возможность Святополку добро укрепиться в Киеве. Беда лишь в том, что Святополк упирается, словно необъезженный конь, когда речь заходит о его тесте, Болеславе Храбром. Рискует он, надеясь лишь на пацинаков. Все одно от Болеслава он никуда не денется. Лучше уж сразу просить помощь. Тогда и Ярослав, столкнувшись с печенегами и поляками, скорее всего похоронил бы свои надежды, а так, он не убоится и обязательно пойдет на Киев. Вот только когда? И как объяснит свои притязания на Великий стол? Интересно, что мыслит про сие Предслава?" - мелькнула у него мысль. Он незаметно покосился на княжну. Та сидела, сгорбившись, всем видом демонстрируя убитую горем дщерь.

Мысли ее тоже вились вокруг Святополка. Княжна ведала, что ее брат противится вмешательству тестя, хотя жена и склоняет его к сему. Впрочем, на какое-то время, ныне, сам Болеслав крепко связан германскими делами. Предслава мысленно улыбнулась: "Ведает ли Анастас, сколько стоило сие Ярославу, дабы добиться того, что неудачный соискатель ее руки, надежно связан войной на границе?"

В сие самое время Анастас подумал о Болеславе Храбром: "Неудачно началась порубежная война у него с Германией. Не вовремя. Самое время вмешаться в русские дела. Ну да ладно, ныне все уже позади. Ведает ли княжна, сколько стоило ему прекращение ратоборства Польши с Германией? Эх, если бы не глупое упорство Святополка, даже ныне уже можно было бы вовсе по иному говорить!"

Так ехали они, погруженные каждый в свои думы, которые странным образом переплетались и дополняли одна иную.

Траурная процессия медленно приблизилась к Киеву, вступила на улицы и, все также окруженная плотным кольцом гридней, Предслава не ведала, где они едут. И только когда внезапно все остановились и кольцо гридней неожиданно распалось, она узрела, что они уже подъезжают к храму Богородицы. Кругом все было оцеплено гриднями. При входе на паперть двумя рядами стояли иноки, держа зажженные свечи. В небольшой кучке людей, державшейся несколько осторонь, Предслава узрела Святополка. Против воли у нее неприязненно поджались уста.

В сие время тело Великого князя сняли с саней и понесли в церковь. Предславе пришлось идти за прахом отца. Рядом с ней оказался Святополк. Они вошли в церковь, залитую светом множества свечей и льющимся из оконниц. Посреди, прямо перед алтарем, на небольшом возвышении стояла мраморная рака, куда и было опущено невесомое тело князя. Указав, где княжна и Святополк должны находиться, пока он будет править службу, Анастас ушел в алтарь.

- Как себя чувствуешь, сестра? - обратился к Предславе Святополк.

- Ты откуда изведал, что отец скончался? - не отвечая на вопрос и глядя на брата в упор, спросила Предслава.

Святополк смешался. Не ведая что ответить, он беспокойно забегал очами по сторонам.

- А разве сие может быть тайной? - наконец, проговорил он.

- Сие не тайна, но гонцов мы решили не слать, дабы людство не будоражить, да сиим стезю не усложнить.

- Не посылали, - с издевкой передразнил Святополк, - тогда скажи, когда и кто сие приготовил? - указал он на раку, украшенную церковь, на обилие горящих свечей, от которых прямо-таки рябило в очах.

Предслава промолчала, она лишь сейчас уразумела, что Анастас обо всем известил клир. И он же, без сомнения, сообщил о смерти Великого князя Святополку. Княжна прикусила губу. "Эх, не успела толком увериться, что братец с попом поладили, а ведь чувствовала, догадывалась!"

Снаружи тем временем возник и нарастал непонятный шум. Предслава обратила внимание, что иноки начали шевелиться и тревожно перешептываться. Шум постепенно нарастал, Предслава догадалась, что подле храма собирается арава*. Она украдкой взглянула на
Святополка. Тот несколько побледнел, очи его лихорадочно бегали, не останавливаясь ни на чем. На челе мелкими каплями начал копиться пот.

"Боишься? - с насмешкой и злорадством подумала княжна, - не ведаешь, кто сии люди. А вдруг, - шальная мысль пронеслась у нее
в голов, - сие Яня рвется с гриднями в церковь, дабы тут, у раки отца, превозгласить ее Великой княгиней? - но Предслава отогнала от себя сию безумную надежду. - Где Яне собрать гридней? А может, сие Борис? - с испугом подумала она. - Нет, не должен... Но что же сии за люди?"

Рядом с ней послышался шелест рясы. Она повернула голову и узрела ключника храма Богородицы.

- Что там? Что случилось? - не выдержав, торопливо спросил Святополк, внезапно охрипшим голосом.

- Не беспокойтесь, - спокойно ответил мних, - на площади собрался люд. Откуда-то разнесся слух о смерти Великого князя. Людство желает зреть его прах и рвется сюда.

- Их много? Почто гридни не разгонят смердов? - хрипло и нервно заговорил Святополк.

- Князь, их неисчислимое множество, они уже теснят гридней. Нынче, у раки Великого князя, не время и не место проливать кровь. Настоятель нижайше просит вас обоих, - он поклонился в сторону Предславы, - удалиться на время. Надо допустить люд проститься с прахом покойного. Греха в сием нет; люди кохали Великого князя и пусть, как подобает, простятся с ним. Но вам, дабы избежать тесноты и вида невежественной аравы, настоятель предлагает на время до начала службы удалиться в боковой придел, вот сюда, - он указал на дверь, за которой, как ведала Предслава, складывали дары, приносимые в храм.

Она послушно повернулась и двинулась туда. Святополк немного задержался и шепотом сказал ключнику:

- Пусть оповестят люд, что я, Святополк, наказал допустить их проститься с прахом.

- Так и задумал отец Анастас, - улыбнулся Симеон, отвечая так же шепотом и следя взглядом за удаляющейся Предславой, - пока побудь с сестрой, но упаси Бог тебя раньше времени с ней свару заводить. Пока люд притекает к храму, Отеню с дружиной мы займем делом, а после удалим.

Святополк кивнул и отправился вслед за сестрой. Войдя в помещение, он огляделся и узрел, что Предслава сидит на лавке в углу и внимательно наблюдает за ним.

"Слышала, что ли?"- испуганно подумал он, опускаясь в свою очередь на лавку, подле двери.

Глухой, невнятный шум усилился, и Святополк догадался, что людство наполняет церковь. Он встал и задвинул засов на дверях.

- Чего боишься? - донесся до него насмешливый голос сестры.
- За тебя боюсь, - пробурчал он.
- А чего за меня бояться? Сие мой люд и я его не страшусь.
- Не гоже княжне рядом со смердами стоять, - ответил Святополк, усаживаясь на прежнее место.
- Почто? Пусть людство зрит, что вместе с ним скорблю.
- Зачем тогда ушла? - попытался было уколоть сестру Святополк.
- Да за тебя боялась. Смотрю побледнел, потом покрылся...
- Я? - вспыхнул князь, вскакивая.
- Успокойся, успокойся, князь, - раздался голос Анастаса, который в сие время входил к ним из-за небольшой двери со стороны алтаря.

Святополк опустился на место, что-то неразборчиво проворчав.
Анастас взглянул на Предславу и невольно залюбовался ею.
Облаченная в траур, с ликом, на котором блестели бархатно-черные очи, она была воистину прелепотна.

Сотворив крестное знамение, настоятель не присаживаясь, начал говорить, обращаясь к Предславе:

- Службу пока невозможно начать. Такого скопища людства никогда не бывало тут. И все ломятся и ломятся в храм. Гридни бессильны их сдержать. Только и можно что свершить, сие защитить людство от самих себя. Открыли боковые выходы и оттуда выпускаем люд, повидавший князя, простившихся с ним. Если бы того не свершили, то поди раздавленных уже было бы не мало.

Предслава молчала, на сей раз не ведая, что глаголить. Молчал и Святополк, угрюмо уставившись в пол.
- Мыслю, княжна, - продолжил настоятель, - ты можешь пока отдохнуть. Служба, по всему видать, не скоро начнется; когда уж приступать будем, я тебя приглашу.
- А мне что делать? - поднял очи Святополк.
- И ты, князь, отдохни. Служба будет долгая, на всю ночь.
- А ежели они до ночи не разойдутся? - осведомилась Предслава.
- Ну, мыслю, разойдутся, - все также спокойным тоном ответил настоятель, - когда первая волна смердов схлынет, гридни помалу оттеснят их от церкви.
- А если не схлынет и не оттеснят? - продолжала допытываться Предслава, испытывающе глядя на настоятеля.

Анастас немного смешался, потом ответил:
- Я послал за градскими воеводами. Они вскоре подтянут сюда свои отряды.
- А его отряды? - спросила княжна, указывая на Святополка и продолжаяв упор смотреть на Анастаса.
- У меня тут нет отрядов, - быстро и нервно ответил Святополк.
- И охрана князя Туровского, и твоя охрана, и прибывшие гридни покойного князя Владимира, все уже там, - махнув рукой куда-то вперед, сказал Анастас, - да все одно их не хватает. Поначалу вовсе чуть было не смяли, да и ныне еле держатся. Право, не чаю, устоят ли до подхода подкреплений.

При сих словах Святополк тоже глянул на Анастаса.
- Ну, а как сомнут? - спросил он.
Настоятель улыбнулся.
- Помилуй, князь. Не битва идет. Гридни за людство беспокоятся, дабы сами себя не подавили. Мои мнихи, все, кто у меня есть - ходят, увещевают не толпиться, мол, всех пустят к телу князя. Хор церковный поет. Прислушайтесь.

Он замолк, и они действительно услыхали со стороны двери, откуда только что вошли, равномерный, приглушенный гул, производимый многими сотнями людей и, странно смешивающееся с ним, хоровое пение. Анастас вновь обратился к Предславе:
- Если соизволишь, княжна, тебя проводят в терем, где ты повелела остановиться.
Предслава немного подумала, недоверчиво поглядывая на настоятеля, но должна была признать, что Анастас предлагает самое разумное, что можно предпринять. Да и она сама чувствовала, что притомилась и не прочь отдохнуть.
- Ну, добро, - сказала она, - только мыслю, что все же надо гнать гонцов, нести весть братьям.

- Помилуй, княжна, - даже всплеснул долонями настоятель, - да как сие ныне свершить? Вот позже, когда людство успокоится, можно гонцов слать. А нынче отсюда ни пеший, ни конный не выберется.
- Я напишу грамоты братьям, - вдруг сказал Святополк.
- Нет, - резко ответила Предслава, - отец умер у меня на руках. Я и давать весть буду всем.
Святополк собрался было не менее резко возразить, но Анастас прервал его:
- Князь, княжна, не время нынче спор заводить. Ступайте, отдохните, а после заупокойной службы и к делам, благословясь, можно приступать.

Предслава встала. Ей надоел сей бесцельный и неискренний разговор.
- Добро, отче. Я пойду к себе.
Анастас удовлетворенно улыбнулся.
- Храни тебя Господь, княжна. Иди, отдохни до службы.
- Ну и я пойду, - поднялся Святополк.
- И тебя храни Господь.

Анастас открыл дверку, откуда вошел, пропуская вперед Предславу и Святополка. Когда они проходили, он тронул князя за рукав. Тот посмотрел на него. Анастас слегка кивнув вслед Предславе, наклонил голову. Святополк тоже кивнул, улыбнулся и шагнул вслед за сестрой.

Обсудить этот текст можно здесь