Portfolio

ТАЙНА "МАРИИ ЦЕЛЕСТЫ" - ВЕЛИКАЯ ТАЙНА ОКЕАНА

Яков Гельфандбейн

ЛЕТУЧИЙ ГОЛЛАНДЕЦ

Морские медленные воды не то,
что рельсы в два ряда...

Мы проделали долгий и длинный путь, обсуждая забавы богов моря и их злокозненного слуги - демиурга случайности. Обсудив гипотетические причины, порождающие трагедии, связанные с исчезновением судов и самолетов, а также предпосылки, определяющие исчезновение их экипажей, мы пришли к выводу, что гидрографическая гипотеза относительно как судов, так и самолетов, не отвергается.

Нам осталось обсудить в рамках гидрографической гипотезы исполнительные механизмы заключительного этапа - последействия природного явления, которые предопределяют бесследное исчезновение команды и пассажиров судна и сопоставить их с множеством необъяснимых признаков трагедии несчастной "Целесты". Гипотеза о попадании судна в дисперсное облако газового взрыва позволяет дать логичное объяснение всему множеству недоуменных вопросов, связанных с наблюдением тех или иных признаков трагедии, и связать их в единую причинно-следственную цепочку событий.

Начнем с рассмотрения ситуации на палубе и в помещениях судна. Вызвавшее недоумение положение крышек люков грузовых трюмов и световых люков кают можно объяснить специфическим действием подсоса воздушных масс, возникающего при попадании судна в облако взрыва. Горизонтально расположенные элементы палубных конструкций (те же выступающие крышки люков), а также и другие, даже хорошо закрепленные ее элементы, не говоря уже о слабо закрепленных предметах, могут оказаться перемещенными и поврежденными достаточно мощными для этого потоками газа в момент выхода облака или после него воздушными потоками "схлопывания" и водяными валами, либо другими сорванными со своих мест предметами (компас "Целесты"). Объекты с малым удельным весом и большой парусностью (например, шлюпки), незащищенные или слабо защищенные от газовоздушных сил и водяных валов, могут быть просто вынесены за борт в первый миг трагедии. Предметы, находящиеся на борту и имеющие большой удельный вес и малую парусность (такие, как металлические детали швейной машинки в случае "Целесты", или легкие предметы, придавленные более тяжелыми), могут остаться нестронутыми со своих мест. Наличие повышенного уровня воды в трюмах при сохранности корпуса судна и открытых крышках люков, как и влаги на предметах, находящихся в каюте при ее также открытом световом люке или двери, не вызывает удивления. Это результат водяного шквала от схлопывания водяных масс и оседания влаги из газового облака.

Исчезновение команды и пассажиров определяется совместным воздействием факторов, порождающих силы, способные вынести человека за борт и факторов, порождаемых эффектом "кулька". Но в этом случае эффект кулька создается в результате перепада давлений внутри тела человека и вакуума газовой трубы. В итоге человек, если не смывается за борт то, превращаясь в пыль или в парообразное состояние, просто должен исчезнуть без следа и остатка, независимо от того, в открытом или в закрытом пространстве он находится.

С экипажем "Целесты" могло произойти и то и другое, ибо нельзя исключить, что в момент трагедии кто-то из пассажиров и команды не находился в помещении. Об этом частично свидетельствует ситуация, наблюденная в кают-компании. Однако именно эта ситуация и является слабым местом в нашем объяснении этапа последействия, имевшего место на "Целесте". Здесь вызывает сомнение - а могло ли произойти абсолютно бесследное исчезновение людей даже в запредельно экстремальной ситуации, из кают-компании, дверь которой была найдена закрытой? Но из имеющихся материалов нельзя заключить, какие двери, кроме каюты капитана и крышек люков трюмов, были закрыты, а какие открыты. Можно лишь предположить, что двери, обнаруженные закрытыми (скорее всего) или, наоборот, открытыми, могли оказаться захлопнутыми или раскрытыми (менее вероятно, если двери имели не внутренние крючки, а пружинные защелки). Такое могло случиться под действием сквозняков, вызванных схлопыванием воздушных масс, а это означает, что их наблюденное положение может и не соответствовать тому, которое они занимали в момент взрыва. Это порождает неопределенность информации. Что касается перехода тела человека в пыле- или парообразное состояние, то здесь, для высказывающего эти предположения, существует уже голод информации.

Если итальянская сабля и подозрительные следы на палубе и элементах конструкции судна прошли доступное своему времени исследование, то поиск возможных микроскопических останков биологического субстрата, распределенных по объему помещений, его стен, потолков, полов и находящихся в нем предметов, не проводился. Это позволяет предположить, что "Целеста" попала в условия маломощного взрыва, и ее население было, скорее всего, отравлено газами и вынесено за борт. Такое предположение, кстати, подкрепляется рядом соображений, связанных с изучением установленного набора из тринадцати признаков, который обсуждался ранее. Расследование, проведенное знатоками Адмиралтейства, было далеко не полным!

Заметим: в пользу существования при выходе газового облака "эффекта кулька" свидетельствует и тот важный факт, что по всем известным случаям исчезновения экипажей не было каких- либо упоминаний об обнаружении на палубах сохранившихся судов обитателей моря или их останков, которые по логике вещей должны были бы появиться в результате только их выноса из глубин летучими газами. Это подтверждает механизм этого эффекта и непротиворечивость гипотезы: живые организмы просто исчезают, разрываясь в момент попадании в вакуумный столб дисперсного облака. Явление, и без вакуумного столба огорчающее любителей не так уж и глубоководной рыбалки "рыхлой" пикши у скал Гурзуфа в памятном нам Черном море.

При маломощных взрывах "эффект кулька" в полную меру вообще может не проявиться. Но вполне реально возникновение сил "отсоса" людей с палуб и помещений судна газовым вакуумным насосом, эффективность которого увеличивается за счет скоростных инжекционных потоков. Эффект уноса людей известен и подтверждается рядом случаев выноса пассажиров из салонов самолетов при резком перепаде давления в салоне при разрушенных иллюминаторах. Если говорить об уносе людей с палубы или открытого помещения судна, то здесь не возникает особых сомнений: человек может удерживаться мускульной силой, не намного превышающей собственный вес. Если вакуумный насос газового потока способен повредить паруса, спасательные шлюпки, элементы конструкции, снасти и детали рангоута, то вопрос о возможности человека удержаться от его воздействия силой рук, не будучи привязанным к закрепленному предмету или элементу корпуса, попросту наивен. Попробуйте повисеть на горизонтальной перекладине, попросив кого-нибудь подергать вас за ноги! А не приходилось ли вам противостоять силам воздушных вихрей, относительно хотя бы и низкоскоростных воздушных смерчей, не говоря уже о противостоянии водяным валам?

Так как гипотеза уноса не порождает проблемы анализа микроскопических останков, связанной с "эффектом кулька", то их отсутствие, следовательно, порождает альтернативу и может свидетельствовать либо о нахождении людей в момент проявления этого эффекта на открытых местах судна, либо об их уносе за борт.

Переходя к общим проблемам, связанным с поглощением субмарины, находящейся в подводном положении, отметим, что большие мощности для этого и не нужны. Ударный импульс "проваливания" в дисперсную среду с малым удельным весом, даже на небольшую, в десяток метров дополнительную к крейсерской глубину, усиленный следующим вслед за проваливанием, схлопыванием водных масс независимо под или над лодкой, или сбоку ее корпуса, создающим дополнительный ударный импульс, может оказаться роковым.

Среди множества факторов, влияющих на живучесть лодки, основными являются превышающие ограничения силового корпуса ударные перегрузки, нарушения дифференцировки в пространстве и потеря управления, и все они проявляются в такой ситуации. Проявление "эффекта кулька", применительно к подводной лодке, связано, в первую очередь, со способностью ее прочного корпуса выдерживать обратно направленные перегрузки, но для лодки, как и для самолета, достаточно гибельных воздействий и без этого эффекта. Подтверждение этого - уничтожение лодок обычным взрывом противолодочной бомбы, ударное воздействие которого, во много раз ниже воздействий этапа последействия газового облака.

Трактовка на таком сценарии печального исхода - исчезновения обитателей "Целесты" - достаточно хорошо отражает хотя и не полное, но достаточное множество ответов на вопрос "А почему...", порожденное формальными ключевыми признаками конкретного события. При формализации и оптимизации графа оказались исключенными из множества ключевых такие признаки, как появление итальянской сабли, следов "крови" и зарубок на бортах шхуны, а также обнаружение отвязанной от места крепления и вскрытой бочки на палубе, образовавшие на нем изолированные вершины с пустыми связями.

Появление таких вершин, если они являются реальным следствием происшедшего события, ведет к потере информации, разрывая множество причинно-следственных связей и снижает достоверность распознавания. Но если им не могут быть приписаны (не путать с блаженной памяти ложными "приписками"!) логически обоснованные, пусть и гипотетические причинно-следственные связи, то это означает, что они отражают события, не имеющие отношения к рассматриваемой ситуации и по существу сами образуют пресловутую ложную приписку.

Конечно, нельзя утверждать, что все катастрофы в области The Limbo произошли именно по такому сценарию. Но это один из вероятных сценариев поглощения судна или исчезновения его экипажа, ролевая функция человека в котором - фигурант, не имеющий возможности проявить волю. Любые омуты и водовороты коварны. Океанические, затаясь, поджидают свою жертву, чтобы мгновенным броском поглотить ее без следа и уничтожить без остатка. Это воистину Vile vortices - коварные и подлые водовороты, тайное и смертельное оружие богов моря.

Можно ли предвидеть внезапное применение морскими богами их тайного оружия и можно ли избежать его безжалостного действия? У нас есть лишь один ответ на этот риторический вопрос: с Богами могут бороться только Боги, да и то - с помощью демиургов. А человеку - один совет: не лезь в пузырь!

НЕ ГОНЯЙТЕСЬ ЗА ЧЕРТЯМИ С ИТАЛЬЯНСКОЙ САБЛЕЙ.

Как это было: район 38о16' северной широты и 17о32' западной долготы

После утомительных рассуждений о судьбе парусов судна, его команды и пассажиров вернемся к доброму старому жанру, породившему фантастические гипотезы трагедии "Целесты". Фантастика - это, образно горя, прорыв в логике существующего мира, нужный и трудный для ученого. Писатель - фантаст обычно не заботится о правдоподобности, он творит в новом мире. Ученый же в своей фантазии лимитирован колоссальным количеством запретов и ограничений, установленных наукой. Здесь масса законов - и оба начала термодинамики, и все законы сохранения, и масса других, и заниматься наукой означает во многом уметь обходить эти запреты. Но умение преодолевать запреты не связано с их нарушением, фальсификацией или, говоря попросту, обманом.

В отличие от фантастов, не считающихся с реальностью, отраженной в законах, мы займемся фантазией по контексту более или (если хотите) менее научной гипотезы. Это позволит нам связать в логике существующего мира все поставленные вопросы "почему?" в единую причинно-следственную цепочку событий Наиболее привлекательно сделать это в форме фантастического повествования. Хватит наукообразных рассуждений! Мог же себе позволить фантазии Конан Дойл?!

Грациозная красавица - бригантина "Мария Целеста", набрав ветер в прямые паруса фок-мачты и косой парус грот-мачты, срывая белые барашки волн, поднимаемых попутным юго-западным ветром, резво бежит на северо-восток, приближаясь к Азорским островам. Белые облачка на солнечном небе, отличная видимость, только свист ветра в снастях да редкое хлопанье парусов или крик одиночной птицы нарушают тишину. В воздухе пахнет йодом, этим вечным запахом моря, изредка встречаются плавающие островки морской растительности, дрейфующие по течению полузатопленные останки гниющих деревьев.

Стремительные тени морских хищников - акул - прорезают изредка толщу воды. Ничто не предвещает нарушения покоя. Но вот ветер усилился, его свист в снастях стал более резким, появился новый, резкий и острый запах морской гнили. Вначале он беспокоил людей, затем у многих стали слезиться глаза, появился противный вкус во рту. При спокойном море и отсутствии качки у бывалых моряков проявилось нечто вроде морской болезни. Маленькая Софи, закашлявшись, начала задыхаться, ее тошнило. Обеспокоенный капитан приказал открыть бочку свежей воды и видя, что ветер, принесший неприятные запахи посвежел и экипажу судна угрожает неприятность удушья, да и ноябрь месяц даже у Азорских островов не самое теплое время года, принимает единственно возможное решение. Он вызывает помощника, несшего вахту, и приказывает, выделив пару человек из команды, под руководством судового плотника, обтянуть брезентом подветренную сторону кормовой надстройки, где размещалась каюта капитана и его семьи, офицеров и кают компания. Попросил поспешить с работой, чтобы завершить ее до обеда, и доложить ему, когда она будет закончена.

Взяв из шкиперской запасной парус, ящик с инструментом и необходимые приспособления, плотник с помощью матросов затянул им окна кормовой надстройки, а для лучшей изоляции помещения, "пришил" его досками.

Приближалось время обеда, и работу завершили быстро. Полагая, что плотницкие работы придется еще продолжить, помощник, отослав плотника доложить капитану о выполнении его распоряжения, приказал оставить инструмент рядом, в каюте. Капитан, обеспокоенный складывающейся ситуацией, надеясь уйти от облака газа, принесенного ветром, приказал проверить крепление парусов и выставить дополнительного "впередсмотрящего" - видимость ухудшилась, в воздухе появилась дымка. Ударил колокол, раздалась команда на обед. Матросы, развесив робы сушиться, собрались в кубрике. С чувством неясного беспокойства пообедали кое-как, выданные по распоряжению капитана полштофа спиртного аппетита не прибавили. Набили трубки, запах табака смешался с раздражающим запахом гнили.

Капитан, его жена и офицеры поели второпях, малютка Софи ела плохо, кашляла и капризничала. Кок, наводя порядок в камбузе, собрал посуду, вымыл ее, выбросил остатки пищи и вылил за борт грязную воду. Но в воздухе витала тревога. За бортом раздался громкий шум. Резкий, встревоженный голос впередсмотрящего, прозвучавший над палубой, не дав матросам докурить трубки, сообщил: прямо по курсу с обеих бортов буруны. Капитан, зная, что судно находится вблизи острова Санта-Мария, выбежал на мостик. В бинокль он увидел кипящую от пены недалекую линию горизонта, поверхность моря вокруг судна пузырилась, в воздухе летали мириады брызг. Адский шипящий и булькающий шум заглушил все привычные звуки, команды капитана были едва слышны, дышать стало нечем. На поверхность воды из глубины вырывались пузыри, лопаясь с оглушительным треском и издавая резкий запах - тот самый, с которым капитан безуспешно пытался бороться. Море разволновалось, не стало видно птиц в воздухе и акул в воде. Воздух помутнел, исчезла его прозрачность, он приобрел бурый оттенок, видимость резко упала.

Судно, хлопая парусами, потерявшими ветер, сбавило ход, переваливаясь с борта на борт, заскрипело всеми своими деревянными суставами, задрожало мелкой дрожью. Прозвучал авральный сигнал: "Все наверх, убрать паруса!" Выполняющий обязанности боцмана старший матрос выразительным жестом поднял из за стола и без того уже вскочившую команду. Матросы, взбудораженные необычной ситуацией, с покрасневшими и возбужденными лицами, наслышавшись всяческих морских былей и небылиц и свято верившие в любую нечистую силу, тем более в морскую, бережно сложив свои недокуренные, драгоценные для каждого моряка трубки в общую пепельницу - раковину тридактны, этот любимый морской аксессуар курильщиков, бросились выполнять команду. При аврале, да еще таком необычном - абордаже судна нечистой силой, а в этом уже никто не сомневался, докуривать трубки не приходится.

Встревоженная не на шутку Сара-Элизабет, жена капитана, с плачущей Софи на руках, выбежала из каюты, где у нее не ладилось дело со швейной машинкой, на палубу. Второй штурман Эндрю Джиллинг, справившись о скорости судна у матроса, сматывающего у борта линь лага, отправился в штурманскую каюту уточнять положение судна. Помощник капитана рукой, распухшей от полученного за день до этого ушиба, никак не мог справиться с записью в судовом журнале.

Парус грот-мачты убрали быстро, и бригантина, тут же сбавив ход, раскачивалась на волнах. Часть матросов, задыхаясь и выполняя команды, поднималась по вантам фок-мачты, чтобы быстрее закрепить свернутые паруса.На палубе крепили фалы, проверяли штормовые леера, снимали стопора крепления и брезент со спасательной шлюпки. Команда, несмотря на недостаток чистого воздуха, выполняла работу по авральному расписанию слаженно и дружно, каждый знал свое место и обязанности. Жена капитана, прикрывая рот малютки платочком, наблюдала за мужем и прижимала ребенка к груди.

Закрепили убранный парус грот-мачты, и когда, казалось бы, самое страшное уже было позади, капитан, оглянувшись на резкий звук, увидел слева по корме лопающийся пузырь, размером с бочонок. Из облачка светло-бурого газа выскочило странное существо, напоминающее бесенка с рожками, длинными острыми ушками и бурой отметиной между ними, торчащими из пасти длиннымизубами, с копытцами на маленьких худеньких ножках и длинным, с кисточкой на конце, хвостиком. В передних лапках оно держало нечто похожее то ли на копье, то ли на гарпун.

Капитан, этот тридцативосьмилетний морской волк, видевший много на своем двадцатилетнем морском и капитанском веку, такого не встречал никогда. Зная множество морских историй, которые богатые на выдумку матросы рассказывали в свободное время, собравшись на баке, Бриггс решил сразу, что бесенок, как это обычно бывает, ничего хорошего ни ему, ни кораблю не принесет.

Пытаясь избавиться от наваждения, он призвал в помощь для борьбы с нечистой силой Бога, но чертенок, резвясь, скользнул по волне вдоль левого борта к опустившемуся борту судна. Тормозя свое движение, острием гарпуна он оставил белый след на его обшивке, а обогнув форштевень, когда опустилась корма, оставил такой же след и на правом борту. Сделав эти бесовские отметины, он вскочил на ограждение палубы и стал кривляться, шевеля ушами,крутя хвостиком и почесывая кончиком своего гарпуна между рожками.

Капитан Бриггс, хорошо зная, что клин выбивают клином, приказал матросу принести из своей каюты любимую им редкостную итальянскую саблю. Купленная в какой-то портовой кофейне по случаю за бесценок, она в собрании оружия без ножен выглядела осиротелой. К тому же, она появилась в коллекции тринадцатой посчёту. Последнее обстоятельство весьма беспокоило капитана и он надеялся в Генуе, где она была сделана более сотни лет назад, снять с нее дьявольское наваждение чертовой дюжины - он слышал, что там делают это успешно, да заодно и поискать подходящие ножны.

Сломя голову, матрос выполнил приказание, а капитан, оглядываясь на жену и втихомолку бормоча проклятия на хорошем боцманском жаргоне, стал преследовать чертенка, прыгающего под свист и улюлюканье команды по ограждению борта. Стремясь отрубить ему хвост, а затем, на память и рога, капитан нанес ему несколько ударов. Но сабля, пройдя, пройдя сквозь призрачное бестелесное и волосатое туловище чертенка, лишь оставила зарубки на ограждении борта, да несколько капель маслянисто-коричневой чертячьей крови скатилось с ее лезвия на палубу. Сатанинская сила чертенка оказалась сильнее дьявольской силы капитана, вложенной в сабельный удар.

Разозленный и вышедший из себя капитан, схватил кусок парусины, который использовался в плавании вместо ножен и, набросив его на лезвие, не оглядываясь, швырнул саблю за спину. Ударившись о косяк двери капитанской каюты, она словно в отместку, выражая свое неудовольствие, загремев, закатилась под койку.

Рассерженный чертенок вспрыгнул на ванты фок-мачты, заверещал своим сатанинским голосом и закрутил своей чертовой палочкой над своими чертовскими рожками. Он хорошо владел своими дьявольскими возможностями и знал, что делал. Раздался адский шипящий шум. Из подводных недр вырвалось громадное удушливое, бурого цвета облако, увлекая за собой людей, находящихся на реях, вантах и палубе. Крики ужаса, смешанные с проклятиями, раздались в воздухе, но уже никто, никому, никак и ничем не мог помочь.
Люди, уже почти безжизненные, изо всех сил хватались за спутанные снасти и поручни, но их отрывала неведомая сила и уносила в море. Матрос, только что взбежавший на мостик, был брошен на нактоуз компаса. Сдвинув его с места и разбив стекло гаком, который был зажат в руке, он пытался удержаться за сорванные снасти, но оказался снесенным за борт набежавшей волной. Кок, заливающий на палубе в питьевой бачок свежую воду, вместе с ведром, как и матрос, сматывающий на уток линь лага, вместе с утком, линем и лагом были выброшены за борт и исчезли в кипящей пучине.

Не успев осознать происходящего, задыхающийся и теряющий сознание капитан почувствовал, что неудержимая сила оторвала его от настила капитанского мостика и несет вверх. Находясь в воздухе и уже падая, он увидел пляшущего от радости на вантах фок-мачты чертика, летящих по воздуху, размахивающих руками и изрыгающих проклятия матросов, лохмотья парусов и кучи спутанных снастей. Через опустевший капитанский мостик и палубу милой его сердцу бригантины прокатывался все смывающий, черно-зеленый водяной вал. Удара о поверхность воды он не почувствовал, но последнее, что он ощутил, погружаясь в пенно-пузырную пучину и уже задохнувшись, это тяжесть сомкнувшихся над ним тяжелых волн. В этот момент он понял, что сатана, оставив свои меты на борту бригантины, пронзил "Целесту" своим гарпуном, определив ее судьбу безо всякого сожаления, как это делает и всякая иная сатана с отметинами.

Мелькнул в угасающем сознании образ жены, прижимающей к груди разрывающуюся от плача маленькую Софи, и молнией пронеслась мысль:дорого обошлась сабельная охота за чертенком! Уже перед закрытыми глазами пронеслось число13.

Альберт Ричардсон в этот момент оставался в каюте. Он не был захвачен ни газовым потоком, ни унесен водяным шквалом. Чувствуя неизбежность страшной гибели, задыхаясь, он в отчаянии схватил из ящика попавший под руку кривой гвоздь и, нагнувшись над столом, начал царапать на грифельной доске, прикрепленной к столу, последнее послание жене. Но, успев нацарапать обращение, он почувствовал, как неодолимая сила отрывает его от стола и уже безжизненного выносит из каюты на палубу и перебрасывает через ограждение воду. В последний момент в памяти промелькнуло лицо любимой жены и мысль: зря не закрыл дверь каюты, за миг до того распахнувшейся от сквозняка!

(Продолжение следует)

Обсудить этот текст можно здесь