| Редакция | Авторы | Форум | Гостевая книга | Текущий номер |



АРИЕЛЬ ШАРОН О СЕБЕ
(По страницам книги Warrior "An Autobiography of Ariel Sharon" /with David Chanoff")

Моше Иофис

 

Имя Ариеля Шарона ныне на устах у миллионов людей. Он взял на себя ответственность за обеспечение безопасности граждан Израиля, подавление палестинского террора. Выполняя свою миссию, он проявляет непреклонность, мужество и стойкость, достойные почтения и всесторонней поддержки.

Автобиография Шарона, опубликованная еще в 1989 году, помогает понять истоки становления характера выдающегося патриота, землепашца, воина и политического деятеля, способного противостоять силам, враждебным Израилю.

Его отец, Самуил Шарон, приехал в Палестину в 1921 году. Он владел ивритом и европейскими языками и, следуя совету своего отца, который жил в Палестине с 1910 года, окончил агрономический факультет Тифлисского университета. Мать Ариеля, Вера, готовилась стать врачом, но последовала за мужем, не завершив учебу.

Арик Шарон родился в 1928 году. Он был вторым ребенком в семье. Первой была его сестра Дита. Родители воспитывали своих детей с любовью, но без показной аффектации. Преодолевая в жизни множество трудностей, они стремились привить детям трудолюбие, целеустремленность и упорство. Они существенно отличались от других пионеров-мошавников, тоже упрямых, превративших бесплодную землю в цветущий сад. Большинство последних было сионистами-социалистами, прибывшими в Эрец Исраэль не только для того, чтобы возродить еврейское отечество, но и чтобы создать в нем образцовое социалистическое общество. Все важнейшие вопросы по выращиванию, уборке урожая и его реализации обсуждались на общем собрании, которое отдавало предпочтение интересам общины.

Самуил Шарон не вписывался ни в какие рамки. Будучи пламенным сионистом, он не был социалистом. Более того, он был индивидуалистом. И что еще хуже - не скрывал своей неприязни к людям, которые упорствовали по идеологическим соображениям, чем вызывал ответное неприятие. Напряженные отношения с соседями создавали дополнительные трудности в жизни, и без того нелегкой.

Семья ютилась в небольшом саманном домике, построенном отцом. Рядом соседствовали лошадь, осел и две-три коровы. Очистка земельного участка и его обработка требовали огромных усилий. Для орошения приходилось привозить в бочке воду из речки. Мать, не расставшись с мечтой стать врачом, трудилась на земле наравне с отцом, ухаживала за скотом, доила коров.

Но находилось время и на другое. Отец любил поэзию, читал русские романы. Родители были дружны, но не сентиметальны. Между собой они говорили по-русски. Отец играл на скрипке и, владея красивым тенором, наполнял дом русскими и сионистскими песнями. В гости приходили друзья-музыканты, которые исполняли вместе с отцом камерную музыку, под звуки которой Арик засыпал.

В свою жизнь отец не допускал никаких вмешательств с чьей-либо стороны. Но сам он вел непрерывную борьбу с другими мошавниками и никогда не уклонялся от вовлечения в спор. Самуил не был способен к компромиссам. Когда мошав принял решение о посадке апельсиновых и лимонных деревьев, он настаивал на экспериментальных посадках мандариновых деревьев и авокадо. Он также утверждал, что поздняя осень также является подходящей порой для посадки картофеля. Проигрывая в споре, отец отказывался выполнять принятые решения. Но он всё-таки вырастил авокадо, которые там прежде были неизвестны. Он был собственником. Его сад, единственный во всем кооперативе, был огражден забором и закрыт на замок.

Напряженность в отношениях с соседями проявилась особенно отчетливо в завещании отца, в котором он просил, чтобы в последний путь его не провожали на автомобиле кооператива и чтобы никому из мошавников не было позволено произносить речей, кроме заупокойной молитвы - кадиш. А когда этот час настал, его могила могла оказаться рядом с могилой его главного оппонента. Мать не могла допустить такого и заказала для себя промежуточный участок земли с тем, чтобы ее в будущем похоронили между этими двумя прижизненными антагонистами.

Противостояние между взрослыми не могло не сказаться на взаимоотношениях между детьми, что тягостно сказывалось на самоощущении подраставшего Арика. Он чувствовал себя одиноким и изолированным от других ребят и их игр. Он не бывал в их домах. Это обижало и наполняло душу бурными эмоциями. А когда он заболевал, его не показывали в местной клинике, а тащили по полю к врачу в соседнюю деревню за несколько миль.

С раннего детства отец прививал Арику уважение к физическому труду. Еще малышом он шел вслед за отцом вдоль борозды, бросая зерна в разрыхленную плугом землю. Борозда казалась бесконечной. Устав, он оборачивался назад, чтобы увидеть, как много уже пройдено.
Арик наблюдал, с какой любовью отец ухаживал за садом, тщательно отмечая на карте все характеристики и проведенные работы вокруг каждого дерева. В возрасте 8-9 лет Арик уже пахал землю в винограднике, самостоятельно управлял конем и плугом, с удовлетворением наблюдая, как дышит взрыхленная почва. Тогда ему казалось, что так можно провести всю жизнь.

Труд в мошаве был нескончаем. Другим постоянным фактором были столкновения с арабами. Кфар Малал был разрушен ими за год до приезда туда Шаронов. В 1929 году произошло очередное восстание арабов. Отец дважды подвергся нападению из засады. Мошавники поочередно дежурили по ночам, охраняя поля. В возрасте 13 лет, Арик, вооруженный дубиной, также стал нести караульную службу. Пребывание на ночной вахте способствовало самоутверждению подростка.

В период арабского восстания 1936 года, которое сопровождалось убийствами и саботажем, все мошавники вместе стали на защиту Кфар Малала, построенного ими на безлюдном, заражённом малярией пустыре, который они своим упорным трудом преобразили в цветущие сады и виноградники. Они не сомневались в своем праве на эту землю и ничего не боялись.

С детства, через Войну за независимость и Шестидневную войну, Шарон пронес убеждение в том, что близость к земле, на которой обитает семья, является для человека неисчерпаемым источником духовной и физической силы, как для легендарного Антея.

Ещё ребёнком Арик стал интересоваться газетами, из которых узнавал о тревожных событиях, угрожавших евреям в мире, о войне в Испании и гитлеровских акциях в Европе. Он рано стал воображать себя еврейским воином и мечтать о героических поступках.

Родители надеялись, что Арик станет фермером. Но в тринадцать лет он поступил в среднюю школу. Ранним утром он отправлялся в часовую поездку на расшатанном автобусе в Тель Авив, откуда проделывал путь длиною в милю до школы на улице Геула. После занятий прогуливался по городу, заходил на рынки; иногда навещал свою бабушку, которая говорила с ним только по-русски, рассказывая о своей жизни в Петрограде и Баку. По возвращении домой он проводил остаток дня в поле, а затем готовил домашние задания.

Тель Авив стал для Арика новым миром, а учеба в школе и общение с ребятами заметно улучшили его настроение. Он чувствовал себя равным с остальными ребятами. Никто из них не ведал ничего о распрях его родителей с соседями. Свободный от гневных эмоций и внутренних тревог, он испытывал облегчение, словно сбросил с плеч тяжелую ношу.

Но события в мире стали угрозой самому существованию еврейской общины. Палестина оказалась наводненной французскими, итальянскими, греческими, австралийскими и польскими войсками, продвигавшимися на юг и на север, по древним трактам, соединяющим Северную Африку с Малой Азией.

Десятки тысяч еврейских юношей и девушек вступили в британскую армию. Начиная с 1941 года, Еврейское Агентство добивалось создания отдельной еврейской дивизии, что из-за сопротивления британского правительства затянулось до 1944 года.

В возрасте 14 лет, приняв присягу, Арик Шарон вступил в военизированную еврейскую организацию Хагану. Он был зачислен во взвод сигнальщиков, участвовал в тренировках, овладел доступным оружием, а также изучал и запоминал особенности местности.

Шарону было 17 лет, когда после окончания войны в Европе, в воздухе витало ощущение новых опасностей со стороны арабов, которые боролись против Британского Мандата. Опасаясь арабов, британцы возвращали в Германию суда с еврейскими беженцами. Когда пароход Sturma с семью сотнями беженцев из Румынии утонул у берегов Турции, а двести человек утонули вместе с пароходом Salvador, тысячи людей вышли на улицы Тель Авива, гневно протестуя против жестокости британских властей. Руководимые Штерном и Бегиным группы предпринимали вооруженные акции против британцев. Группа еврейских бойцов была арестована и подвергнута суду.
Ариель восхищался мужеством подсудимых, в частности, тем, как тяжело раненный в челюсть Дов Грюнер, приговоренный к повешению, запел Хатикву перед лицом британского военного трибунала.

Придя в Хагану, Ариель прошел курс подготовки командира взводом, но на работу он поступил в полицию по охране поселения, продолжая работать на ферме. Однажды, занимаясь поливкой апельсиновых деревьев, он увидел девушку, которая трудилась на грядках на соседнем участке. Девушка была так красива, что, заглядевшись на нее, он очутился в луже воды, вытекавшей из шланга. Ариель влюбился в эту 16-летнюю девушку с первого взгляда. Маргалит, или Гали, была беженкой из Румынии, откуда она приехала вместе со своей сестрой Лилией.

Первая боевая операция, которой руководил Шарон, была проведена против сына бедуинского шейха, Абу Кишима, сотрудничавшего с террористами.

В ноябре 1947 года, когда ООН приняла резолюцию о разделе Палестины, жители Кфар Малала пели и танцевали на улицах, радуясь известию о создании будущего еврейского государстве. Но они понимали, что арабы с этим не согласятся.

12 декабря 1947 года Ариель Шарон вместе с остальными бойцами Хаганы был призван в регулярную израильскую армию. В то время арабские силы отсекали еврейские поселения от центра, блокируя дороги и мосты. Еврейские бойцы вступили в "войну на дорогах", нанося удары из засад по арабским войскам, охранявшим мосты и дороги. Шарону в этом помогало знание местности. Это повышало и его авторитет среди бойцов. Зимой 47/48 гг командир батальона поручил ему руководство атакой на арабское селение Бир Аддас, откуда иракские войска устраивали налеты на еврейские поселения. На другой день после атаки иракские войска отступили. Ариель Шарон был назначен командиром взвода, чем был весьма горд.

В ту зиму бои, в которых погибли многие друзья Ариеля, шли почти ежедневно. Когда ему удавалось завернуть в Кфар Малал, он заставал в траншеях пожилых людей, охранявших мошав. Среди них бывал и его отец. Но однажды Арик застал отца в саду, занятого подготовкой почвы для новых насаждений, которые могли бы дать урожай только года через четыре. На вопрос, для чего отец делает это в столь неподходящее время, он, не прерывая работу, ответил, что в часы такой смуты каждый должен делать то, к чему он больше всего приспособлен. Упорство отца казалось невероятным. Но это было проявлением воли, необходимой для того, чтобы выжить на этой земле.

14 мая 1948 года Ариель зашел домой, чтобы повидаться с Гали. Ему предстоял ночной рейд на мост у города Калькилия, куда на другой день намеревались ворваться арабские войска. Подходя к зданию школы, где жила Гали, он услышал голос Давида Бен-Гуриона, провозглашавшего Декларацию о Независимости Израиля: "На земле Израиля возник еврейский народ. На этой земле сформировался еврейский характер…"


(продолжение следует)


 

Обсудить этот текст можно здесь