Portfolio

Побиение камнями

Александр Левинтов

Любая работа любого художника - автобиография, автопортрет. "Страсти по Андрею" в такой же степени фильм об Андрее Рублеве, в какой и об Андрее Тарковском, а "Война и мир" -- эпопея России и личности Льва Толстого.
Гравюра Алека Рапопорта "Побиение камнями"- это о св. Стефане и об Алеке Рапопорте.

Удивительна была речь св. Стефана в Малом Синедрионе. Он не стал подражать Христу с его сжатым до кредо "Я
есмь". Речь Стефана - яркий пример пешарима, столь любимого кумранскими ессеями. Он изложил Священную историю от Авраама до Соломона, изложил то, что знакомо и известно любому иудею, тем паче - члену Синедриона, и, когда дошел до строительства Храма ("Но Всевышний не в рукотворенных храмах живет, как говорит пророк. "Небо - престол мой…" (Деян. 7. 48-49)), неожиданно вплел своих судей в эту историю: "Жестоковыйные! Люди с необрезанным сердцем и необрезанными ушами! Вы всегда противитесь Духу Святому, как отцы ваши, так и вы". (Деян. 7.51)

Невыносимо было служителям Храма услышать, что служат они пустому месту, Стефана сволокли за пределы города и немедленно подвергли избиению камнями. Последними словами первого святого великомученика было: "Господи! Не вмени им греха сего" (Деян.7.60)

Побиваемый камнями - страшное, отвратительное зрелище: изуродованное, будто вывороченное лицо, ведь каждый стремится попасть именно в голову, мешанина кровоподтеков, клочья тела и одежд, грязь, смешанная с кровью и кровь, облизывающая грязь.

Что увидел в этой сцене художник?
Неприкосновенность святого.
Камни летят в него, но не достигают. Рапопорт увидел то, что происходило не в исторической, человеческой
действительности, а "на самом деле", в духовном универсуме, невидимом обычными глазами, но всеприсутствующем и пронизывающем этот видимый нами мир. И этот духовный универсум и есть тот свет истины, что пронизывает нас, но достигает только святых, действующих не от мира сего, но в реальности духовной субстанции, духовного света.

Беззащитные и нелогичные здесь, они здраво и уверенно действуют там, они видят и наш мир, но сквозь тот мир, а потому они, даже истекая под градом неправедных камней, не видят эти камни. И они не умирают - умирает лишь плоть -они же просто уходят от мира сего и пребывают только там, в другом месте, хотя и остаются с нами, рядом с нами, как хранители и судии наши.

А что есть проекция тех, побивающих, в духовном мире? Жухлая и немощная трава, высохшая и умершая, ей лишь плестись под ногами, мешая идти, - ни скотине, ни людям, ни земле ненужный терн. Они составляют собой трение духовного универсума о социальную действительность, некую фиктивную силу соприкосновения двух миров, существенную для видимого и невзрачную для невидимого.

Фигура св. Стефана, благословляющего своих палачей, совершенна в своей незыблимости, целостности, неповрежденности и вместе с тем - в динамике. Исхода из этого мира в иной. Впрочем, нет, это не исход в край неведомый и незнаемый, это - возвращение. Св. Стефан уходит от нас туда, откуда он родом, в Дух, никак не обозначенный на картине и оставленным потому ярким пустым местом.

А что же побивающие?
Как изобразить антисвятых?
Их головы подобны камням в руках их. И в этом месте Алек Рапопорт сам начинает рисовать в жанре пешарим.
Побивающие его камнями - это не только органы и власти изгнавшей его страны, это - иудеи, осуждающие его христианство, это - коммерсанты, делающие деньги на житие и творчестве, это - христиане, не признающие его христианства и бросающие свой антисемитский камень.

Побиение камнями - изуверская казнь, существующая до сих пор в ряде стран. Каким тинейджером душевным надо быть, чтобы поднять камень на пригвожденного и беззащитного, не могущего даже руками прикрыть свою голову от жестокого града. А что, если бросающий увидит взгляд побиваемого? Не взорвется ли в нем от этого взгляда совесть?

Или кидать надо, прищурясь и видя только цель головы, но не глаза? Или надо потерять голову, рассудок и сердце, чтобы взять в руку из услужливо приготовленной кучи камень? Насколько надо убить себя, чтобы убивать другого?
Или - с одного камня не убьешь, а, если мы вместе, если мы - большинство, если мы народ, то, значит, мы правы?
Главное - быть большинством.
А ведь кто-то, в еще в далекой античной древности сказал: "Большинство - это зло". Демократия с булыжником наотмашь. А она, между прочим, всегда с булыжником, называемым теперь правом голоса: услужливый пиар только тем и занят, что подкладывает демократическому обществу свои камни для голосования. Но это - уже мой пешарим…
Пусть бросающий камнем в беззащитного, пусть он лучше бросит свой камень в меня.

Холодное и горькое смирение святого к побивающим его камнями и Алека Рапопорта - к побивающим его выражено столь четко, с такой виртуозной простотой, что художник понял - ему никогда не нарисовать ничего такого же, в такой же простой, ниццолиевской манере. И он никогда больше не возвращался к этой технике письма. Почти двадцать лет плодотворнейшего творчества - и ни разу он не вернулся к этим линиям-взмахам.

…Теперь эта графика висит у меня на стене. Стоит лишь оторвать взгляд от клавиатуры, чтобы посмотреть вправо - и злобный камень сейчас полетит в Стефана и в меня, и Стефан смотрит на них и на меня - и нам становится жгуче стыдно за поднятый на него камень.

Обсудить этот текст можно здесь