Portfolio

К-159

Александр Покровский

НТВ "Намедни" захотело, чтоб я что-то сказал о "К-159".
Оказывается, на этой лодке снимали историю о гибели "К-8".
Историю сняли, теперь утонула "К-159".
Я два дня готовил материал по шесть часов в день. Я просмотрел штук двенадцать кассет, отобрал для "Намедни" то, что мне показалось интересным, я снялся в двух сюжетах, я написал текст, я его озвучил, а материал в эфир не пошел.

"Намедни" позвонили, принесли свои извинения: "Вышли за рамки времени, событие устарело, но мы надеемся...".
Сначала были два сюжета по пятнадцать секунд. На одном я верчу в руках пластмассовую модель и говорю о том, что детские модели тонут так же, как и настоящие, на другом - у памятника "Курску" - я говорю, что ребятам с "К-159" такой памятник не поставят.

Потом должен был идти сюжет о самой "К-159". Камера следует по отсекам лодки, и я сопровождаю ее текстом на две минуты. Вот он:
"К-159" тонула сорок минут. Из десяти в живых остался только один.
Эта лодка в длину чуть больше ста метров.
Они могли бы выскочить из нее за тридцать секунд.
Но они не бежали. Почему?

Для подводника нет ничего хуже отстоя. Там специалист превращается в сторожа.
А что, если это База в Гремихе, и там полно отстоя? Брошены лодки, брошены люди.
Но у этих людей есть память. Память прошлой жизни. Она оживает, как только лодка отрывается от пирса, как только корпус ее начинает скрипеть и что-то внутри ее вздыхает: ее ведут на понтонах.
Люди внутри ее в любой момент могут пойти ко дну вместе с ней, на ней нет средств спасения.

Эти парни с "К-159" почти не спали. Как можно спать, если лодка пошла?
Если лодка пошла, у тебя включается другое видение. Ощущение того, что ты чувствуешь кожей. Обостряется слух, чутье, интуиция, обоняние, зрение - ты видишь в полутьме.

Происходят чудеса. Будто не было тех лет, что ты провел в отстое. И ты снова командир, ты хозяин отсека. Железо - твой друг. Оно не может без тебя. Как бросить друга? Никак. Ты будешь орать в любое средство связи:
"Аварийная тревога! Вода! В отсеки поступает вода!"
А тебе скажут, что надо бороться за живучесть.
И ты будешь бороться. Голыми руками. Ты снова молодой, ты ловкий. Ты снова нужен, без тебя никак. Ты бросаешься, герметизируешь за собой дверь, даешь воздух в отсек.

Тебя спрашивают, как обстановка.
А ты говоришь, что борешься - вернулась молодость.
Вот только из отсека ты уже не выйдешь. В нем повышенное давление и,чтобы его сравнять, нужно время. А его нет. Лодка тяжелеет, и вот уже верхний рубочный люк схватил воду. Вода идет внутрь жадно, все решается в доли секунды.
Переборки рассчитаны на десять атмосфер.
На глубине двести сорок метров их будет двадцать три.
Вода сомнет переборки, и ты, а полной тьме, вперемешку с чем попало, будешь всплывать под потолок, в воздушную подушку. Вода десять градусов. В горячке она кажется кипятком. Потом очнулся: больно, тисками сжимает все тело"

Три вопроса, три ответа

Вопрос: "Говорят, они к новому месту службы следовали, так что использовали "К-159" просто как транспортное средство, набив его до верху своим домашним скарбом".
Ответ: Я тоже как-то в составе своего экипажа следовал к новому месту службы. Мы перегоняли свою лодку в Северодвинск на распил.
У меня в личном деле до сих пор есть запись об этом событии: "Передан вместе с материальной частью".
Мы уходили из своей базы навсегда, как, по-видимому, и эти десять человек. Мы тоже тащили с собой на борт вещи: чемоданы, форму, гражданские вещи - надо же что-то на себя надевать.
В таких случаях барахла получается много.
Не вижу в этом ничего особенного.
Гремиха - это такое место, откуда под осень не очень-то вырвешься. Дойти туда можно только теплоходом, а когда удастся контейнер послать?
Я понимаю, что имеют в виду те, кто говорит, что они "использовали "К-159" просто как транспортное средство, набив его до верху своим домашним скарбом".
Потом они скажут, что люди на борту "К-159" просто спали, а не несли никакой вахты, что они просто воспользовались подвернувшейся оказией.
То есть, были "пассажирами".
Тех, кто на лодке не несет вахту и ни за что не отвечает, у нас так и называют: "пассажирами". И никаким уважением они не пользуются. Утонули "пассажиры" - ну, и черт с ними.

Ребят с "К-159" просто шельмуют.
Если лодка идет в завод, то к ней все равно кто-то приписан. Прежде всего, это команда, сдающая лодку в завод.
Эти десять человек, по всей видимости, и были "сдающей командой", иначе их присутствие на борту по своей воле должно было бы говорить об их не совсем вменяемости.
Как и почему они оказались на борту - это вопрос не к ним, а к начальству, организующему переход, а также к документам, регламентирующим саму организацию такого перехода.

Теперь о вещах, "доверху набивших корабль".
Люк этой лодки (если мне не изменяет память) равен в диаметре 650 мм.
Туда можно только аккуратно спуститься. Ничего крупнее маленького чемодана в него не засунуть. Внутрь лодки можно внести только мягкие вещи. Шкаф туда не влезет. Даже детскую коляску впихнуть большая проблема.

Однажды, после дальнего похода, нас на пирсе встречали жены. Они приготовили большой торт для матросов (только матросам, потому что офицеры и мичманы попадут домой и там наедятся).
Так вот, этот торт, размером 60х60 сантиметров, был спущен внутрь прочного корпуса только сложенным вчетверо.

А ведь наша лодка почти в два раза была больше "К-159".
Вот и судите о наших возможностях по перевозке личных вещей.
Допускаю, что после того, как из лодки все вырвали, там стало просторно, но не настолько, чтоб перевозить холодильники.

Вопрос: "Как вода могла просочиться внутрь лодки? И почему она это не делала у пирса?"
Ответ: Трудно сказать, как там все обстояло.
Давайте я вам расскажу следующее: корабли отстоя никто не любит. Это страшная головная боль для дежурных по живучести. Ночью несколько таких кораблей может охранять только один вахтенный.
Так вот, часто было так: ночью вдруг какой-нибудь из кораблей начинает тонуть.
Причина? На корабль пробрались два орла и открутили там один, очень понравившийся им клапан и... в лодку начала поступать вода.
Я не хочу сказать, что перед отправкой в последний путь с "К-159" что-то отвинтили на память, но глупость человеческую со счетов сбрасывать нельзя.

Вопрос: "А нельзя как-то избежать того, чтоб такие корабли тонули на переходе?"
Ответ: Можно. Надо их к такому переходу готовить. Прежде всего, заварить все дыры в легком и прочном корпусе. Это очевидно.
Другое дело, что не всегда можно это сделать, но тогда в ход идет пенопласт.
Шариками из пенопласта заполняется пространство между легким и прочным корпусом.
Мало того, им можно заполнить и отсеки внутри.
Так лодки уже перегонялись.
Хорошо, нет пенопласта. Тогда заполните деревом, дровами.
Во время войны немцы замучались торпедировать один сухогруз. Они пускали в него торпеды, происходил взрыв, но он не тонул. Оказалось: он перевозил лес, и этот лес не давал утонуть сухогрузу.
Хорошо, нет у вас ни леса, ни дров.
Сейчас у строителей в ходу огромное количество пенообразующих смесей (те же стеклопакеты им герметизируют). Наделайте из этой пены шары и заполните внутренние объемы.

Господи, ну, напрягите мозги! Кстати, самое время узнать, есть ли они вообще.

Обсудить этот текст можно здесь