Portfolio

Школа жизни

Борис Геллер

Теплым сентябрьским утром 2002 года, майор Арво Юкк, заместитель начальника Отдела Технических Разработок полиции маленького прибалтийского государства, запарковал свой служебный "Оппель" у подъезда Главного Управления, что на улице Пярну. Поправив узел дорогого, но не броского галстука, пригладив рукой светлые волосы, он легко взбежал по мраморным ступеням и ступил в прохладный вестибюль. Часовой в проходной лихо козырнул. Юкк пружинистой походкой лыжника прошел по серому ковру коридора и открыл дверь в свою приемную. Приятно пахнуло свежемолотым кофе - секретарша Анита, полноватая брюнетка лет тридцати, колдовала над кофеваркой. Вежливо, но сдержанно поздоровавшись, - во всем должен быть стиль - Арво вошел в кабинет. Следом Анита внесла поднос с кофе и почту.

- Начальник только что справлялся о Вас, - пропела она.

Арво наспех проглотил чашечку эспрессо и, оставив разбор писем и бумаг на потом, набрал номер телефона босса:

- Йохан Киссель слушает.

- Привет, начальник. Хочешь новый анекдот про шведов?

- Хороший анекдот про шведов, да еще с утра - дело богоугодное.

- Значит, так: звонит швед в пожарную часть и говорит: "Приезжайте скорей, у нас тут пожар!". Ему: "Уже выезжаем, только объясните, как к вам ехать?". А он в ответ: "Ну как? Обыкновенно… У вас же есть такие большие красные машины с сиренами? Вот на них и приезжайте…"

- У-ха-ха-кха-к-к, - закашлялся от смеха босс. Сильно! А теперь моя очередь. Ты едешь в Израиль.

- Что? Куда? - не понял Арво. Это шутка или как?!

- Повторяю для глупых и непонятливых: ты едешь к евреям, в командировку. Зайди ко мне, обсудим подробности.

Оставим на время Юкка и его начальство и проясним ситуацию в целом.

Официальных и полных дипломатических отношений между двумя государствами - не существовало, но французов этот факт, похоже, не смущал. Продав прибалтам очень дорогое электронное спецоборудование, они решили, по им одним известным соображениям, обучить персонал не в Париже, а в Израиле, где аналогичные приборы использовались уже давно. Юкку предстояло на месте выяснить обстановку и договориться о деталях.

Наиболее проницательные из читателей уже, вероятно, успели догадаться, что Арво Юкк был администратором новой, пост-коммунистической формации. Стены его уютного кабинета украшали: диплом химфака Тартусского университета, сертификат Международной Ассоциации Криминалистов, свидетельство об окончании недельных курсов повышения квалификации при ФБР и - на почетном месте - бумага, удостоверяющая, что Арво Юкк является членом Клуба Любителей Финской Сауны. В углу, на специальной подставке из лакированого дерева, стоял карабин с оптическим прицелом фирмы "Бинелли" - гордость биатлониста и предмет зависти коллег.

Юкк был молод, в меру образован и амбициозен. Будущее представлялось ему в виде укатанной лыжной трассы в солнечный зимний день.

Лететь в Тель-Авив предстояло через Хельсенки. В боинге "FinnAir" Арво расслабился и несколько раз "принял на грудь" любимый джин с тоником. Проснулся он, когда самолет, развернувшись над морем в последних лучах сентябрьского солнца, уже заходил на посадку. В зале паспортного контроля было людно и не по-прибалтийски шумно. По ту сторону барьера его должен был встречать кто-то из местных коллег. Не успел Арво пристроиться в хвосте солидной очереди, как к нему подошел высокий мужчина в белой холщевой рубашке навыпуск и темных очках, сдвинутых на лоб.

- Майор Юкк, если не ошибаюсь? - вежливо поинтересовался он по-русски.

- Т-а-а, - удивленно ответил Арво. Языком бывшей метрополии он владел очень хорошо, но в состоянии усталости не всегда мог контролировать прибалтийский акцент.

- Я инспектор Малышев, ваш сопровождающий. Как долетели?

- Спасибо, хорошо. Приятно с вами познакомиться, - Юкк вытащил из нагрудного кармана пиджака визитную карточку. А здесь что, все говорят по-русски?

- Не все, но многие, - Малышев улыбнулся. Позвольте ваш паспорт. У вас есть багаж, кроме этого чемоданчика? Нет? Отлично.

Минуя очередь, они прошли через выход для летного состава и вскоре были уже на улице. На стоянке их ждал джип "Паджеро" с гражданскими номерными знаками. Мягко хлопнули тяжелые дверцы.

- Ну что, вперед? В столицу нашей Родины? - сказал русско-еврейский инспектор.

- Фперъётт, - отозвался Юкк. Ему здесь начинало нравиться.

Витя Малышев при других обстоятельствах был бы Вольфом Рабиновичем. Родители хотели было назвать мальчика Вольфом, в честь деда, но, естественно, побоялись и символически сохранили лишь первую букву имени. Так получился Витя. Дед Вольф был при жизни верным коммунистом-ленинцем, а в далекие годы даже подпольщиком. После победы революции он предусмотрительно решил оставить себе партийную кличку "Малышев" вместо режущей слух фамилии Рабинович. Таким образом завершилась мутация.

Витя родился и вырос в Черкизово, - старом окраинном районе Москвы. Приехав в Израиль в середине восьмидесятых, он довольно быстро сориентировался в обстановке и поступил на работу в полицию. Позади остались, и почти забылись, работа в академическом институте, кухонные посиделки с друзьями за пивом, походы за грибами и просмотры зарубежных фильмов в Доме Кино. Новая жизнь описывалась в иных понятиях: кофе "боц", "машканта", "милуим", "тлюш", - а понятия эти, в свою очередь, формировали его нынешнюю жизнь. От старого мировосприятия осталось лишь фамильное чувство юмора, несколько маргинального и зачастую не вполне доступного окружающим. Виктору было под пятьдесят, но выглядел он значительно моложе, хотя спортом занимался мало, курил и явно злоупотреблял спиртным. Малышев объяснял этот феномен просто: "Гены решают все ! Жаль, что не Вити".

Малышев служил в отделе, активно посещаемом иностранцами, и все эти встречи - провожания, опека и сопровождение гостей были для него делом обычным, хорошо отлаженным и изрядно поднадоевшим. Рзместил коллегу в гостинице, накормил ужином в стиле "еврейская кухня с арабским уклоном", покатал по городу - "посмотрите направо, ... посмотрите налево..."; пока светло - Старый город, когда стемнеет - смотровая площадка в районе Армон ха Нацив. Обязательными номерами программы были так же посещение Мертвого моря и Голанских высот, но это уже в паре с кем-либо из сотрудников.

В тот вечер до Иерусалима доехали быстро и, покончив с формальностями в гостинице, сразу отправились ужинать в ресторанчик "Шампур", что в одном из закоулков рынка. Малышев часто здесь бывал, один или с гостями, и хозяева хорошо его знали. Выбрать ресторан, в котором можно покормить подопечного, дело совсем не такое простое, как кажется; мест, отвечающих всем требованиям, наперечет. А требований много. Во-первых, добротная кухня. Упаси бог, отравится гость ненароком, и весь визит пошел насмарку. Во-вторых, хорошее обслуживание. Третье обязательное условие - чистые туалеты. И четвертое, самое главное, - безопасность: маленький, хорошо просматриваемый зал, одна дверь, которую легко контролировать, и никаких дополнительных входов-выходов на улицу из кухни или подсобок. Перечисленные пункты - лишь необходимый минимум. В идеале к ним можно было бы добавить еще три - четыре, но тогда уж проще кормить гостя у себя дома, ибо места, соответствующего всем запросам, вы в Израиле скорее всего не найдете.

Несмотря на разницу в возрасте и прочие социо-антропологические различия, Арво и Виткор быстро нашли общий язык. Не было в их отношениях ни настороженности, ни напряжения. Засыпая в тот вечер в номере гостиницы, Арво пытался было сообразить, во что было бы прилично завтра одеться, но потом решил, оставить эту важную проблему на утро. Он спал крепко и без сновидений.

Быстро и незаметно пролетели четыре рабочих дня визита: встречи, совещания и обеды, планы и графики, факсы в оффис и телефонные звонки домой. В профессиональном отношении поездка была несомненно удачной. Что утомляло, так это непривычная жара и еще более непривычная для прибалта бесцеремонность окружающих. Слава богу, что Малышев большую часть времени был рядом и служил одновременно переводчиком, гидом и демпфером.

В четверг вечером они сидели в садике корейского ресторана в районе Нахалат Шива, ели суши и пили легкое японское пиво.

- Вот интересно, - сказал Витя, - меня корейская музыка не раздражает, а арабскую слышать не могу.

- Что, рука тянется к пистолету? Конечно, для меня она тоже чужая, но я хладнокровен. Хотя, кто знает... Может, будь я евреем, я бы тоже реагировал более остро. А так... , - Арво надолго приложился к стакану, - а так мне все равно.

- Твои предки, наверное, все арийцы, до десятого колена?

- Ну, до десятого я не знаю, но моя пробабушка по материнской линии была еврейкой. Это точно. Мне моя бабушка Хильда, мамина мама, рассказывала, что ее мама, Берта ее звали, была родом из рижской еврейской семьи. Из богатой, кстати, семьи.

Арво невозмутимо вещал, пытаясь подцепить дольку суши китайскими палочками, но та не поддавалась и ускользала в последний момент. В какое-то мгновение он взглянул на Малышева...

- В-и-и-тья, что с тобой!? Тебе плохо!? Ты подав-и-и-лся?

- Н-е-е, я не подавился. Просто я хочу тебя поздравить. Нет, секундочку, я тебя сначала спрошу: а больше тебе бабушка Хильда ничего не рассказывала?

- Нет, а что она должна была мне рассказать?
- Ну, например, что еврейство, по нашим понятиям, передается по материнской линии. Улавливаешь?

- Не совсем... То есть, ты хочешь сказать, что ее дочь, Хильда, и моя мама, Эрна, и... я...? Мы, что, то есть я хочу сказать... я, что, - еврей?!

- Ну, слава богу, - приехали! Да, дорогой товарищ Юкк. Ты - чистокровный галахический еврей.

- Какой? Готический?

- И готический тоже. Ну, давай за это выпьем. Я угощаю. Мне этот ресторан хорошо известен, в нем водку не держат. Сакэ будешь пить? И, не дожидаясь ответа, обратился к официантке: "Принесите, пожалуйста, сакэ на двоих".

Мы, читатель, уже привыкли ненадолго оставлять героев одних. Поступим так и на этот раз. Им, несомненно, есть о чем поговорить.

Я же расскажу вам, каковы их планы на завтрашний день, на пятницу. Юкк улетал домой в субботу вечером, а в пятницу утром Малышев с напарником должны были заехать за ним в гостиницу и повезти на Мертвое море. Так оно и произошло, хотя и с небольшими поправками. Дело в том, что колега Виктора заболел, но сообщил об этом, по своему обыкновению, лишь в самый последний момент. Малышев тем временем уже успел заехать на работу, взять из сейфа два короткоствольных карабина (приказ начальства об усиленной охране гостей), и был по дороге к отелю, в котором поселили Юкка. Возвращаться обратно и класть в сейф лишний карабин не хотелось, и, когда Арво влез в кабину джипа, взгляд его первым делом остановился на оружии между передними сидениями.

- Привет, а это зачем?

- Поехали, по дороге расскажу, - Виктор уже выворачивал со стоянки тяжелую машину. Через минуту они были на улице Рамбан. В ее конце, справа, замаячило здание банка "Хапоалим". Несколько секунд - и Малышев притормозил напротив входа.

- Витя, тебе нужно в банкомат? Я подожду в машине.

Малышев одним движением сдернул на лицо свою вязаную шапочку, и оказалось, что это вовсе не шапочка, а спецназовская маска, с прорезями для глаз и рта.

- Нет, Арво, - сказал он веско, - мы пойдем в банк вдвоем. Ты будешь прикрывать отход, после того как я возьму кассу. Только, пожалуйста, постарайся никого не убить. И он протянул Юкку один из карабинов.

- Ты что?! Ты сошел с ума?! Ты... ты... сп-я-я-тил?

- Нет, я не спятил. Помнишь, я обещал тебе незабываемые ощущения на сегодня? Ну, ладно, сдаюсь, - он снял с головы маску, - ты свои острые ощущения на сегодня уже получил. Впрочем, с тебя и вчерашних переживаний хватит. Поехали на море. Машина плавно тронулась с места, увозя к Мертвому морю новоиспеченного еврея и без пяти минут гангстера Арво Юкка.

Морозным октябрьским утром 2002 года, майор Арво Юкк, заместитель начальника Отдела Технических Разработок полиции маленького прибалтийского государства, запарковал свой служебный "Оппель" у подъезда Главного Управления, что на улице Пярну. На ходу снимая плащ и раскланиваясь с еще редкими в это время коллегами, он прошел по коридору первого этажа и открыл дверь в приемную своего кабинета. Аниты на месте не было. Арво сел за рабочий стол, придвинул, было, стопку бумаг, но почему-то передумал ими заниматься. Вместо этого он вынул из ящика стола маленькое зеркальце и внимательно рассмотрел линию носа. Неужели появилась горбинка? Нет, слава богу, показалось. Вздохнув, Арво положил зеркало обратно и набрал телефон босса.

- Йохан Киссель слушает.

- Привет, начальник. Хочешь еврейский анекдот?

- А, вернулся? Ну, с приездом! С каких это пор ты заделался антисемитом? Ты раньше анекдоты про евреев не рассказывал. Это что, за неделю они тебя так достали?

- А у меня, может, теперь есть право на еврейские анекдоты, - туманно ответил Арво. - Что нового?

- Да особых новостей нет. Вот только грозятся зарплату заморозить. Денег у них, видишь ли, нет. Воровали бы поменьше. Зайди, обменяемся впечатлениями.

Юкк поднялся из-за стола и взялся за ручку двери. Взгляд его прошелся по почетным дипломам на стене и остановился на снайперском карабине. В голове крутились какие-то непонятные обрывки мыслей: "Интересно, что сейчас делает Малышев? Надо бы не забыть взять наличных в банкомате. Банк. Карабин. Снайперский карабин. Деньги - не проблема".

Улыбнувшись сам себе, он отправился на доклад к боссу.

Обсудить этот текст можно здесь