| Редакция | Авторы | Гостевая книга | Текущий номер |

Светлана Белова

Besame mucho

"Какая гордость может быть в любви?"
Лиля Брик

Нежный и страстный, ласковый и сильный, внимательный и умелый, Он каждый раз другой и в то же время всегда одинаковый - восхитительно-прекрасный! Сложенный, как молодой греческий Бог или герой, сейчас он в самом рассвете своих физических и духовных сил…

Я увидела и выделила его на вечеринке - обратила внимание, как изумительно он двигается, отметила, как хорош собой. Там было чуть ли не сто человек, думающих, что они танцуют, но только то, что делали эти двое - он и его партнёрша (между прочим, совсем непривлекательная) - действительно было танцем; остальные толклись на месте, представляя, возможно, именно по контрасту, весьма убогое зрелище… Полюбовавшись им, как любуются артистом, скульптурой, красивым ребёнком, я тут же забыла об увиденном: мало ли что есть на свете - какое отношение это имеет ко мне, особенно сегодняшней?

Позднее, когда мы с ним случайно (а, может быть, нет?) познакомились, я подумала, что он мог бы демонстрировать одежду или быть моделью для скульпторов: он высокий, у него спортивное, хорошо вылепленное тело и прекрасная осанка. Мог бы быть и жиголо - с его-то чарующей грацией… Но, слава Богу, он достаточно скромного мнения о своей внешности и ни о чём таком не помышляет.

Он мог бы быть мужчиной моей мечты, если бы меня когда-либо раньше посетила мысль пофантазировать о таком. Но мне это и в голову не взбредало. Сначала я была вполне довольна интимной стороной своей жизни, а после того, как осталась одна, считала, что моя женская жизнь кончилась, более того, думала, что должна избегать мужчин, потому что, как говоривала моя соседка, всем им только одно и надо, а тут предложить мне, полагала я, нечего.

Одна моя знакомая сформулировала это так: "Хорошо бы найти какого-нибудь импотентика, чтобы не приставал, а так - за ручку подержаться, слово тёплое услышать."
- Может, она права, и действительно с таким можно приятно время провести, если он, конечно, интересный и воспитанный человек, любящий путешествовать, чувствующий искусство, литературу? - думала я иногда.

И вдруг появился Он.
Теперь я знаю, каким упоительным, каким божественным наслаждением может быть физическая близость, если ты встретился со своей половинкой - если физическое и психическое соответствие настолько полное, что, мнится, оно не может быть случайным…

Моя прежняя любовь не была всепоглощающим сексуальным влечением - это было, скорее, глубокое сердечное расположение. Отчасти похоже на ситуацию с героиней фильма "Зависть Богов". Её история, между прочим, закончилась трагически: трудно представить, что ей удастся нормально жить дальше…

Вполне устроенная замужняя женщина, она была весьма далека от того, чтобы понять, как страсть может поглотить человека целиком. Её не привлекали сексуальные игры, не волновали и не будоражили кровь эротические фильмы. Отношения с мужем во многом были долгом, привычным исполнением супружеских обязанностей, а никак не умопомрачительным удовольствием, о котором грезишь во сне и наяву.

А потом она встретила молодого человека - того единственного, который ей был предназначен, - и влюбилась отчаянно, безоглядно. В силу обстоятельств они вынуждены вскоре расстаться, и она не хочет, не может больше жить: "Очень больно," - обезоруживающе-трогательно объясняет несчастная женщина своё состояние путевым обходчицам, спасающим её, когда она "примеривается" лечь на рельсы.
"Это мне предостережение", - напоминаю я себе, думая о волнующем сюжете.

Именно такого развития событий я всегда очень опасалась, потому что интуитивно догадывалась о безудержной страстности своей натуры (был в моей жизни случай, намекнувший об этом), страшилась её и держала себя в узде - да так успешно, что едва не убила себя в себе, превратившись чуть ли не во фригидную особь.
Я очень боялась встретить мужчину, страсть к которому повлечёт за собой потерю контроля над собой, потерю себя. Но, оказалось, что, задушив свою чувственность, я практически действительно почти потеряла себя, просто перестала быть собой, зато стала такой, какой, по моим тогдашним представлениям, должна была быть женщина: человеком, который всегда владеет ситуацией…

Мне повезло: мне не пришлось страдать от холодности или равнодушия моего партнёра, сходить с ума от ревности. Горячо любимая главным мужчиной моей жизни, я всегда была желанна для него.
Но жизнь оказалась такой изматывающе трудной, работа и забота о семье отнимали так много времени и сил, что чуть ли не единственным желанием у меня, как и у героини популярного тогда рассказа "Неделя как неделя", который мы читали в "Новом мире", узнавая себя и свою жизнь в каждой детали повествования, было выспаться.
В стране, где отец рекомендует сыновьям выбирать жену, чтобы спереди была баба, а сзади бык, где мерилом работы считают усталость, трудно ожидать, что женщина останется после замужества легконогой, игривой газелью, даже если и была таковой прежде…

…Сейчас всё переменилось. Мне не нужно больше надрываться на работе или дома - у меня нет обязательств ни перед кем, я свободная женщина без материальных проблем, как пишут в газетных объявлениях. Я могу себе позволить жить, как мне хочется…

Я стараюсь не думать о том, что будет дальше - как долго это продлится, что буду делать потом, когда его не будет рядом… Смогу ли я жить так, как жила прежде, не зная этих фантастических ощущений?

… У нас с ним удивительное совпадение молекул - он как будто специально создан по моей мерке: у него всё, как мне надо, как мне хорошо.
Какое невыразимое наслаждение в этом согласованном ритме движений, в полном совпадении желаний и ощущений… Как восхитительно поёт, как вольно дышит каждая клеточка счастливого тела…
…Я бесконечно наслаждаюсь свежим ароматом его молодости, любуюсь великолепным телом, в котором не нахожу ни малейшего изъяна - абсолютная гармония целого и каждой части в отдельности. Его мужественное лицо, искажённое в момент страсти, когда он весь погружён в себя, весь во власти ощущений, удивительным образом становится ещё более прекрасным…
В эти секунды человек не может притворяться, и сознание, что Он на самом деле находится в том же уголке рая, что и я, доставляет мне новое и неизъяснимое удовольствие…

Восторг любви… Оказывается, это не просто звук, не просто красивый образ… Это именно то, что я испытываю, - от первого прикосновения и до…
Нет, пожалуй, и после этого он не проходит… Просто накал чувств ослабевает на некоторое время, чтобы снова возродиться чуть ли не с большей силой через какой-то срок …
Но почему в минуты их наивысшего подъёма мои глаза так часто наполняются слезами - я же никогда раньше не была слезливой? Почему из меня с такой силой рвутся слова благодарности? Ведь как-то нелепо говорить партнёру "спасибо"?
Я шепчу это про себя…

У него тот душевный строй, который больше всего мне подходит - деликатность и тонкость, умение почувствовать малейшие движения души и тут же откликнуться на них. Я вижу у него те человеческие качества, которые больше всего ценю в людях: чуткость, искренность, доброжелательность.
Хотя жизнь показывает ему отнюдь не только свои светлые стороны, он не склонен предаваться мировой скорби и не чувствует себя оскорблённым живущим без него человечеством…

Общительный и открытый, он не терзает себя пустыми сомнениями, и я никогда не видела его мрачным или злым. Мне представляется, что добрая, мягкая улыбка - отражение его сути. Эта улыбка смягчает впечатление недоступности и замкнутости, которые могли бы возникнуть из-за горделивой посадки головы и кажущегося поэтому чуть-чуть надменным выражения милого мне лица.

Мы любим одну и ту же музыку, одни и те же книги, одних и тех же художников… Стоит одному из нас заговорить на какую-то тему, как второй тут же подхватывает и продолжает. Ни разу не встретилась ситуация, когда бы у нас проявилось разное отношение к чему-либо или принципиальное несовпадение во взглядах.
- Как, ты слушаешь эту станцию?
- Да, это моя любимая.
- Ты знаешь эту песню? Я тоже всё время напеваю её.
- Ты слышал, ты помнишь, ты знаешь?
- Да, да, да. Я давно хотел тебе сказать вот о чём…
- А что ты думаешь по этому поводу…?
- Ты так считаешь? Мне тоже так видится…
Господи, сколько времени? Опять пора уходить…
И так каждую встречу, а это почти каждый день - на личные дела он выделил себе только один вечер в неделю.

Когда я спросила его, почему он выбрал меня (мне кажется, любая женщина была бы счастлива быть с ним), он как о чём-то, что не раз было обдумано и окончательно определено, не задумываясь, ответил: "Ты красива, элегантна, подтянута, мне нравится твой дом, обстановка, которую ты создала в нём, твой художественный вкус - это ведь тоже ты, твоё; мне интересно с тобой беседовать: о чём бы ни возник разговор, ты во всём разбираешься - читала, видела, думала об этом … И ты удивительно естественный человек, в тебе нет и тени фальши. Ты для меня подлинное, неподдельное чудо - может, это молитвы моей мамы помогли мне найти тебя?
Я не знаю, что больше привлекло меня к тебе - твоя внешность или внутреннее содержание? Первыми, пожалуй, были губы, которыми я залюбовался. Я и сейчас люблю смотреть на них…"

Может, это и так. Но мне кажется, этого недостаточно для страстной любви.
Интересно, какой он видит меня? Ясно, что не такой, как я себя в зеркалах: я бы их все в своём доме уничтожила, если бы они не понуждали меня время от времени, когда я, подавшись своей лени, совсем уж распускаюсь, ужаснуться и немедленно заняться своей физиономией и фигурой - отдать ужин врагу и намазюкаться перед сном…

В каком-то французском фильме, название которого не помню, весьма привлекательный итальянец случайно знакомится с потерявшей мужа изысканно-элегантной француженкой, несколько старше его по возрасту. После этой встречи он порывает со своей молодой, выглядящей на её фоне простоватой и пустоватой, любовницей, и это не вызывает протеста своим неправдоподобием: очарование и обаяние стареющей женщины так велики, что ход автора не кажется натяжкой.
Но я вспомнила сюжет не ради самой ситуации - к сожалению, я не могу поставить себя рядом с этим воплощением вечной женственности - меня поразили своей абсолютной точностью её слова, в которые она облекла свой отказ: "Я надеялась, что мне уже никогда не придётся раздеваться перед новым мужчиной".

Каждой немолодой женщине знакомо это чувство… Одно дело - собственный муж, с которым старишься одновременно и который помнит, что ты не всегда была такой, и совсем другой случай - новый партнёр, даже если он старше тебя. А если моложе?

Женщины в возрасте, увлекающиеся молодыми мужчинами, всегда казались мне, мягко говоря, слегка, не в себе. Только как курьёз могла я воспринять слова русского журналиста о француженке, которая поместила в газете объявление: "60-летняя женщина желает познакомиться с 40-летним мужчиной для маленьких безумств".
Слова Тютчева о "позоре старческой любви" я понимала буквально даже в отношении мужчин, и, глядя на тех, кто был много старше своих очаровательных и милых возлюбленных, порой думала: "На что они надеются? Неужели не понимают, чем всё это кончится?"
Теперь знаю абсолютно точно: понимают, но не имеют силы воли отказаться от подарка судьбы, если таковой случается.

Когда Он начал проявлять ко мне интерес - мы были знакомы почти год, прежде чем всё произошло, - я объясняла это как угодно, но только не влечением ко мне. Этого не могло быть по определению. Это же смешно, невероятно, нелепо… И чтобы я…?

Сам Он, как выяснилось, тоже не совсем отдавал себе отчёт, почему его тянет ко мне. Всё, как часто бывает, решило прикосновение: однажды, не знаю почему, я подала ему на прощанье руку. Он улыбнулся - что так официально? "O'key", - дружески поцеловала я его в щёчку, он вернул поцелуй… "С тех пор всё решаем, кто кому остался должен,"- смеёмся мы, вспоминая этот момент.

На самом деле "обмен" оказался сюрпризом для нас обоих: каждый задумался, насколько невинным был поцелуй другого. Пожалуй, самое строгое жюри, даже имея при себе результаты замедленных съёмок, не смогло бы обнаружить в них и намёков на преднамеренное преступление против человечности с обеих сторон. Но, хотя действо разворачивалось вечером, в машине, Он сумел уловить в моих глазах нечто, что вызвало у него, как любят выражаться политики, осторожный оптимизм. Он не был бы мужчиной, если бы при следующей встрече не попытался развить, как он посчитал, наметившийся успех.

Я однозначно отвергла саму мысль о возможности изменения отношений в сторону сближения. Он счёл, что, пожалуй, потребуется более или менее длительная осада, но… тут я капитулировала столь же стремительно и столь же неожиданно для обеих сторон, как изготовившийся к непримиримой борьбе с неверными Ирак в недавней войне с Америкой. Всё - и озвученное, и непроизнесённое - можно было бы расшифровать примерно так: "Нет, нет, нет, ни в коем случае, нет, нет, прощай, да-да-да!!!

Предали меня мои собственные губы, которые не смогли на этот раз ограничиться нейтральными поцелуями, и глаза, которые сказали больше, чем я хотела. Впервые в жизни они не посчитались с моим мнением и наотрез отказались мне подчиниться - прямо-таки Нос майора Ковалёва собственной персоной… Вот так литература правит жизнью: придумает автор что-нибудь несуразное, а оно возьми и случись…

С другой стороны, естественно, что природа среагировала быстрее, чем замороченная воспитанием и разного рода собственными фобиями и маниями голова. Ведь что такое, по сути, этот Нос, как не истинное "Я" майора Ковалёва, задавленное условностями социального существования?

Когда я слышала от некоторых, даже очень немолодых одиноких женщин, что они иной раз готовы лезть на стенку от сексуального голода, я только диву давалась. Как мне было догадаться, пока это не случилось со мной, что я способна на такой взрыв чувств и энергии, которые поразили не только меня, но и моего партнёра, вовсе не бывшего желторотым птенцом к моменту нашей встречи? Вот и познай самоё себя! Так и умрёшь, не поняв, кто ты есть на самом деле: не то, кем хочешь быть или кажешься себе и даже другим, а настоящая - без наслоений привычек, традиций, культуры.

Говорят, когда человек влюбляется, ангел садится ему на переносицу и крыльями закрывает глаза. Очень похоже на правду. На выставке одного молодого художника я обратила внимание на два портрета его возлюбленной: на одном она урод - рисовал с натуры, на другом - красавица - писал по памяти.
Он тоже художник, и я хочу, чтобы он нарисовал меня: может, тогда пойму, в чём дело?

- Почему влюбился в тебя? А что, по-твоему,
требуется для страстной любви? Гладкая кожа - ещё далеко не всё. Мне всегда нравились зрелые женщины - в них есть законченность, как в картинах старых мастеров (кстати, у голландцев - Рембрандта, Рубенса - ты ведь знаешь? - на картинах именно зрелые женщины, а не современные неоформившиеся модели). У зрелой женщины видно, как она распорядилась данным ей от природы - улучшила, развила или, наоборот, порушила. И на лице отразилась её жизнь - интересная, осмысленная или нет. А с молодой женщиной никогда не знаешь, во что она превратится через несколько лет - может, в стопудовую купчиху…

- Вот тогда и бросишь, - ехидничаю я про себя.
Он, то ли уловив что-то в моём взгляде, то ли настроенный на ту же волну, продолжает:
- Ты, может, думаешь, что для мужчин всё просто: чистая физиология, секс без души - сегодня с одной, завтра с другой. Это не так, по крайней мере, для меня… А ты вообще перевернула все мои прежние представления. Благодаря тебе, я узнал некоторые, может быть, основополагающие, истины: если женщина создана Богом для любви, то не важно, сколько ей лет, потому что - и это вторая истина - любовь не имеет возраста. Если у женщины есть шик, шарм, стиль - назови, как хочешь- она всегда остаётся привлекательной… А если при этом оказывается и хороша в постели…
- Да? Значит, и в 100 лет можно надеяться?
- Ну в 100 не в 100, но всё зависит от человека: как он сохранил себя… Некоторые молодые женщины действительно всем хороши, но снишься мне почему-то ты. Назови нашу встречу судьбой - эта она распорядилась, чтобы меня волновали именно твои губы, именно твоя грудь…

- Господи, спасибо тебе, спасибо вам, дорогие мои
родители, спасибо вам, судьба или природа, что вы дали мне то, что нравится ему. Я не знаю, как и кого благодарить за это. Мне так сладко слышать эти слова из уст молодого мужчины, которого я почитаю, по крайней мере, за физическое совершенство, не решаясь дать такую же оценку и всем остальным его качествам, потому что внешнее видно с первого взгляда, а остальное всё же требует чуть большего времени для узнавания.

Да, сейчас я бесконечно счастлива, и всё абсолютно, всё невероятно замечательно, но…
тут надо сделать глубокий вдох прежде, чем объяснить, где лежит моя погибель:
Он не просто моложе меня, Он отчаянно, Он оглушительно молод - между нами целое поколение; он даже чуть моложе моего ребёнка, у которого по российским меркам бабий век тоже уже кончился и которого я к тому же родила не в криминально-нежном возрасте…

Ну и что? - говорит Он мне. - Какое это имеет значение, если я обожаю тебя, если ты бесконечно волнуешь меня и мне доставляет безумное наслаждение быть с тобой, любить тебя? Я ведь почти не бываю сейчас один - часть времени мы вместе, а другую часть я думаю о тебе. Только сон разлучает нас, но и во сне ты часто со мной…
Я вижу, что что-то тревожит тебя, что-то беспокоит… Это так огорчает меня. Я люблю, когда ты смеёшься, шутишь, когда ты весёлая и озорная…Ты не веришь, что я люблю тебя? Ты думаешь, я притворяюсь?

Нет, конечно, - зачем? И ТАК притворяться, ТАКОЕ изобразить невозможно, тут подлинное чувство - это я в состоянии осознать. С момента, как он входит в мою квартиру и до своего ухода через 3-9 часов - в зависимости от того, будний ли день или воскресенье - мы, как приклеинные, не можем оторваться друг от друга - наговориться, насмотреться, наприкасаться.

Чтобы мы ни делали, наши руки или ноги сплетены, и мы то и дело прерываем разговор, просмотр фильма или еду поцелуем. Нам не хочется никуда выходить - ведь мы не сможем делать этого там, и поэтому мы иной раз планируем пойти или поехать туда-то или туда-то, но кончается тем, что остаёмся дома. А если всё же уходим, то не можем дождаться, когда вернёмся, как бы ни был интересен, например, фильм.

Я вижу, как ему не хочется уходить от меня, как он снова и снова стремится продлить эти минуты…
Как по-разному он выглядит, когда приходит и когда уходит! Увидев меня, он светлеет лицом, оно озаряется ласковой и милой улыбкой, которую я так люблю! Он ныряет в мои объятия как в тёплое, ласковое и неопасное - родное и привычное - море, на берегу которого вырос, а когда уходит, на мгновение задерживается на пороге, собираясь с духом, весь подбирается, как для прыжка с парашютом, - и лишь потом решительно шагает в этот неприветливый и неинтересный мир - мир обязанностей, тяжёлой работы и неопределённого будущего.

Я показала ему в лицах, как это выглядит со стороны, и он уморительно-серьёзно ответил: "Конечно, когда я прихожу, я знаю, что меня ждёт столько всего приятного, а потом всё хорошее вдруг кончается - это происходит всегда слишком быстро - как я могу этому радоваться?"
Иногда уход настолько труден для него, что, целуя меня на прощание, он не может остановиться, и … мы начинаем новый круг. Я никогда не провоцирую его, мне важно, чтобы он сам решал такие проблемы: мне-то хорошо - я сама себе хозяйка и отоспаться всегда смогу. А он, бедный, работает даже в субботу.

Я не знала, что ласкать мужчину не менее приятно, чем получать ласку; я всегда только отвечала, всегда стеснялась или боялась проявить инициативу: вдруг муж подумает, что я "развратная", вдруг разочаруется во мне? Это был второй, после моей боязни попасть в какую бы то ни было - психологическую, материальную - зависимость, неизбывный страх. Ведь если так обожающий меня мужчина даст мне понять, что я "плохая", на что мне останется надеяться? Ни на что: вниз головой с балкона - и только…

Конечно, с годами муж очень и очень успокоил меня на этот счёт, и я поняла, что он был бы только счастлив, если бы я была более активной, но к тому времени у нас уже установился определённый ритуал, который как-то трудно было ни с того, ни с сего вдруг менять, да и вечная, хроническая усталость никак не способствовала желанию пускаться в эксперименты.

Сейчас я не хочу думать, как правильно, как нет, и мне не страшно избаловать его, потому что я не боюсь, что это потом плохо скажется на наших отношениях - "потом" не будет. Я не знаю, сколько мне отпущено, но пусть это будет на максимально возможном для меня накале чувств! К счастью или несчастью, мне не надо, как скряге, растягивать их на долгие годы…

Господи, должна ли я проклинать судьбу, что это пришло так поздно? Или мне надо радоваться, что хоть в конце жизни узнала? Может, молодая и уверенная в себе, в своей привлекательности, я не смогла бы так безоглядно, всем существом, отдаться этому чувству? Может, всё потому, что это мой последний шанс в жизни? И, может, он действительно получает от меня то, что не испытал со своими юными прелестницами, которые, конечно, очень хороши, но не способны на такое чувство, которое Он пробудил во мне, не готовы любить так беззаветно и самоотверженно, как это, возможно, бывает только на склоне лет?

…В моей жизни было двое мужчин, оставивших глубокий след в душе: тот, эмоциальная зависимость от которого так сильно напугала меня, когда я поняла, что его чувства недостаточно глубоки, и тот, кто был моим дорогим и любимым спутником долгие годы.
Мой теперешний Он как бы объединил их обоих в одно целое - ещё один гоголевский персонаж шлёт мне пламенный привет: мечта надворного советника Подколёсина нашла воплощение в моей жизни…

…Когда я очень мягко, очень нежно едва касаюсь губами его чувственного рта, он мгновенно загорается. Он несколько раз с удивлением повторил мне, что никогда раньше его так не волновали поцелуи. И вообще у меня, по его словам, своя, особая техника. Надо же - техника! Откуда ей взяться? Мы ведь публичных академиев не кончали, да и сторонниками свободной любви никогда не были… Где научиться-то было технике? Это пришло само…

Он знает испанский и как-то перевёл мне слова щемяще-нежной, когда-то очень популярной у нас песни "Besame mucho": влюблённые проводят вместе последнюю ночь, завтра они должны навсегда расстаться, и он вновь и вновь просит её: "Целуй меня, целуй меня крепче."

Для меня каждая встреча с ним, как та последняя ночь, - вот, наверное, почему так много чувств я невольно вкладываю в каждое своё движение, в каждый свой поцелуй: это моё отчаяние, мой страх перед неизбежной разлукой. Как правильно, что люди не знают своего будущего! Сейчас, когда век уж мой измерен, а смертный приговор вынесен и обжалованию не подлежит, я живу в ожидании казни - когда кто-то или что-то отнимет его у меня.

Пока ничто не предвещает конца. Напротив, Он всё больше и больше привязывается ко мне. Мне не трудно сделаться ему необходимой и даже незаменимой. Может, я и сумела бы опутать его такой паутиной ласки и нежности, заботы и восхищения, которыми Он явно не избалован, что Он не смог бы выбраться из неё…

О том, какой это надёжный способ привязать к себе мужчину, особенно творческого, я знала задолго до того, как прочитала, что Лиля Брик (вот уж кто действительно был создан для любви и знал, на каких струнах мужской души следует играть!) советовала потакать маленьким слабостям своих возлюбленных. Тут только, добавлю я, важно соблюсти меру и помнить, что не всякий непризнанный есть гений …

Нет, я даже и не мечтаю о совместном будущем с ним: ему нужна нормальная семья, дети.
Если бы разница не была столь огромной и если бы я могла и (хотела!) родить, я бы попыталась не отпустить его. Но этого не может быть, и - не завтра, так послезавтра, не через полгода, так через год - он уйдёт…

Моя голова знает это абсолютно точно, но сердце… Как бедному сердцу смириться с этой мыслью? Она всё время стучит у меня в голове и лишь в те моменты, когда я становлюсь не способной о чём-либо думать, злодейка уползает, недовольно ворча, в посознание. Теперь я знаю, в какие минуты были придуманы слова: "Остановись, мгновение - ты прекрасно!" - в те самые минуты, когда кому-то было так же хорошо, как мне с ним.
Как научиться радоваться этому мгновению, пока оно с тобой? Как жить только счастливой минутой? Нет, к сожалению, у меня этого умения, и, заглушая готовые вырваться рыдания, я снова и снова целую и ласкаю его, как в последний раз…

Обсудить этот текст можно здесь