Portfolio

Точка, точка, запятая…

Борис Геллер

Все автобиографии, в сущности, одинаковы. "Я,…ф.и.о…и т. д и т.п…", а в конце - точка. Вся разница между двумя наугад взятыми жизнеописаниями лишь в том, что находится между первой запятой и последней точкой.

Что-то меня на философские обобщения потянуло, а надо бы проще, понятнее - тогда, глядишь, и ко мне потянутся читатели.

Значит так. Я люблю деревья и цветы, причем всякие: комнатные, уличные и декоративные. Это не моя профессия и даже не хобби. Ну, просто успокаиваюсь я, когда смотрю на них, вот и все. По этой причине мне знакомы все, или почти все, теплицы растений (на иврите - "мешталот") в районе от Иерусалима и до центра нашей необъятной Родины. Если мне удается найти очередную, еще не освоенную мною "мешталу", то это событие вызывает у меня ощущение, близкое к экстазу.

Месяц назад я нашел нечто особенное в пыльной индустриальной зоне богом забытого городка. На огромном пространстве, затянутом тентами и сетками от солнца, росположился настоящий маленький рай для помешанных, вроде меня. Самое привлекательное в этом раю - искусственный пруд с рыбами дивной красоты, фонтаном посередине и плетеными креслами вокруг. Здесь измученные проблемой выбора - что купить? - души покупателей находят успокоения. После примерно часа блужданий по аллеям теплицы присел в одно из кресел и я.

Через какое-то время в кресло на противоположной стороне бассейна опустился очень пожилой человек. Что-то неуловимое в его облике привлекло мое внимание. На кого-то похож? Вроде бы нет. Возраст под восемьдесят, а кожа не смуглая, значит, скорее всего, не уроженец страны. Однотонная рубашка и серые брюки отглажены. Соломенная шляпа, палка. Но что-то с чем-то не вязалось. Довольно быстро я, разведчик по натуре, определил для себя причину этого диссонанса. У него были необычайно молодые для его возраста глаза. Старик положил на колени большой блокнот, надел очки и стал что-то писать, иногда поднимая голову и задумываясь. Писал он, как я про себя отметил, слева направо, а, следовательно, не на иврите.

Откровенно пялиться на человека было не слишком-то прилично, и я было засобирался уходить, но случай помог познакомиться с ним чуть ближе. Старик, видимо устал писать. Он снял очки, положил их в нагрудный карман рубашки и с трудом поднялся из глубокого кресла. Опираясь на палку, приблизился к краю пруда и несколько нагнулся, чтобы получше рассмотреть рыб. Очки выскользнули из кармана и благополучно приводнились. Рыбы бросились врассыпную, а хозяин очков обратил на меня, невольного зрителя моноспектакля, смущенный взгляд. Я среагировал: подошел, опустился на колени у кромки водоема, запустил руку в воду и выудил нужный предмет. Незнакомец сказал: "Спасибо. Вечно со мной что-нибудь происходит. Возраст, наверное". Он говорил на иврите совершенно правильно, но с заметным акцентом, скорее всего - испанским.

- Еще раз спасибо, и до свидания, - сказал он.
- Рад служить, - ответил я.

Он повернулся и направился к выходу, а я вернулся в свое кресло. Лишь через несколько минут я обратил внимание, что старик забыл свой блокнот. Я взял его и, не слишком спеша, - ведь все равно догоню - пошел возвращать владельцу. Но его нигде не было. Автостоянка перед теплицей была пуста. Несколько растерянный, я вернулся внутрь и стоял, оглядываясь, с блокнотом в вытянутой руке. В этот момент в теплице включился огромный вентилятор и всколыхнул страницы тетради. Они были исписаны по-русски. Заголовок гласил: "Автобиография".

"Я, Соломон Исаакович Берман (я же Сол Бургман, я же Марио Проэтти), родился 27 августа 1922 г. в городе Быхов, Белоруссия. Отец - Исаак Берл Берман, мелкий лавочник, мать - Гута Мэра Берман (Перельман). В 1940 г. приехал в Москву и поступил на учебу в ИФЛИ. С началом войны был призван в армию. Окончил краткосрочные курсы танкистов. Находился в рядах действующей армии по 1944 г.
В октябре 1944 был направлен в школу разведчиков - танкистов в г. Рязани, которую окончил в 1946 г. По окончании школы служил в разведотделе штаба 109 танкового корпуса в Прибалтике. В 1950 г. был командирован на учебу в Военный Институт Иностранных Языков (ВИИЯз). Основной язык - итальянский, второй - французский.

В 1955 г. под именем Марио Проэтти был нелегально переправлен во Францию. Обосновался в городе-курорте Шамони, во Французских Альпах. Работал в рекламном бизнесе. В 1957 г. женился на итальянской гражданке Сильвии Брогатти, медсестре, и в том же году переехал с ней на жительство в Северную Италию, в город Бергамо.

С 1958 по 1966 г. работал в отделе технической документации и рекламы фирмы "Р.Н - Элекоттеро", Виа Аэронавтика, 22, Бергамо, разрабатывающей и выпускающей двигатели для тажелых транспортных вертолетов. С 1964 г. - зам. нач. отдела. В 1966 г. получил указание начать перебираться в одну из стран Северной Африки (предпочтительнее - в Тунис), а оттуда - в Ливию, где итальянская ракетная промышленность планировала строительство большого испытательного полигона.

В мае 1967 г. в Танжере во время пилотирования легкого гражданского самолета попал в авиакатастрофу. В результате аварии и падения самолета получил тяжелую черепную травму и множественные переломы ребер и конечностей. Благодаря связям жены в обществе местной медицинской элиты лечился в военном госпитале.

В декабре 1967, в связи с состоянием здоровья, получил указание вернуться в СССР через Францию. В апреле 1967 г. вернулся в Москву вместе с женой и сыном Энрико (род. в 1959 г.). С 1969 по 1976 г. преподавал французский язык в Академии Бронетанковых Войск. В 1976 году вышел в отставку в звании полковника. В 1992 г. эмигрировал в Израиль вместе с женой и семьей сына."

Я честно искал его. Я испробовал все возможные комбинации в телефонной книге и в справочном бюро. Я искал Соломона Бермана, Марио Проэтти, Соломона Проэтти, Марио Бермана, искал сына Энрико или жену Сильвию. Тщетно. Он просто-напросто исчез.

Впрочем, может быть, так и должен уходить настоящий разведчик ?

Обсудить этот текст можно здесь