ИНТЕРВЬЮ КОРРЕСПОНДЕНТА " НОВОЙ ГАЗЕТЫ" ЛЮДМИЛЫ СТОЛЯРЕНКО С ПИСАТЕЛЕМ АЛЕКСАНДРОМ ПОКРОВСКИМ
А.П. Не совсем
так. По порядку: лодка - сложный механизм. Делается он многими и многими. Каждый
делает свою деталь, а потом это все собирается внутри прочного корпуса, и, как
внутри человеческого организма, разные органы должны не только сами по себе работать,
они должны еще обеспечивать работу другим органам, так и в лодочном нутро - одни
механизмы цепляются за другие.. У лодки тоже такое есть. Если откажет
один реактор, то есть второй. Когда я слышу эту фразу "человеческий фактор", то на ум приходят только дисциплинарные взыскания. В мое время считалось, что после этой фразы обязательно должно идти "дальнейшее усиление дисциплинарной ответственности". Считалось, что достаточно человеку приказать, немного его приструнить, и он снова бодр и весел. Он снова готов идти в море, причем на столько, на сколько понадобится - на год, на два. Пришел - его еще раз наказали, построили, пригрозили, внушили - и он опять пошел в море, потому что обязан, присягу давал. О том, что человек может ломаться,
что ему надо отдыхать, хотя бы спать, пусть даже он самый, что ни на есть дисциплинированный
и ответственный, речь не шла. Человек у нас не ломался, а если с ним такое происходило,
то существовали органы - партийные и госбезопасности - которые в три секунды доказывали,
что перед нами негодяй и место его в тюрьме. Это
у них, считалось, такое сумасшествие и временное помешательство возможно, а у
нас - все люди моральные, нравственные им только по попке надо во время настучать
или беседу с ними провести - и снова полный порядок.Так что можно сказать, что
львиная доля аварий случалась по вине людей. Но! Тут есть еще одно но. А задеть он за них может не оттого, что он последний дурень или разгильдяй, а потому что он просто устал и не помнит за что он схватился и что зачем нажал. Я понятно объяснил?
Л.С. Существуют ли на отечественном подводном флоте какие-либо нормы
А.П. Существуют. Есть ТУ - технические условия на корабль, где написано:
"столько-то суток автономность", но человек там на последнем месте.
На первом месте - техника. Там не "железо для человека", а "человек
для железа". Есть нормы и на отдых. Только они маленькие - 24 суток после
похода в 90 суток. Причем, законы наши таковы, что командование может заменить
санаторий на "отпуск при части" - то есть, никакого отпуска.
Л.С. Почему твои коллеги-подводники соглашаются идти в плавание тогда,
когда еще не прошла усталость от предыдущего похода, когда еще требуется А.П. Все всё знают, но есть командование и приказ. Командование, начиная с командира дивизии, с нами не церемонится. Не даром есть на флоте поговорка: "Сон - это преступление". Не выполнишь приказ, пойдешь под трибунал. Л.С. Если для <автономки>
трудно найти даже врача, то смешно говорить о А.П. Врач на лодке есть. Но это специальность среди подводников смешная, еще смешнее и несерьезнее выглядит специальность "химик". Чем он занимается - не совсем понятно, а раз непонятно, значит - ничем. А раз ничем, значит бездельник, балбес, лоботряс, надо его приструнить и всячески за ним проследить. Слово "психотерапевт" вызвало бы улыбки. Всегда считалось, что "психическое состояние" у нас нормальное и следить за ним - время терять. Л.С. Как ты думаешь, много ли можно собрать свидетельств о неадекватном поведении людей под водой во время многодневного похода - ну, хотя бы от бывших матросов и офицеров? Ты с кем-то из них обсуждал эту проблему? Почему так долго о ней ничего не говорили и не писали? А.П.Таких свидетельства много собрать можно. У каждого найдется что сказать. Я видел людей, пришедших после атономки. Встречал их на пирсе. Другие глаза, взгляд другой, масса лишних движений, не всегда сразу отвечают на вопросы, подавлены или, наоборот, перевозбуждены. Я обсуждал эту проблему с медиками. Они все знают. Правда, это знание развивалось довольно вяло. И в медицинской среде хватает волевых командиров. В наши времена все эти наблюдения считались секретными. На эти темы не говорили. А если матрос в море закрывает клапан слива гидравлики, управляющей рулями, и от этого они перестают управляться, а закрыл он его потому, что своим журчанием он мешал ему спать, то считалось, что он по национальности узбек и место его на камбузе. Л.С. Значит, причиной взрыва торпеды и гибели <Курска> тоже могла быть вовсе не какая-то техническая неисправность, а неправильно и не вовремя включенная кнопка или тумблер, банальная оплошность, вызванная усталостью, перегрузкой человеческого организма и психики, то естьшизофренический синдром, о котором ты пишешь? А.П. Да. Совершенно верно. По моим расчетам, экипаж "Курска", недавно прибывший с автономки и тут же загнанный назад в море, за трое суток нахождения в нем, перед трагедией почти не спал. Это связано с выходом, беспрерывными тревогами, подготовкой к стрельбе. Короткие выходы на учения самые гнусные. Рваные режимы - "всплываем-погружаемся" -- составляют их суть. Для людей, недавно прошедших автономку, это все смерти подобно. Человек засыпает на ходу, а уж куда он после этого падает - это никому не известно. На коротких выходах штурман, например, может не спать 5 суток. Я слышал от штурманов потом: "Я не могу слышать шелест кальки" (он рисует на кальке). Я
сам однажды 10 суток спал по 1 часу в сутки. Потом вообще не хочется спать, а
все происходящее происходит вроде не с тобой.
Можно прятать голову в песок и дальше. Ведь
это же не единичный случай подобного отношения к людям и, как следствие, их отношение
к технике. Это система. Это сплошь и рядом. Это всегда. Это навсегда.
P.S. Александр Покровский послал рассказ своему знакомому, бывшему "Тема подводника, его КПД и "запаса плавучести" - прямо-таки, кричит. Теперь уж точно надо бить в колокола! К твоим примерам, я могу добавить десятки, сотни своих, когда нас сберег Бог и помог вернуться к родному причалу. А мы снова, вновь и вновь, испытывали судьбу. Нам повезло, точнее, помогло Божье благоволение. А очень многим - нет. Во имя их светлой памяти погибших, а также ради тех, кто сегодня примеряет отцовскую бескозырку, обязательно надо об этом писать".
|