Александр Покровский

О фильме - "К-19"

Немного истории. "К-19" - это "Хиросима".
Ее так называли. Лодка первого поколения, ракетная.
При спуске на воду не разбилась бутылка шампанского. Принято считать, что с этого момента начались все ее беды. На ней потом столько людей погибло. Она значилась во всех сборниках по авариям. У нее была течь первого контура, она сталкивалась с подводной лодкой, на ней был пожар - 28 жизней. На ней не хотели служить.

Она попадала в фильмы. Первый - отечественный, где ее называли "ракетно-ядерным щитом нашей Родины", и последний с Хариссом Фордом, о котором мы сейчас и поговорим. Но сначала еще немного о лодках первого поколения. Подводники с них чаще, чем другие, умирают от лейкемии. Я уже о нескольких таких смертях знаю сам. "Чего ж ты хочешь, - говорят в таких случаях, - он с первых поколений".

Знаете, Россия - это такая страна, где никого не жаль. Именно поэтому, я считаю русскую армию непобедимой. Именно поэтому мне кажется, что наши бунты и катастрофы еще впереди. Подводные лодки у нас делались так же, как и все остальное, - впопыхах и с опережением графика. Они выпихивались в море и доделывались на ходу. При этом они ходили, стреляли, угрожали, сдерживали, горели, тонули. От них отказывалось свое собственное государство, которое попутно забывало о вдовах, о детях.

Его можно понять - это наше государство - ему нужны были новые лодки и завтрашний день. Зачем ему погибшие лодки и вчерашний день?
Так появилось второе поколение лодок, потом - третье, четвертое.
На них стояли теперь очень хорошие ядерные реакторы, их исправили. Всего несколько десятков жизней на это потребовалось.

Когда я только начал смотреть этот фильм, я решил, что сейчас буду смеяться. Сейчас американцы или "америкосы", как мы их называем, опять оденут нас в фуфайки, пустят в пляс и будут в нос совать водку.
Все это было, только я не смеялся. Все-таки, фильм задевает. Хорошие актеры. Им веришь.

Правда кино одна, а правда жизни другая. Потому я верю "Индиане Джонс", когда он по несколько раз бросается к перископу и смотрит в него, даже находясь в надводном положении, а когда появляется американский надводный корабль милях в десяти, говорит, что до него "двести метров". А потом он говорит: "Спускаться на глубину 300 метров." И все это с дифферентом 30 градусов и на скорости 20 узлов - вот это да!

То есть, видно, что человек старается. Кстати, американский зритель, как мне писали, принял картину хорошо. Как только картина закончилась, никто не бросился из зала, рассыпая поп-корн. Все сидели на местах.
Когда я просмотрел фильм, я сказал только, что американцы научат нас родину любить. И все же сперва мне показалось, что перевод, сценарий, режессура - это нечто.

Потом я подумал, что другой язык - это же, прежде всего, другое сознание.
Поэтому, если это перевод, то нельзя переводить буквально. И "Монинг, джентельментс!" не должно быть "Доброе утро, господа!", а надо: "Подъем, народ! Бегом с коек!"

У нас с ними разное сознание. То, что понимают одни, не понимают другие.
И в то же время мы очень похожи - скажем, в хамстве. И через эту колоссальную непохожесть, при потрясающем сходстве, пробились актеры. Они вытянули этот фильм. И когда главный герой говорит, что "реактор плохо действует на людей", я понимаю, что он говорит полную чушь, но я готов с ним согласиться.

По сценарию там было все: Москва, ЦК, сварка в доке, одновременно на лодке играется учение, где говорят слово "стрельбище", грузят, как поленья, торпеды, потом шампанское, водка в ресторане, тост "Мы тут все хорошие коммунисты!" и "Да пребудет с Вами Господь!" - это в 1961-то году! Да, не было его с нами в это время, Господа нашего, Вседержателя!

Они тренируются в борьбе за живучесть, они все время ставят раздвижные упоры. Где им знать, что у нас упор - дело дохлое. Во-первых, его надо еще найти, где поставить, потому как до подволока не добраться, кругом кабельные трассы и щиты. Они надевают комплекты и идут в раскаленный реактор - тепловой удар обеспечен прямо на пороге. Они ходят по колено в воде, а на крышке реактора не меньше 600 градусов. Вообще-то вода кипит при 100…

Они говорят друг другу про "долг перед матушкой Россией" и озираются по сторонам при глубине в 30 метров, а корпус лодки при этом подозрительно скрепит. Да, не скрипит он на 30-ти метровой глубине! Он скрепит на 300-400 метров. Очень неприятно, кстати.

Минут через двадцать после начала фильма, наконец, все переоделись в РБ (до этого шлялись чуть ли не в фуражках и тужурках). Хоть бы китель надели, что ли. Вообще-то, самая носимая одежда подводника - это полуистлевший на теле китель и еще РБ. РБ - это такой репсовый костюм "председателя Мао", как его у нас называли. На кармане бирка с должностью.

Они называют друг друга "Дмитрий", а командира - "Капитан". У нас никто так не говорит. У них с командиром спорит старпом, а зам. заболевает головой так сильно, что наставляет на Хариссона Форда пистолет.
Потом я скажу в интервью передаче "Намедни", что ни одной родной команды я не услышал, что делали они на лодке не поймешь что, что наворочали выше некуда и что замполит не может предать родину, по определению, и что он скорее съест свои уши, чем наставит на командира пистолет.

И потом, все пистолеты заперты в сейф в каюте командира. И еще (по секрету): зам. не всегда помнит, как в него обойму вставляют. А если б нужно было бы вставить в него обойму, то это целое дело: достать пистолет, потом - обойму, потом куда-то делся пистолет, потом - пропала обойма, затем, обойма нашлась, но где же наш пистолет ?
- Ты не видел, здесь только что был пистолет?

Примерно так это выглядит на самом деле, и фраза: "Властью, данной мне партией!" Это никак не может прозвучать. Люди, переживающие пафос, с пафосом не говорят. А Хариссон Форд все время пьет чай в подстаканнике. Ходит по центральному, командует и не забывает, знаете ли, прихлебывать - ой, мама! Конечно, где, бедняге, про нас знать? Он в интервью говорит, что долго готовился, читал.

Наверное, да. У него поразительной отрепетованности взгляд. Я бы сказал, что это взгляд "катастрофа". Как взглянет, сразу ясно: нам конец. Давно это у него. Я этот взгляд помню еще со "Звездных войн" и с "Индианы Джонса". Взгляд - "Боже, я же все сделал, как ты сказал!"

И все же здесь сам Хариссон немного другой. Задача перед ним стояла ужасно сложная: не зная, как ходят, едят, пьют, двигаются, что говорят, сыграть так, чтоб про всю ту чушь, что он несет и что делает, все забыли и следили только за тем, как он играет.

Удалось. Молодец!




Обсудить этот текст можно здесь

Подписаться на рассылку альманаха "Порт-фолио"




| Редакция | Авторы | Гостевая книга | Текущий номер | Архив |
Russian America Top Russian Network USA Rambler's Top100