Аркадий Магиканов

РУЖЬЁ, КОТОРОЕ НЕ ВЫСТРЕЛИЛО
о фильме Сергея Бодрова «Сестры»

Стал смотреть и с удивленьем обнаружил, что фильм-то совсем другой, чем я ожидал. Дело происходит так: Империя зла, на дне её - тринадцатилетняя Света, совсем даже и некрасивая девочка. Она раздражена и обижена: мать отдала её бабушке "на воспитание", выйдя замуж за бандита из Дагестана, а тот на вершине «империи»: чёрный пистолет, мерс, "лимон зелени" и девятилетняя дочка Динара.

Идея сюжета проста до "беспредела": за место воина на пьедестале нужно сражаться. Слабое место бандита - дочь, которую он по-своему любит: тут и уроки музыки, и рисование, и наряды. Зато падчерица Света ходит в тир, ей хочется скорее вырасти и стать снайпером и стрелять: она думает, что в чеченцев, но тут -другое, и я её понимаю. Их обеих Алик Музарбаев, так зовут бандита-воина, отвозит на пустующую квартиру, где недавно умер человек, и оставляет одних. Он думает, что на время...

Мать-мачеха девочек, быть может, - самый жестокий человек в фильме - не слишком протестует. Механизм империи зла работает безотказно, друзья - враги Алика приезжают. чтобы украсть детей и потребовать выкуп. И тут происходит: резкий поворот сюжета: Света, ненавидящая сводную сестру и за то, что та сводная, и за то, что у неё самой нет отца а у той есть, и за то, что та младшая и избалованная, вдруг спасает её. Механика жестокости натыкается на Диалектику Любви. Где же наш знаменитый конфликт Добра и Зла? А есть ли вообще в природе такой конфликт и если есть, то, быть может он теперь мало кому интересен. Тут совсем другое, более значительное: Жестокость против Любви и каждый герой несёт в себе эту ношу. В каждом герое борются эти две силы. Фильм снайперски выстреливает детали, безошибочно убеждающие нас в этом.

В фильме нет пространства для амбивалентности, свободы трактовки - все знаки препинания безупречно расставлены. Возможно, поэтому он очень увлекателен. Любовь ворвалась, казалось бы, в самое слабое место. Вспомните хотя бы "Повелителя Мух": дети так восприимчивы к жестокости, так легко их развратить "суровой правдой жизни", и так слепо должны они подчинятся родителям и сильным мира сего... Здесь, однако ж, нет. Девочки прячутся на соседнем балконе, да, вот так просто, а бандиты их не находят. Они ведь живут по закону жесткости, согласно которому дети слабы, а значит - глупы...

Сёстры бегут к родственникам. Там тоже прямая неприкрытая жестокость. Родственники понимают, что дело тут тёмное и не пускают детей к себе. Странно, но сталкиваясь с жестокостью и трусостью, девочки становятся все ближе друг другу. Уже пропала взаимная раздражительность и претензии, любовь берёт своё. Как странно это, но как правильно и метко! Бандиты тоже ищут, но они ищут денег, денег прежде всего - и поэтому ошибаются. Вот сам Алик приезжает на станцию, где его дочь тут же рядом играет на скрипке за подаяние. Он обращается к самому сильному на этой станции, к самому жестокому - к менту, и конечно же бес толку. Его глаза не видят, он не знают языка и интуиции любви. Его чувство к дочери механистическое, как и он сам, как и его враги-друзья. Всё бесполезно.

А девочки уже нашли союзников, пусть еще слабых и неразумных. Это - друг Светы, это не пробужденный ещё роман. Мать ее и не знает об этом, да и зачем ей знать. Ещё в начале фильма Света задаёт самый главный вопрос матери:
- Мама,ты его (Алика) любишь?-
- Да, люблю. -
- А почему?
- Он мой муж…

Да, только потому, что муж.. Мать Светы не умеет любить, и поэтому не знает ни мужа ни дочерей. Всё, что она сделала для их спасения, - это завопила: Найди уже деньги! Ох уж эти Деньги, Деньги, Деньги. Нет, авторы фильма - и я вслед за ними - не осуждают никого, да и как осудить когда вокруг бедность и порок, и за деньги люди выворачивают души! Их судить нельзя, бедность доводит до крайности. Сонечка Мармеладова, почему-то она тут вспомнилась, неужели подходит?

Ну вот, середина фильма, девочек наконец поймали - случайно - менты. Ещё один герой, самый трагический в фильме - главный из них. Он привозит детей на встречу, чтобы передать их бандитам. Возможно, за деньги, а возможно - его обманули. Дело швах, но опять повторяется чудо любви. Света умоляет его, и он вдруг решает их спасти. Деньги, хочет больше денег с отца? Возможно. Или всё-таки просто спасти невинных? Или всё вместе. В любом случае он точно знает с кем имеет дело, знает, что рискует не карьерой, но самой жизнью.

Мент привозит их в халупу алкаша Хаббибулина - лучшая актёрская работа в фильме. И почему у нас в России так хорошо получаются образы алкашей? Тот их прячет у зависимого от него алкаша. А совсем рядом уже ходит смерть мента. Бандиты "вычисляют" его, вот она - крайняя жестокость перед нашими глазами, но мент не предаёт. Почему? Гордость, чувство долга, призрение к врагам? - чёрт его знает. Не предаёт и всё, и вот уже два трупа валяются на земле - его и еще одного из его компании .

Алкаш тоже чувствует, что дело нечисто, он пытается прогнать девочек, но где-то там, глубоко глубоко в душе, есть у каждого человека эта самая вера, надежда и любовь. Как бы человек ни измывался над собой, это где-то в нём всё сохранено в целости и сохранности. Там, в этой халупе, Динара полностью сознает сестринскую любовь, так это трогательно и чисто. Преодолены все преграды: национальные, родственные, личные. Жестокость терпит здесь полное поражение. У девочек были все причины в мире, все оправдания для ненависти - а вот она и не состоялась. Любовь непредсказуема, именно такова она у нас в России, а жестокость, наоборот, точнее швейцарских часов.

Финальная развязка, ружьё, знаменитое чеховское ружьё. Оно в руках у алкаша, безмолвные бандиты подплывают на плотике к халупе и он, алкаш, вдруг решил защитить детей - какие только чудеса не бывают! - но храбрости его хватает лишь на миг, он бежит, бросив ружьё. Актёр играет столь убедительно, что мы точно знаем, что по-другому и быть не могло. Вот уже ружьё у Светы, а она не промахнётся, в середине фильма она уже доказала это. Девочки скрываются в сарае, пронизанном солнечными лучами - лучший операторский эпизод. Именно здесь кинематография говорит своим, только ей доступным языком.

Мы слышим несколько выстрелов, что это, убивают алкаша? Да, вероятно. Света держит на прицеле дверь, Динара прижалась к ней, ужас судьбы навис над ними. В сарай входит человек, точно, что не алкаш, - мы видим только силуэт. Стреляй, Света, стреляй же!!! Как ни странно, она не стреляет. Динара вдруг узнаёт отца: это он, он пришёл наконец спасти её. Алик берёт дочку на руки, даже не обращая внимания на падчерицу, и несёт ее к лодке. Какая жестокость, а как же Света, это же она спасла тебе и лимон зелени и дочь?! Что поделать, мир таков, с ним не поспоришь.

Финальная сцена. Алик прощается с своими воинами, он с женой и дочкой уезжает в Австрию, возможно навсегда. Тут же жена, мать Светы и Дины. Светы нет, она, гордячка, осталась наверху в квартире. Мать даже не прощается с дочерью, за той ведь не стоят сильный муж и деньги, кому она нужна, мать сплетничает о доме, который нужно купить в Австрии, а там за ними нужен глаз да глаз... Абсолютная жестокость непоколебима, но вот Алик вдруг задирает голову и кричит: Света, ну чо, спустишься, чтоль?

Как уникален язык киноискусства! Алик, который всегда смотрел на тринадцатилетнего гадкого утёнка сверху вниз - да кто она вообще в его мире, меньше, чем пешка! - и он, воин, задирает голову и смотрит на неё снизу вверх. Камера останавливает крупный план, нам дают шанс понять идею до конца. Да, она, девочка, выше его, много выше, именно её любовь привела всё к "счастливому концу".

Воины, да когда они кого спасали - они обычно приходят когда уже некого спасать... Он хочет попрощаться с ней на равных. Это по-своему благородный шаг. А вот теперь прощаются сестры, теперь уже точно сёстры и, может быть, прощаются навсегда…Они это понимают, им грустно, и нам тоже грустно…

Послесловие: сестры танцуют танец живота, они в индийских сари, светлые и счастливые, они где-то там… Им мечталось об этом в на пустующей даче, где они полюбили друг друга. Да, только там, в экзотических мечтах, осуществляется любовь и говорит с нами таким красочным языком, точно уже не здесь, среди людей...

Я посмотрел фильм раз, но как будто что-то не понял, захотелось ещё раз посмотреть. Таких вещей я не делаю обычно. Копаюсь в себе, ни черта не понимаю, мучаюсь ночь, на завтра смотрю "Сёстры" опять. Что же я пропустил? Вот сцена с самим Бодровым, тут очень он самокритично себя показывает. Рыцарем он приезжает к Свете на своём чёрном «мерсе», но как ей объяснить ему весь ужас её положения? Он уезжает - и всё, точно и самокритично. Но это не то, что меня беспокоит.

Ах вот оно что, ружьё, конечно же ружьё. Какой ужас, это же я закричал: «Стреляй, стреляй, стреляй уже!» А ведь там был свой, какой ужас, это чёртово искусство опять сыграло со мной свою шутку. Это ж был мой тест на жестокость, и я его не прошёл…а она прошла, ружьё ведь так и не стрельнуло. Неужели я сам такой…чёрт бы их всех киношников побрал!