По мнению некоторых
историков Вторая мировая война началась не 1 сентября 1939 года, а
несколькими днями раньше -- 23 августа. В этот день был подписан договор
о ненападении между Советским Союзом и Германией, известный многим
как Пакт Молотова -- Риббентропа. Этим договором Польша была в четвертый
раз за свою историю разделена на части и лишена самостоятельности.
Среди соглашений между новыми союзниками было и такое: Советский Союз
введет в Польшу войска, чтобы помочь там "угнетенным меньшинствам"
-- украинцам и белорусам. О помощи евреям, которые в Польше были не
менее "угнетенным меньшинством", речи в договоре не шло.
После раздела страны
из 3,3 миллиона живших там евреев почти две трети -- 2,1 миллиона
-- оказались на территории, захваченной немцами, остальные 1,2 миллиона
-- в областях, оккупированных советскими войсками.
Советскому человеку,
особенно еврею, нелегко было смириться с фактом подписания этого документа
и изменениями в политике СССР, которые за этим последовали. Марк Галлай,
Герой Советского Союза, знаменитый военный летчик и испытатель, вспоминал
в 1966 году: "Для моего поколения двадцать два месяца между заключением
Пакта о ненападении и началом Великой отечественной войны были удивительны
и непонятны. Большинство из нас воспринимало Пакт как лекарство, неприятное,
но необходимое. Но события, последовавшие за подписанием договора,
были необъяснимы. Фашистов больше не называли фашистами, это слово
уже нельзя было найти ни в прессе, ни в полуофициальных докладах.
Было трудно понять, что произошло" (1).
Во время визита Риббентропа
Москва была украшена флагами со свастикой, а сам Риббентроп чувствовал
себя в Кремле как среди "старых товарищей по партии". Вплоть до июня
1941-го советская пресса не называла Германию агрессором, зато Франция
и Англия постоянно объявлялись "империалистическими поджигателями
войны".
17 июня 1940 года
Молотов информировал посла Третьего Рейха о вводе советских войск
в прибалтийские республики. Одновременно советский министр иностранных
дел поздравил Германию с "блестящим успехом во французской кампании".
Немецкая культура,
немецкое искусство пропагандировались в СССР повсеместно. В 1940 году
Сергей Эйзенштейн поставил в Большом театре оперу Вагнера. В то же
время остро антинемецкий фильм "Александр Невский" исчез с экранов
кинотеатров. Были сняты с проката экранизации романов Фридриха Вольфа
"Профессор Мамлок" и Лиона Фейхтвангера "Семья Опперман": в этих произведениях
осуждался антисемитизм нацистов. Критические высказывания в адрес
фашизма были запрещены. Вместо "фашистского расизма" стали говорить
"реакционный расизм", примером которого служило отношение не к евреям
в гитлеровской Германии, а к неграм в США.
О преступлениях немецких
оккупантов в Польше газеты молчали. Зато "Правда" 17 октября 1939
года опубликовала статью Давида Заславского. Известный "придворный
журналист" обвинял изгнанное польское правительство в связях с еврейскими
банкирами Парижа, а сообщения об уничтожении польских евреев называл
вздорными.
Об отношении к евреям
в гитлеровской Германии советская пресса фактически писала то же самое,
что и официальная немецкая пропаганда. И лишь в августе 1941 года,
через два месяца после нападения Германии на СССР, в Москве вышла
в свет брошюра о массовых убийствах мирных граждан в Польше. В ней
отмечалось, что особенно жестоко немцы обращались с евреями, которых
не только депортировали из западной Польши, но и убивали (2).
Введенные в заблуждение
официальной пропагандой, многие советские евреи не успели эвакуироваться,
когда началась война. В первые восемь недель специальными айнзац-командами
было расстреляно 50 000 человек.
Восточная Польша под советским господством
В сентябре 1939
года Красная армия заняла польскую территорию площадью 200 000 квадратных
километров. Там проживало 13 миллионов человек, в основном украинцы
и белорусы. Поляки составляли треть населения, евреи -- десятую
часть. В советском плену оказалось 230 000 польских солдат, среди
них -- 25 000 евреев. Все военнопленные офицеры были размещены в
специальных лагерях под Козельском, Старобельском и Осташковом.
Многие местные жители
приветствовали советские войска как своих защитников. Аннексию Польши
советская пропаганда оправдывала необходимостью освобождения украинского
и белорусского народов от господства польских панов. Эти доводы
находили понимание и у многих евреев. В первые дни казалось, что
Красная армия действительно даст защиту: на западе Польши люди гибли
под немецкими бомбами, на востоке участились антиеврейские и антипольские
погромы, проводимые украинскими националистами.
На первых порах
можно было подумать, что советские власти видят в евреях своих союзников:
поощрялась организация отрядов еврейской самообороны, еврейские
коммунисты играли не последние роли в "революционных комитетах",
занимали важные посты в разрушенной государственной системе. В глазах
многих поляков тесная связь евреев с советским режимом была несомненна.
Однако отношение новых властей к еврейскому населению быстро изменилось.
Через несколько
недель местных партийных функционеров сменили коммунисты, приехавшие
из СССР. Выборы в октябре 1939 года прошли под их жестким контролем,
избранные Национальные собрания во Львове и Белостоке подтвердили
присоединение Западной Украины и Западной Белоруссии к Советскому
Союзу (3).
Репрессии, спасавшие жизни
После раздела
Польши Германия и СССР принялись устанавливать на оккупированных
территориях свои порядки. Основным методом было, естественно,
насилие. Историки отмечают, что с 1939 по 1941 год в Восточной
Польше от репрессий пострадало около 500 000 людей, больше, чем
в тот же период в Западной и Центральной Польше, находившейся
под немецким господством (4). Среди
репрессированных половину составляли поляки, 30 процентов -- евреи
и 20 процентов - украинцы и белорусы.
Советская власть
в новых областях началась с национализации банков, крупных магазинов
и фабрик. Их бывшие хозяева, среди которых оказалось немало евреев,
были осуждены как "враги народа". Классовыми врагами стали тысячи
мелких торговцев и ремесленников. Большинство из них разорилось
из-за непосильных налогов и запрета вести нормальную хозяйственную
деятельность. Экономика Западной Украины и Западной Белоруссии
пришла в упадок.
Спасаясь от нищеты,
некоторые евреи бежали на Запад, в занятую немцами часть Польши.
Зная, как развивались события дальше, мы можем теперь это решение
назвать самоубийственным. Но по сравнению с потоком беженцев,
стремившихся из Западной Польши в Восточную, таких людей было
немного. В советскую зону Восточной Польши бежало 600 000 человек,
в том числе около 350 000 евреев (5).
Все они попадали под подозрение НКВД как шпионы и диверсанты,
многих тут же отправляли в сибирские лагеря.
Нередко обращение
с беженцами бывало неприкрыто антисемитским. Моше Гроссман вспоминал,
как советский следователь кричал на него на допросах, а евреев
обещал перестрелять, как собак. "Все евреи -- преступники, проклятая
раса, вы бежите в Советский Союз, чтобы разрушить наши фабрики,
наше хозяйство, свергнуть нашу власть", -- сыпал он свои обвинения
(6).
До конца 1939
года, когда граница с немецкой зоной была окончательно закрыта,
многих беженцев, прежде всего евреев, советские власти отсылали
назад, к немцам. При согласованном с Германией обмене населением
(немцы должны были уезжать на запад, украинцы -- на восток) советская
сторона принимала только "чистых украинцев" и ни в коем случае
не евреев (7).
Вряд ли карательные
органы догадывались, что, отправив людей в далекие лагеря ГУЛАГА,
они многим сохранили жизнь: практически все евреи, оставшиеся
в западных областях Украины и Белоруссии, после июня 1941 года
были расстреляны немецкими айнзац-командами. Из депортированных
в Сибирь евреев погибло около 30 000, более 100 000 -- выжили.
Первая крупная
волна депортаций из новых областей СССР состоялась в феврале 1940
года. Тогда из многих городов на Восток были высланы бывшие польские
госслужащие -- судьи, полицейские, чиновники коммунальных хозяйств.
Из сельской местности забирали лесничих, богатых крестьян. Евреев
среди них практически не было.
Вторая волна депортаций
(апрель 1940 года) затронула родственников людей, сосланных ранее,
а также бежавших на Запад. Забирали и тех, кого можно было подозревать
в намерении побега. В эту волну попали торговцы, в том числе и
евреи, работники национализированных помещичьих усадеб, другие
крестьяне.
К июню 1940 года
были сосланы практически все польские граждане, бежавшие в сентябре
1939 года от немцев на восток и не имевшие убедительных для советских
властей документов. Кроме того, депортации подверглись представители
польской интеллигенции -- врачи, инженеры, адвокаты, журналисты,
художники, учителя, университетские профессора. Вот в эту третью
волну и попала основная масса евреев.
Последняя, четвертая
волна депортации прошла перед самым началом Великой отечественной
войны -- в июне 1941 года. Забирали всех, кому по тем или иным
причинам удалось избежать ареста раньше. В Сибирь отправляли даже
детей из пионерских лагерей и детских домов (8).
Катынский расстрел
Обещая защиту
угнетенным и бесправным, советские власти сами творили произвол
и насилие. Яркий пример -- расстрел в 1940 году в лесу под Катынью
14 552 польских офицеров и 7305 других польских военнопленных.
Долгое время руководители СССР пытались скрыть следы этого преступления.
Но все тайное рано или поздно становится явным.
30 июля 1941
года генерал Сикорский от имени действующего в Лондоне польского
правительства в изгнании подписал с советским правительством
договор о дружбе и сотрудничестве. Советский Союз принимал на
себя обязательства освободить из тюрем и лагерей польских военнопленных
и гражданских заключенных. Для борьбы с гитлеровцами в Польше
была создана национальная армия. Однако польская сторона не
досчиталась нескольких тысяч своих офицеров -- . загадка, разрешенная
только в 1943 году, когда немцы раскрыли массовые захоронения
расстрелянных под Катынью. Сталин быстро нашел выход: он приписал
убийство польских офицеров фашистам и 25 апреля 1943 года разорвал
отношения с польским правительством в изгнании ссылаясь на "клеветнические
обвинения" СССР.
Лишь спустя
пять десятилетий, 13 апреля 1990 года, Советский Союз признал
свою вину в катынском преступлении. А в октябре 1992-го российское
правительство передало польскому руководству списки всех расстрелянных.
В этих списках
насчитывается более 700 евреев, в том числе высший военный раввин
польской армии майор Барух Штейнберг и несколько ветеранов польских
легионов Первой мировой войны, среди них -- полковники Фабиан
Ландау и Владислав Нелкен (9).
В октябре --
ноябре 1940 года Красная армия передала в руки немцев 42 000
польских военнопленных родом из Западной Польши. В это число
попало немало евреев, которые просили оставить их в советских
лагерях. Но напрасно: в просьбе им было отказано, и практически
все они погибли. В общей сложности в немецких лагерях находилось
60 000 польских солдат-евреев, войну же пережило лишь несколько
сотен человек.
Уничтожение еврейской культуры в Польше и Прибалтике
В предвоенной
Польше несмотря на несомненно антисемитскую политику правительства
еврейская общественная жизнь не прекращалась: религиозные
общины, культурные центры, детские и образовательные учреждения,
политические партии -- все это развивалось и активно действовало.
Выходили еврейские газеты, издавались книги и журналы на идиш,
иврит изучался не только в религиозных школах.
При советской
власти эта богатая национальная жизнь быстро угасла, а наиболее
видные деятели культуры подверглись репрессиям. Партия Бунд
была распущена, руководители ее центрального комитета арестованы.
Местные отделения Бунда отошли к коммунистической партии (при
этом даже не пришлось вешать на стены портреты Маркса и Энгельса).
Подчиненная Бунду Центральная организация еврейских школ была
ликвидирована, а школы и техникумы вошли в систему государственного
народного образования (10).
Еще решительнее
новая власть расправлялась с сионистами. Их, как правило,
высылали и сажали в лагеря как врагов народа и потенциальных
иностранных шпионов.
В 1940 году
к Советскому Союзу были присоединены республики Прибалтики.
В результате еврейское население СССР выросло с трех до пяти
миллионов человек. Однако отношение коммунистической власти
к новым советским гражданам не изменилось: в конце 1940 года
в прибалтийских республиках начались депортации, достигшие
наибольшего размаха к июню 1941-го. В этом месяце в Сибирь
было отправлено 11 000 человек из Эстонии, 16 000 из Латвии,
21 000 из Литвы. Среди них тоже было немало евреев, которые
тем самым избежали уничтожения от рук немцев и их добровольных
помощников из местного населения.
Однозначно
назвать политику СССР в те годы антисемитской было бы упрощением.
Репрессии против евреев в присоединенных в 1939-м областях
укладывались в общую концепцию "Большого террора", которой
Сталин руководствовался в предвоенное десятилетие. Более отчетливо
государственный антисемитизм проявился в конце сороковых --
начале пятидесятых годов, достигнув своей высшей точки в августе
1952-го, когда были расстреляны члены Еврейского антифашистского
комитета.
Среди инициаторов
создания этого комитета были руководители польской еврейской
парии "Бунд" Хенрик Эрлих и Виктор Альтер, арестованные в
1939-м и погибшие в застенках НКВД в 1943-м году (11).
Литература
Марк Галлай. Первый
бой мы выиграли. Из записок летчика-испытателя. "Новый
мир", № 9, 1966.
Pinchuk, B. Soviet
Media on the Fate of Jews in Nazi-Occupied Territory
(1939-1941). In: Yad Vashem Studies 11 (1976).
Wegner, Bernd: (Hg.)
Zwei Wege nach Moskau. Vom Hitler-Stalin-Pakt zum "Unternehmen
Barbarossa". Muenchen 1991.
Luestiger, Arno.
Rotbuch: Stalin und die Juden. Berlin 1998.
Siekierski, M. The
Jews in Soviet-Occupied Eastern Poland at the End of
1939. Numbers und Distributions. In Davies, Norman/Polonsky,
Antony: Jews in Eastern Poland and USSR. London 1991.
Grossman, M. In
the Enchanted Land. My seven Years in Soviet Russia.
Tel Aviv 1960.
С. Шварц. Евреи
в Советском Союзе с начала Второй мировой войны (1939
–1945). Нью-Йорк 1966.
Gross, J. Die Sowjetisierung
Ostpolens nach dem Hitler-Stalin-Pakt 1939 - 1941. Freiburg
i. Br. 1988.
Schochet, S. polish
Jewish officers who were killed in Katyn. In: Dobroszycki,
Lucjan, Gurock, Jeffrey (Hg.). The Holocaust in the
Soviet Union. Armonk, N.Y. 1993.
Арье Лондон. Перед
самым концом. Интернет-журнал "Заметки по еврейской
истории", № 2, 2001
Redlich, Shimon
(Hg.) War, Holocaust and Stalinism. A Documented History
of the Jewish Anti-Fascist Committee in the USSR. Luxemburg
1995.
