В России много добрых людей, это всему миру известно. Недобрых
редко встретишь, а добрые буквально на каждом шагу попадаются.
Правда, не утром в понедельник и не в Москве. Утром в понедельник в
Москве люди злые, лица у них угрюмы, кулаки сжаты, глаза кровью
налиты, так и сверлят тебя, подлости ждут. И своей, и от тебя.
Спустишься в понедельник в метро – как к голодным пираньям в
аквариум попал. Или к тиграм в клетку. Даже бразильцы – я сам видел!
- уж насколько жизнерадостная нация, вечно поют, улыбаются, танцуют,
с детишками возятся, а приехали зачем-то в Москву и… На «Курской»,
ещё улыбаясь и фотографируя, в метро сели, одну остановку до
«Комсомольской» проехали, всё – из вагона вышли мрачные, матерятся,
перегаром воняют, дети у них орут, бабы друг друга толкают, сумками
на колёсиках цепляются… Зараза, видно, какая-то в метрополитеновском
воздухе витает. Не может же такого быть, что бы человек ещё в
воскресенье вечером жену целовал, собаку гладил, с детьми уроки
делал, даже телеканал «Культура» посмотрел во время рекламы по
нормальным каналам, а утром в метро спустился и растерзать всех
готов, особенно женщин и людей пожилого возраста. И какие диалоги в
понедельник в метро услышать можно! «Мужчина, вы зачем девушку
ногами бьёте?» «А она меня локтём задела!» «Вот мразь! Дайте я тоже
ей в морду дам, твари этой!»
А часам к восьми утра заразный воздух из метро на поверхность
выходит и дышат им, надышаться не могут, автомобилисты с пешеходами.
Которые, кстати, когда до работы доберутся, наденут белые халаты
врачей. Или сядут в свой кабинет в собесе. Или зайдут в аудиторию к
студентам. Но пока врач-хирург с искажённым ненавистью лицом орёт из
своей машины на женщину-пешехода: «Куда ж ты, сука старая, прёшь! Я
ща выйду, ноги тебе оторву и в задницу засуну! Сдохнешь у меня,
зараза!» И отвечает ему женщина-пешеход, воспитательница детского
садика для одарённых детей: «Пасть заткни, козёл! И харю свою
ублюдушную убери, а то кадык вырву!» И бежит она дальше на свою
маршрутку, отталкивая конкурентов и не сортируя, кому из них три
годика, а кому восемьдесят. Они все для неё сейчас, утром в
понедельник, даже не конкуренты – враги. И всё меньше и меньше в
Москве одарённых детей. И плавает, плавает в отравленном злобой
воздухе тополиный пух. И несётся из каждой машины мат вперемежку с
шансоном. И плачет девочка в беленьком платьице, которую выкинули из
автобуса на асфальт, потому что внутрь залезала медленно, только
мешалась всем. И говорит она фразу, от которой ещё в прошлом веке
барышни падали в обморок, и соглашается с ней её молодая мама,
которая в понедельник утром выглядит лет на шестьдесят – глаза злые,
руки трясутся, лицо красное, волосы растрёпаны…
Но, к счастью, во вторник утром злоба из Москвы уходит. Люди
смирились с тем, что выходные прошли, что работать ещё четыре дня,
что пиво пить нельзя, что начальник идиот, а стрелять из
травматического пистолета в глаз незаконно, даже если вам на ногу
наступили. Можно обойтись и ударом в пах. Добрыми людьми жители
Москвы, понятно, не стали, но это так быстро и не случается. Просто
на место злобы пришло равнодушие. Не дай вам Бог умереть во вторник
утром в метро! На вас обратят внимание только ночью, когда начнут
убираться. А весь день через вас будут перешагивать, вас будут
брезгливо обходить, о вас будут спотыкаться спешащие куда-то люди. И
никто – никто! – не сообщит о вас дежурной по станции, а если кто и
сообщит, то дежурная всё равно до вас не дойдёт. И как красиво
смотрится спящий в автобусе мужчина, над которым навис живот глубоко
беременной девушки! Когда автобус дёргается, мужчина просыпается,
равнодушно смотрит на живот и снова уходит в дремоту. Потому что
мужчина знает – он заплатил за проезд столько же, сколько и эта
беременная, но едет один, а она в животе безбилетника провозит. Или
безбилетницу, и хорошо, если одну. Справедливости ради надо сказать,
что во вторник в Москве можно встретить и приличных людей, в
понедельник их вовсе не было. Приличный человек отличается тем, что
где-нибудь в трамвае очень неуклюже оттесняет старушку от
освободившегося места, присаживается и, вместо того, что бы сразу
притвориться спящим, начинает ёрзать. Стыдно ему, и опыта ещё нет, и
четыре поколения интеллигентов возмущаются у него в сердце, но уж
больно стоять не хочется. Потом приличный человек отгораживается от
старушки томиком Бродского и спокойно доезжает до своей школы, где
служит учителем. И также спокойно-равнодушно взирает на курящих
второклассников…
А в среду утром Москву покидает и равнодушие. Но на смену ему
приходит не доброта, нет. Приходит недовольство. В среду утром
жители Москвы недовольны всем – президентом, правительством, мэром,
дворниками-узбеками, погодой и вообще жизнью. Именно в среду вся
Москва пишет жалобы, кляузы и заявления, и именно на среду
приходится пик семейных ссор и преступлений на бытовой почве. А что
вы хотите, середина трудовой недели, люди устали, нервы на пределе,
всё дорожает, машина в сервисе, у соседей ремонт, в магазине
обсчитали, пока жалобу писал ещё и оскорбили, водосчётчики
протекают, любовница достала, жена надоела… Кто-то своё недовольство
матом проорёт и успокоится, кто-то синяк жене поставит и спать
пойдёт с недовольным видом, кто-то до полиции дозвонится или до суда
дойдёт, но остальным-то что делать? Только за нож хвататься, он
всегда под рукой лежит. А когда разрешат иметь боевое оружие, о чём
уже давно говорят, вот тогда недовольство можно будет высказывать
более результативно, со стопроцентной гарантией смерти объекта
недовольства. Пока таким правом обладают только полицейские и
представители Кавказа, но скоро, скоро, скоро… На президента с
мэром, разумеется, не замахнёшься, на погоду с правительством тоже,
но остальное-то всё рядом. Конечно, армию охранников придётся
увеличить в два-три раза, каждому гражданину РФ охранник
понадобится. Ведь как будет: «Почему у вас колбаса просроченная?» -
семь трупов, «Девушка, мы уже полчаса сидим и к нам никто не
подходит» - три трупа, «Извините, персики почём?» - семнадцать
трупов, «Марат Владимирович, готовы ли вы взять в жёны Круглову
Елену Анатольевну?» - один труп. Причём Марата Владимировича, за
неправильный ответ.
Но в четверг от московского недовольства не остаётся и следа. В
четверг Москва выхолощена, жители погружены в себя и на внешние
раздражители не реагируют. Два дня! Осталось простоять-продержаться
два дня и… Дачи, шашлыки, боулинги, караоке, клубы, рестораны,
сауны, «Ашаны», реже кино и обязательно пиво. Поэтому в четверг
московские люди молчаливы, задумчивы и заторможены. Они уже в
предвкушении. На любой, даже на самый простой вопрос можно получить
совершенно неадекватный ответ. «Скажите, пожалуйста, который час?» -
спрашиваете вы. «Ох и нажрусь же я завтра…» - отвечает сосед по
эскалатору. И ведь нажрётся же…
И – пятница! Кульминация рабочей недели, её жирная точка или
даже восклицательный знак. В пятницу уже никто не работает. Люди
закупают мясо, заказывают сауны и караоке, собирают по телефону
компанию, обсуждают количество водки на человека и куда заныкать
пиво на утро. В пятницу утром на лицах московских жителей можно
заметить даже некое подобие улыбок, но, к сожалению, улыбки эти
обманчивы. На самом деле в пятницу в Москве процветает хамство. При
входе в метро вас с улыбкой ударят многотонной дверью. В троллейбусе
улыбнутся и посоветуют сидеть дома, «с таким-то лицом». На почте со
смехом ткнут носом в табличку «Окно № 3 не работает никогда». Потом
вас укусит собака без намордника и обматерит её улыбчивый хозяин,
потому что «смотреть надо, куда идёшь, а то понаехали и ходят везде,
как бараны». А если в пятницу у вас что-нибудь сломается и вы
позвоните в службу технической поддержки, вам сначала скажут, что
«Ваш звонок очень важен для нас», потом заставят в течении часа
слушать весёленькую мелодию, а уже потом отключатся навсегда. Такое
вежливое улыбчивое хамство…
И наконец – суббота! Свобода, равенство, пьянство! Крутятся в
стиральных машинах белые рубашки и тёмные брюки, сушатся форменные
юбки и блузки, валяются где-то бейджики с именами «Светлана»,
«Игорь», «Азиза» и «Охрана». В субботу Москва вымирает и замирает.
Куда-то исчезли истеричные тётки из трамваев, наглые нищие из метро
и хамоватые владельцы дорогих машин. Полупустые улицы, полупустой
транспорт, не видно недовольных лиц, нет злых и равнодушных. Есть
только агрессивные. Да, в субботу Москва малолюдна, но агрессивна, и
в этой агрессии и обида за бесцельно прожитые пять рабочих дней, и
накопившаяся за эти дни ненависть к другим людям, и нехватка денег
на что-нибудь, и зависть к тем, кому на что-нибудь хватает… Поэтому
в субботу жители Москвы на почве внезапно возникших личных
неприязненных отношений бьют и режут всех, кто им почему-то не
нравится. Особо отличаются в этом плане москвичи из южных республик,
которые внезапно возникшую личную неприязнь всосали с молоком
матери. И гремят по субботам в Москве выстрелы, и достаются
металлические пруты с бейсбольными битами, и бьют русские нерусских,
а пьяные – непьяных, бьют таксисты нетаксистов, а полицейские -
неполицейских. А ведь есть ещё болельщики и неболельщики, самбисты и
несамбисты, строители и ломатели, торговцы и покупатели, просто
сумашедшие и около миллиона тех, кто не поделил место на парковке. И
плещется по всей субботней Москве агрессия, и выплёскивается иногда
даже за МКАД, и тогда студент колледжа в Химках вдруг бьёт в лицо
идущего ему навстречу мужчину. «Зачем?» - спрашивают студента уже
потом. «А что б не гавкал, урод…» - отвечает тихий по будням
студент. А урод и не гавкал, он просто улыбнулся. В субботу вечером.
В Химках. Студенту колледжа. Который уже выпил своё субботнее пиво
«Охота»…
И вот оно – воскресенье… Даже название этого дня звучит светло,
празднично и умиротворённо… Сколько хороших воспоминаний из детства
и юности связаны с воскресеньем! Первый поход с папой в зоопарк…
Первое возвращение домой под утро… Первое свидание с будущей женой…
Но, видимо, к московским жителям по воскресным дням приходят совсем
другие воспоминания. Первая пьяная драка… Первое похмелье… Первое
свидание с будущей женой опять же… Ведь можно было просто не ходить
и жизнь пошла бы
cовсем
по-другому! Но – увы, поздно, поздно… А тут ещё это воскресенье,
вобравшее в себя всё, что было на неделе… И поэтому жители Москвы в
этот день озлоблены, равнодушны, недовольны, погружены в себя,
хамоваты, агрессивны и плюс ко всему депрессивны. И их можно понять
– что было вчера, мало кто помнит, а завтра понедельник, опять идти
к девяти утра продавать мобильные телефоны или страховые полисы,
впаривать туры в Египет или автомобили, улыбаться клиентам или
покупателям, вести переговоры с партнёрами из Воронежа или Пекина,
сидеть весь день перед монитором или за кассовым аппаратом, из всего
великого русского языка пользуясь одной фразой – «Пакет нужен?».
Стоило ли для этого пять лет учиться в институте, шесть лет в
музыкальной школе, одиннадцать в средней, при этом ещё занимаясь
рисованием, танцами и английским, спрашивает сам себя житель Москвы
и из петли его вынимает только две тысячи евро, отложенные на отдых
в Черногории. И хмурится небо над Москвой, и так же хмурятся
московские лица по воскресеньям. Не вздумайте в этот день звонить
старым друзьям, подругам и приятелям с какими-либо просьбами.
Поберегите и их, и себя. Взаймы вам никто не даст, никто вам ничем
не поможет, а друзей потеряете навсегда. А если вы в гости приедете
без предупреждения, вы не только друзей потеряете, вы ещё и врагов
наживёте. Хотя дверь вам всё равно никто не откроет. По воскресеньям
столичные жители прячутся в своих норках и заставить их открыть
дверь может только что-то необычное, красивое и увлекательное.
Авария с многочисленными жертвами на соседней улице, например. Или
пожар в соседнем доме, тоже с жертвами. Или просто убийство на
лестничной площадке. А тут вы с радостным лицом: «Привет, давно не
виделись!» Да ещё сто лет бы не виделись, если б ты не припёрся,
придурок! И сидят москвичи по воскресеньям в своих квартирах, кто-то
жену целует, кто-то собаку гладит, кто-то уроки с детьми делает, но
большинство телевизор смотрит. И совсем не телеканал «Культура». А
там, в телевизоре, и аварии с многочисленными жертвами, и пожары,
тоже с жертвами, и убийства на лестничных площадках, и… В общем,
всё, что нужно для отдыха и гармоничного развития личности, и,
главное, дверь открывать не надо.
А так, конечно, в России очень много добрых людей. Несмотря на
телевидение. Злых редко когда встретишь, а добрые повсеместно.
Доброта, она ведь в генах у русского народа сидит, она нам по
наследству передалась, от пращуров. Она просто так исчезнуть не
может. У москвичей просто доброта эта поглубже забралась, жизнь-то
посложней, чем где-нибудь в Костроме-Коломне. Но если вечерком с
ножом выйти, поймать москвича и этим ножом поскребсти, доброта сразу
вылезет. Он тебе и кошелёк отдаст, и мобильный, и сумку свою сунет –
на, носи, пользуйся, не жалко! Потому что человек добрый. И людей
любит, и животных всяких, и рыбок, особенно осетровых пород. И
взгляд добрый, и лицо в целом. Но не в понедельник с утра. И не во
вторник. И не в среду… Вообще не на этой неделе.
|