Серёже уже
исполнилось 11 лет и пару остановок на метро до музыкальной
школы ему разрешили проехать самостоятельно. Вообще, как зрелая
личность, способная на такую ответственность как поездка в
метро, он состоялся давно. Но, увы, так считал один лишь Серёжа,
родители же и бабушка шли к этому пониманию медленно и весьма
неохотно. Когда, наконец, и папа, и мама были слишком заняты на
работе, а бабуля заболела, им пришлось признать: да, Серёженька
уже большой, он должен учиться пользоваться таким благом
цивилизации как общественный транспорт без посторонней помощи.
То был
великий день. Всем своим видом Серёжа стремился
продемонстрировать значимость и солидность персоны, которой
доверили самостоятельно проехаться в метро. Его не смущало, что
никто не обращал на это внимания, уж он-то отлично понимал, что
здесь его окружают исключительно занятые и в точности такие же,
как и он, серьёзные люди. С непривычки Серёжа чуть-чуть не
поддался искушению повернуть и сесть на эскалатор, ведущий
вверх, чтобы ещё раз прокатиться. Но мальчик быстро опомнился и
откинул прочь это ребячество.
С грохотом
поезд прибыл и, шипя, нетерпеливым рывком распахнул двери перед
Серёжей. Вместе с толкающимся людским потоком он торопливо вошёл
в вагон и сразу же плюхнулся на свободное место у вертикального
поручня. До чего же Серёже повезло, что он будущий пианист! Из
всего багажа у него только нотная тетрадь с собой, совсем не то,
что у приятеля Андрея. У того целый футляр со скрипкой, которую
до того неудобно постоянно носить! Тем более в метро, где каждый
третий тянет какие-нибудь баулы. Вот как та тётенька, например.
Она не выглядит достаточно пожилой, чтобы уступить место, но
чемодан у неё знатный, в такой, пожалуй, можно спрятать двоих
Серёж и, возможно, даже скрипку Андрея. Мальчик огляделся по
сторонам: все места заняты, кто-то болтает по телефону, кто-то
читает книгу, кто-то просто смотрит прямо перед собой,
погрузившись в мысли, и никто из них старается не наводить
взгляд на тётеньку с её чемоданищем. В конце концов, не в руках
она его держит, а значит не так-то ей и плохо. Серёжа как будто
утешил себя этой мыслью и последовал примеру остальных. Но тут
что-то в нём дрогнуло. Ведь он уже взрослый, это предполагает
определённую ответственность перед обществом. Ему стало
совестно. Совестно за собственное малодушие, за безразличие
других пассажиров, за этот вагон и весь метрополитен целиком.
Серёже казалось, что горят у него не только уши, но и русые
кудри, и очки как будто накаляются от румянца, переползающего на
щёки. Он осторожно посмотрел на тётеньку и подумал, что она,
должно быть, ужасно милый человек. Наверняка она в зиму
подкармливает птиц и зверушек у подъезда; скорее всего у неё
есть маленькая племянница или племянник, для которого у неё
всегда есть какой-нибудь вкусный сюрприз; и уж конечно друзья в
ней души не чают, потому что более отзывчивой и доброй подруги
желать нельзя. И тут блестящая мысль пришла на ум Серёже.
Настолько блестящая, что ему сначала не поверилось, что она
принадлежит именно ему. Он, мальчик, который впервые совершает
самостоятельную поездку в метро, среди взрослых встанет и
благородно уступит место тётеньке с чемоданом. Все оглянутся на
него. На маленького Серёжу, который ещё утром не планировал в
жизни ничего серьёзнее карьеры пианиста, а теперь того и гляди
станет великим филантропом. С маленького доброго поступка
начнётся славная жизнь самого доброго человека на земле. Его
обязательно покажут по телевизору в новостях, напечатают
фотографию в газете, напишут книгу, снимут фильм!.. Как же мама
с папой будут гордиться им! До чего же счастлива будет бабушка!
А с чего всё начнётся? Всего-то с того, что он уступит место в
метро. Серёжа почувствовал себя выше ростом. Он представил, как
просияют счастьем глаза тётеньки, когда он предложит ей сесть;
она посмотри на него, как на героя, и подумает, что таких
воспитанных мальчиков ужасно редко теперь встретишь, однако ей
здорово повезло; отныне, глядя на соседских ребятишек, она с
благодарностью будет вспоминать своего маленького спасителя.
Окрылённый Серёжа ещё пару раз прокрутил в голове свой
блистательный жест. Больше он не мог медлить, потому что его
остановка уже была объявлена, а двери вагона нервно
распахнулись.
- Вот,
садитесь пожалуйста! – выпалил Серёжа и вскочил.
Тётенька
улыбнулась точно так, как мальчик представлял – по-доброму,
ласково – и сказала:
- Спасибо,
но я выхожу.
И верно:
взяла за пластиковую ручку чемодан и вышла на людную платформу.
Серёжа оказался настолько обескуражен, что проехал лишнюю
остановку и, в конце концов, опоздал в музыкальную школу, чего
прежде с ним не случалось. На обратном пути вагон оказался почти
пустым, но он упорно стоял свои две остановки, не смея даже
взглянуть на свободные места. Особенно те, что у вертикальных
поручней.
|