|
Тамара Алексеева
Надо стать девочкой |
Я испытывала противоречивые мысли. По моей книге решили снять
фильм. Это было здорово. Но меня не брали на главную роль. Это
было невыносимо. Во-первых, книга почти автобиографическая, я
описывала свою собственную жизнь, и кому, как не мне играть
главную героиню. Во-вторых, мечта сняться в кино была сильней,
чем стать писательницей. А тут такой случай - когда он еще
представится! Да никогда.
-Если надо - похудею на тридцать килограммов, - твердо сказала я
режиссеру Максиму Витальевичу.- Я буду день и ночь качаться в
спортзале, если Вас не устраивает какая-то часть моего тела. Я
сделаю пластическую операцию. Перекрашу и наращу волосы.
-Да,- ответил режиссер.- Все правильно. Он запустил свои
огромные руки в кучерявые заросли каштановых волос и уставился
на меня жесткими оценивающими глазами.- Если бы вашу героиню
играли две женщины, я бы непременно взял бы Вас на вторую часть
фильма.. Но нам нужна актриса, которая сыграла бы и
шестнадцатилетнюю девочку и зрелую женщину, знаменитую
писательницу. Поэтому, извините - за этот фильм я отвечаю не
только своей репутацией, но и своими финансами.
-Значит, Вы считаете меня толстой,- произнесла я упавшим голосом
.
-Ерунда, - махнул рукой Максим Витальевич, кстати, в вашей книге
вовсе не говорится о том, какая была девочка - худая или нет. Да
дело вовсе не в этом.
-А в чем же, в чем? Максим Витальевич, ведь грим, да еще
пластика - Вы знаете…
-Да что вы говорите, - наконец вышел из себя режиссер. Сыграть
шестнадцатилетнюю девочку? Вы когда себя в последний раз в
зеркало видели?
Я задохнулась от ярости. Я была известной, ухоженной женщиной,
на меня оборачивались мужчины всех возрастов, я выглядела
гораздо моложе своих лет, и именно это придавало мне такую
уверенность в моем настойчивом стремлении сняться в кино.
Максим Витальевич и сам понял, что сильно переборщил. Он
успокаивающе махнул рукой.
-Я не о том, не о том. Вы понимаете, у Вас выражение глаз
успешной, взрослой женщины, которая твердо знает , что хочет.
Женщины избалованной, капризной - Вы что же, думаете, это можно
резинкой стереть? Да еще тщеславие, и простите за выражение, -
высокомерие. А Вы описывали прошлый век-целомудрие, наивность.
Глаза девочки- это…это …никакая пластика не поможет. Это нельзя
даже объяснить словами. Девочке проще сыграть взрослую женщину.
В Вашем случае это невозможно… Простите, я прекрасно отношусь к
Вашему творчеству и не хотел бы…
-О, нет, не надо никаких комплиментов. Нет - так нет. Позвольте
узнать, нашли ли Вы актрису на главную роль?- с большим
достоинством, но дрожащим от обиды голосом, спросила я.
-Пока нет. Пробуем. Есть два неплохих варианта. Через две недели
мы приступаем к съемкам. И он назвал два имени. Я их не знала.
Девичье выражение глаз…
Какое выражение должно быть у девочки?
И все-таки я надеялась прорваться на эту роль .Вдруг молодые
актрисы провалятся? У меня было две недели. За это время мне
надо стать девочкой.
Я брела по улицам и вглядывалась в лица. Сидела в кафе, бродила
по стадионам ,ночным клубам. Смотрела во все глаза и старалась
впитать в себя энергию юности, как изнемогающий от жажды слон
погружает голову в прохладную и чистую воду. Я примеряла на себя
эти ярко раскрашенные, румяные, прыщавые, веселые и печальные
маски. Я умела копировать людей: мимику, жесты , особенности
речи. Правда , это длилось не долго, от силы неделю, мне
надоедало, и я плавно перетекала в саму себя.
Сейчас был особый случай, надо было постараться. И я старалась
изо всех сил - пыталась ходить вразвалку, вприпрыжку,
разговаривать застенчиво, неуверенно, развязно. Дальше этого не
шло – я просто не знала, что делать. От долгого хождения болела
спина. Никаким девичеством вовсе не пахло. Были только неуклюжие
попытки немолодой женщины притвориться девочкой. Мне даже
показалось, что я постарела - лицо осунулось ,между бровями
пролегли две глубокие морщины, да к тому же появилось
затравленное и печальное выражение лица.
Что делать? Как же мне не печалиться? Дни идут за днями, скоро
начнется съемка - а я не только не открыла секрета юности - я
теряла свое настоящее лицо! А тем не менее, у меня, как у любой
женщины, были свои собственные секреты. Перепробовав кучу
дешевых, дорогих и супердорогих кремов, я пришла к выводу, что
их назначение - только увлажнять лицо. С таким же успехом эту
функцию выполнят сметана, масло или жидкая геркулесовая каша.
Ежедневный массаж лица и протирание льдом - это были самими
эффективными процедурами . Процесс сотворения кремов мне видится
так- в огромной емкости, вроде доменной печи, варится сметанное
месиво, потом разливается в тысячу бочек помельче, куда
добавляются разные ароматизаторы и красители, затем все это
разноцветное добро ловко запихивается в маленькие баночки с
разноцветными наклейками , которые идут в магазины по разным
ценам…
И при чем здесь крема, от которых нет никакого толку? Мне надо
стать девочкой…
Я обложилась книгами древних мистиков.
«Поставьте перед собой свой портрет, который вам больше всего
нравится. Смотрите на него как можно чаще, и через некоторое
время вы станете таким, как на портрете .Правда, это ненадолго.
Для того, чтобы было надолго…»
А мне надолго и не надо. Только на время съемок. Я откопала свою
старую фотку шестнадцатилетней девочки , где я была в коротком
платье в белый горох и с длинным, завитым в локоны хвостом.
Вставила фотографию в рамку из маленьких розочек и водрузила на
столик перед кроватью. Я впивалась в нее глазами, когда засыпала
и впивалась, когда просыпалась. Прошла неделя. Я не только не
видела себя помолодевшей, но и не чувствовала никакой связи
между собой и этой девочкой с длинным хвостом.
Я пришла в отчаяние. Оставалось три дня. Времени больше не было.
Росла гора книг по черной и белой магии, с заговорами и древними
молитвами.
«Прошлое, настоящее и будущее существует одновременно.
Погрузившись в прошлое, можно изменить настоящее. Во Вселенной
есть множество вариантов реальности…»
Я во все это верила. Но теоретически. Да, они существуют, это
множество вариантов во Вселенной. Но как, как притянуть к себе
этот квантовый шарик с цифрой 16 ? Каким образом выцарапать эту
горстку атомов прошлого?
Что-то я все же пропустила, когда режиссер говорил мне о
девичьем выражении лица? Вот он сказал о пластике… нет, это я
сказала о пластике, а он потом спросил меня:» О чем Вы думаете?»
Я правдиво ответила, что думаю о свадьбе дочери .И честно утаила,
что сломала голову, где бы достать мазь от боли в спине.
Мысли. Он сказал, что очень важно иметь девичьи мысли. Остальное
само «прилепится».
Девичьи мысли… Тогда я думала, как бы красивее одеться, да
получше выглядеть. Сейчас я тоже озабочена покупкой платья, мне
тоже хочется классно выглядеть на свадьбе своей дочери! Чем - же
те мысли отличаются от этих?
Я не знала. Да к тому же я ничего, ничего не успевала. Когда я
успею? У меня больше нет времени….
«Чтобы вернуться в какой-то момент прошлого, необходимо в
мельчайших подробностях воссоздать запах, вкус, цвет,
прикосновения, звуки и образы того пространства, в котором вы
тогда находились…»
Стоп. Это интересно. Но когда же я успею все это воссоздать. Где,
как и когда?
В деревне. Конечно, в деревне, где же еще? Последний раз я была
там, когда мне было шестнадцать лет, и все первое головокружение
и безумное умопомрачение - там, и только там. Надо приготовиться.
Итак, звуки… Что я тогда слышала? Какие песни играли в клубе? «Иволга
в малиннике поет», «Ты говоришь мне о любви».Я отправилась в
магазин. Все оказалось несложным - купить, записать,
перезаписать и вставить наушники.
Запах… Чем я тогда пахла? «Серебристый ландыш» - духи густые,
маслянистые, бледно –зеленые, с сильным удушливым запахом. Где я
их найду? Тогда и выбора-то никакого не было. «Розовое масло,» «Серебристый
ландыш», да «Быть может». Я обегала всех знакомых, мы перерыли
древние сундуки живых и неживых бабок, с похоронными трусами и
тапками, истлевшими листами любовных переписок и желтыми
кружевами. Я с грохотом захлопывала деревянные крышки, будто
закрывала гробы -такой шел из глубины запах тлена, сырости и
ушедших веков. Нашли даже древние монеты - но духов «Серебристый
ландыш» не было . Тогда я хлопнула себя по лбу – потерять
столько времени, да надо спросить в магазине духов запах ландыша!
Мне быстро его подобрали. Едва уловимый, прохладный, весенний
запах. Чтобы превратить его в тот, из юности, надо будет весь
флакон вылить себе на голову.
Итак - остались прикосновения , цвет и образы. Прикосновения и
образы оставим на деревню, а вот цвет… Во что я тогда одевалась?
Ах, да- вот это платье, что на фотке. Короткое голубое платье в
горох величиной с вишню. Будем искать… Нашла в третьем по счету
магазине. Жмет немного и под мышками давит. Но что делать? Пора
собираться.
Остался только один день.
Я все как есть объяснила мужу , попросив его выпустить меня на
часок в прошлое, и за меня не беспокоиться. Муж у меня -человек
понятливый, но тут уперся, вообразив, что там , в деревне, мне
бывшие ухажеры закружат голову.
-Да какие там ухажеры,- засмеялась я.- Это я у тебя девка
красная. Но ты не забывай , что деревенские мужики быстро
спиваются.
Муж нехотя отпустил, наказав звонить через каждые двадцать минут.
Свобода! Странные чувства я испытывала…Сидя за рулем - в тесном
коротком платье в белый горох, вся облитая ландышевыми духами,
слушая в наушники песни моей юности,- я дурела с каждой минутой.
Куда я ехала? За какой молодостью? Захотела открыть ключом
никогда не открывающиеся двери…С каждой минутой абсурдность
моего путешествия становилась мне все более очевидной, но и
повернуть назад я была не в силах. Магия какая-то, колдовство…Мне
чертовски хотелось в деревню!.
Село Павловское…остановка та же. Облупившиеся стены, исписанные
признаниями в любви. Вася плюс Маша равняется любовь. А вот и
посадки…Господи, да это гигантские деревья! Какое все огромное,
заросшее и совсем, совсем другое! Я проехала по грунтовой дороге
,машина подпрыгивала , появились первые дома. Я ничего не
узнавала. Проехала дальше, въехала в деревню. Высокие деревья,
незнакомые дома. В центре стоит школа. Старая , с выбитыми
окнами и без дверей.
Я вышла из машины. Было так необычно, страшно и необыкновенно
ступать на тропинку, по которой я ходила девочкой. Такие- же
огромные лопухи -серебристо фиолетовые, мальчишки кидались нам
вслед лиловыми колючками. На всякий случай, я оглянулась назад.
Никого… И такая тишина… Волшебная. Неожиданно я поняла, что
наступает ночь -но как так получилось? Я шла по тропинке как
зачарованная. Потом побежала. В детстве я никогда не ходила -
только бегала.
Праздником было, когда в магазин привозили горячий хлеб, темный,
с хрустящей корочкой. Тогда бабушка меня внимательно
осматривала, заставляла переодеть короткую юбку на приличную, и
только тогда давала сетку и рубль. На несколько буханок хлеба и
ситро.
Бабушки давно нет в живых. Она умерла, когда я училась в десятом
классе. Больше я в деревню не приезжала. Вот и бабушкин дом-
наполовину разрушен, но целая часть стоит крепко и крыша цела. Я
зажмурила от страха глаза и вошла в дом- через пустой проем.
Двери не было. Все было засыпано штукатуркой, соломой,
трухой…ничего больше нет. Там, где висели три огромные иконы в
деревянных рамках, и пред ними горела маленькая лампадка на
длинной черной цепочке, подвешенной к потолку - пустота. Не
тикают старинные часы с бронзовыми шишками, не скрипят половицы
. Я мотнула головой - часов не было. Под ними всегда стояло
голубое ведро с холодной, ломящей зубы, родниковой водой. На
столе, накрытой синей клетчатой клеенкой- блюдо с горячими
желтыми пышками. На подоконнике - маленькое зеркало. Неужели мое
зеркальце –единственная реальность? Я схватила его и выбежала на
улицу.
Местом действия, то есть своего погружения в прошлое я выбрала
бузину возле окна. Здесь меня целовал Колька. Бузина почти не
изменилась. Я подошла к ее шершавому стволу , прикоснулась к
сухой коре пальцами, вдохнула горький запах, прижалась спиной,
закрыла глаза. Что-то не так. Кроме моего удушливого запаха
ландыша не хватало чего-то еще. Но очень важного. Навоз! Безумно
пахло навозом! У всех во дворах были коровы, а у многих - по две
или три. Сейчас ничем не пахло. Мне нужно найти коровью лепешку
и положить ее возле бузины. Я решительно отлипла от шершавого
ствола и побрела, куда глаза глядят. Накрапывал мелкий дождь,
будто сыпался сверху сахар. Света в домах, мимо которых я
проходила, не было, и непонятно, существовала деревня или нет. Я
шла и шла и вышла на окраину. Передо мной простиралось поле.
Здесь пахло навозом, вероятно, коров еще кто-то держал .Я
набрала в пакет три огромные лепешки, но их уже подмочил дождик
и они хоть и не разливались в руках ядовитыми жижами ,но в пакет
затолклись, как темно-коричневое вонючее тесто. Чего не сделаешь
ради любви к искусству? Я нашла большую лужу и вымыла руки. Под
бабушкиной бузиной высыпала пакет с лепешками, опять
прислонилась к корявому дереву и закрыла глаза. Мне не хотелось
погружаться ни в какое прошлое. Мне хотелось хохотать, и плясать
босиком на вонючих коровьих лепешках! На меня хлынули совершенно
не романтические воспоминания… Я вдруг вспомнила, что поддевала
под лифчик вату - по причине почти полного отсутствия груди. У
всех девчонок грудь была, а у меня - нет! Вот мне было горе! Но
насовав большие куски ваты, я чувствовала себя настоящей
королевой. Только боялась, как бы Колька не задел ненароком мою
ложную грудь. Потом эти штаны- горе номер два. Мама бабушке
строго наказывала - проверять , одела ли я штаны. Это были
настоящие длинные панталоны, и лучше было умереть, чем их
носить. В стране был страшный дефицит, и плавки можно было
достать только по блату, но мама никогда этими вопросам не
заморачивалась. Сама после войны ходила кое-как, на пятерых
детей было двое валенок. Так вот - трусы я вовсе не надевала, а
это- не то что сегодня- а был огромный и небывалый стыд. У меня
заполыхали щеки. Неужели так пробили воспоминания? Я сто лет уже
не краснела! Вот ничего лирического, на что я так рассчитывала,
а одни глупости. Разве от этого помолодеешь?
Я вспомнила, что не так уж и была влюблена в этого Кольку. Да,
он был статным, взрослым парнем, от него пахло настоящими
папиросами, у него была целая копна каштановых кучерявых волос,
но дело было вовсе не в этом! Мне надо было непременно
поцеловаться! Ведь все в классе целовались, а я - нет! Мало
того, что грудь не выросла, так я еще и не целовалась! И надо
было как можно скорее рассказать об этом девчонкам! А то Лариска
приезжает из деревни -вся такая загадочная, загадочная , ее
видите- ли Алешка до синевы зацеловал, даже губы распухли. А
Олька Киселева ,а Танька Зубкова- да все целовались! Я терпеливо
зажмурила глаза и непроизвольно сжала губы - быстрей бы Колька
целовал, что ли.
Целую неделю я откладывала этот поцелуй. Помады у меня не было,
а я непременно хотела, чтобы у меня были пухлые и красные губы.
Вот и натерла их маленькими, будто игрушечными красными
перчиками, что росли в горшке у бабушки на кухне. А губы как
загорятся! Действительно, распухли и стали красными –я даже
дышать от боли не могла, хорошо, догадалась опустить лицо в
голубое ведро с ледяной водой, и так целый час. Выну лицо из
ведра ,и снова- бульк .Неделю губы заживали, вот какие я
претерпевала страдания! А он уткнулся как теленок, и измусолил
мне все лицо своими толстыми губами. Если бы ни девчонки, я бы
ни за что так не мучилась- с этой ватой, которая скрипит на
груди , без трусов, с еще незажившими, горящими губами! Но надо
было доводить дело до конца и я бесстрашно, как взрослая,
гладила Колькины лохматые кудри…Чьи волосы они мне напомнили?
Бабушка спала. Я крадучись прошла по скрипучим половицам и
довольная, как человек, совершивший великий подвиг, легла спать.
И только лежа в кровати, в густой темноте, я заново пережила
поцелуй и все было совсем по- другому- сильно билось сердце,
потели от страха ладошки, замирала душа, хотелось побыстрей
снова увидеть Кольку…
Я очнулась ,в небесах величаво плыла луна. Я была какой-то
блаженненькой. Все приобрело особенную окраску - блистал сладкий
влажный воздух, деревья, травы, теплая земля . Пространство
вокруг меня увеличивалось с каждой секундой , превращаясь в
многослойное , с различными оттенками прозрачности: розового,
голубого, жемчужного…
Это была ликующая полнота бытия, бесконечная и бессмертная.
Впереди была целая жизнь. С чего я взяла, что мне надо куда-то
спешить? Я все успею. У меня будет еще сотни возможностей
сняться в кино. Я напишу такую книгу… я напишу много книг. Меня
еще будут упрашивать сняться в главной роли…
Я помчалась со всех ног к школе - ведь там я оставила свою
машину. Прекрасные, точно из серебра и золота , мокрые ветви
хлестали мое пылающее лицо. Слышались какие-то тоненькие
голоски, прелестный волшебный хор. Будто на золотую нить
нанизывались эти блуждающие звуки, звенящие жемчугом… Деревья и
травы, кусты и цветы –все было наполнено тайной и сказочной
жизнью, мне показалось- дрогнула лиловая ветка , мелькнула
крошечная ножка, брызнула роса, похожая на виноградный сок… Я
рванула дверь, плюхнулась на кресло, завела машину и устремилась
на дорогу…
Вот на кого похож Колька! На Максима Витальевича! У него такая
же шапка блестящих волос, и такие же пухлые красные губы
.Интересно, как он целуется? Хорошо бы, целуясь с ним, запустить
руки в эти душистые заросли. Какой же у него необыкновенный
запах! И мне не надо придумывать предлог, чтобы встретиться со
своим режиссером -я вполне серьезно могу поинтересоваться, как
начались съемки, как играет мою героиню актриса.
Вздремнув всего три часа, я вскочила, на ходу натянула платье в
горох, побежала к редактору. Взлетела на третий этаж, промчалась
по длинному коридору, на ходу кивнула секретарше Верочке, и
забыв постучаться, ворвалась в кабинет. Максим Витальевич
взглянул на меня и лицо его побагровело.
-Кто Вам разрешил входить без стука? Как Вас пропустила
секретарша? Верочка, почему Вы пускаете в мой кабинет девчонок?
Я испуганно выскочила из кабинета, растерянно посмотрела на
секретаршу, машинально поправляя локоны, взглянула в зеркало,
висящее напротив, и заорала истошным голосом:
«Ура-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!»
|
|
|
|