Елена Кантор Стихи Я не хворала, я драла Густые письма злою строчкой… Как будто жизнь моя текла По крышам, в трубах водосточных Замёрзнув, превратившись в лёд, Да кто те строки разберёт… Кому они так страшно грязны, Так одиноки, безобразны… А лёд растает, упадёт… О, береги лицо и шею. Я лгу, хотя и не умею, Хотя впустую эта хворь. Сосулька шлёпнулась на двор, Ударилась, огрызки смысла Разбились, слушай, успокой И сердце, душу, грязный бой С соседской речью, Когда я даже не перечу, Безоговорочно молчу, Да гневно строчку закручу В густые дьявольские письма… Побойся Бога, не раскисни. Ещё останется, позволь, Холодная, дурная боль, Которая бежит по крышам… Удары с водостока слышишь? То сердце бьётся над стихом… И лёд разбившимся куском, Осколками, лежит, не дышит. Ты что-то ждёшь, всё пишешь, пишешь. Потом хвораешь, строки рвёшь. Ma chère, весь гнев не соберешь. *** Билась она головой об пол, Говорили - молилась. Похожая на церковный колокол, Некрещёная, просто ступившая на те же грабли. Клала голову на подол и - билась, билась… И робели смотрящие, - опять надругались над ней, ограбили. Опять забыли и кинули… Кому она, некрещёная, Да и подол истёрся вконец. А она после каждой молитвы, хваталась за голову. Теряя свечу незажжённую, «Всё это минуло, минуло», - Шептала себе, - «Горю конец!» *** И воротник твой порван на изгибе, Вне памяти, до краски на лице. Как будто ты хотел уйти, но гибель Замешкалась, и зеркала рецепт Вернул всё в то же русло, что рекою, Рукою жизни, нет, - не назовёшь. Ты будешь еще долго жить тугою, Такою болью, как чужая вещь, В сердцах - ты сам, и мимика, и тело… Но ты хотел, желанью нет предела, Терпенье - где ж, терзание - в ларце. Ну, выбрось воротник, и нет ему задела, Строка аж морщится в конце. *** Мой мир рассыпался на множество кусков Неряшливых, уродливых, безвкусных. И что же, если мой рассвет таков, И день прожить покажется искусством. Да что Вы, лапушка, бросайте горевать… А ввечеру не так страшны предметы. Вновь плечи тяжелы, и, жаль, узка кровать. А где уста? Их не было и нету. *** Я лгу, я постоянно лгу, Я приглашаю Вас на вечер… И вижу птицу на лугу, Которая зерно калечит. Зачем мне вечер, Вы и днем Могли бы быть с утра пораньше… И вот летит над ковылём И кружит бабушкой над фаршем Крылатая другая дрянь, И клюв её вцепился в стебель… Зачем же Вас, в такую рань, По всей Москве, загублен табель? Нет, ради поезда метро, И ради дурости пейзажа. Я всё равно клюю «зеро», А клювом всю рулетку глажу, Но приземлиться не могу… Зерно к зерну, степная птица… Вот клюну, если мазану, То, значит, снова в небо взмыться. *** Г.М. К нам больше не приходит речь, Покуда не сумели уберечь Взаимопонимание и дружбу, Когда она соперничала с тяжбой, Потом немел язык и сердце холодело… А больно все-таки, но вам какое дело? Банкротка, мне бойкот… Оставьте мне сиротство. Ведь мы сумели и в родстве найти уродство… И все-таки остановилась речь… Последняя… Вы отрубили… Оскудел ваш меч… *** − Не занимайся, милочка, любовью без белья… Ты знаешь, ангелок, к тебе придет Илья… − Какой Илья? ¬ − Да, завтра расскажу…, Не все так сразу, я пока вложу Три странных дамы в шалях под туза… Ах, не шали, малышка, егоза… Не все так верно, пташка, про любовь. Но жизнь она и так сложна, оставь И кудри золотые, ум неясных гор, И шёпот обожанья золота , и вздор, «Скушны навеки», и большой расчет… А жизнь, она все движется, Как со крыльца течёт… − А принц мой кто, эрцгерцог фердинанд?… − Не бойся, милочка, щас делаю расклад…, Где он тебе и варвар, нет игрок, И князь, и витязь… Строг, ты знаешь , строг… С тобой нельзя иначе, ты всегда дитя… − Но или он приедет, иль ты шутя? − Скорее в полночь, милая… Илья, зови, Илья…. И станешь не бескрылая И спросишь, лгал ли я. Увидишь − нет, ощеришься, Не этот, шут поймёт… Иной войдёт, ты щуришься… Постой, он Новый. Год… *** Полюбить один звук, Во Вселенной − безумие звуков, И как много бездушных мелодий, Фальшивых и тяжких… Полюбить звук один, Жизнь одну… И насколько во мне хватит духа, Среди толп стукачей, не ко сну, Идиоткой, бриллиантовой пташкой жить. Сколько Вас, дураков, Подлецов, одичалых, бездушных… Полюбить звук один, но, чтоб он − в озвучанье послушный, − Не терялся в другом − это ж тоже большое распутство… Средь пластмассовых гамм, настоящий любить… Вот искусство… *** Выпал грех - терзает муками. Жаль, дарован камень в кофе… Горько пьют и долго кашляют, Кофе страшный, чёрный кофе… Жизнь в слезах, в удушье корчится. Страшный камень - вечный камень. И закрыты двери страждущих, Потерявших веру в истину, Да испиты судьбы ищущих, Потому что жажда камня. Кофе злое и забытое… В чаше каменные крохи. Глянь им в чашу - чаша битая, По рубахе капли пота. *** А начни уходить, Просто так уходить и не снилось. Просто так выцветать из бульварно-дорожного сна… Некому угождать, Угодить ты смогла б, научилась, Только цены растут под предлогом «Зачем Вы?», хана Чьей-то выгоде, встряске − твоей Неурочной, Чьей-то глупости, грубости, Грязи, зачем надевать? Эти странные связи копить… Помогите ей срочно − Этой длинной трубе водосточной − Так с небес протекает, не смея Столпом соляным в ней застыть. А застынет − не вытянешь, Что за труба, так – поломка, Просто душу сожмёт, И метаться бы долгой юлой. Ах, какая ты дурочка - девочка - головоломка. Что еще соберешь под огромной и длинной полой?! *** А всё равно, какая будет речь… Родишься рыбой, чтобы уберечь Себя от стонов страшных, от насмешек. Пузыриками изо рта, а каждый − брешет… Да что там в мутной заводи, не задохнуться… Акулой, килькой − лишь бы окунуться Туда, где ожидаешь сбыться… Под камень ляжешь – станешь биться От искушений выплыть и, почуяв ругань, Смеяться рыбьей пастью, глядя в хвост подруге. Гнилая фраза − фраза на досуге. А жизнь не ошибается, увы. А рыба, рыба тухнет с головы.