– Вот так холодина! – выскочив из школы, Андрей поднял воротник и прикрыл лицо от жгучего мороза. – Скоро февраль закончится, а до сих пор холодно. Правда, Санька?

 – Угу, – сказал тот и кивнул на деревья в школьном саду, – глянь, белые стоят, как снегом засыпало. Мамка говорила, что эти морозы называют Встретенс… нет, кажется Встреченскими. Не помню…

 – Какие-какие? – Спросил Андрей, придерживая локтем портфель.

 – Ну, когда зима с весной встречаются, – сказал Саша, направляясь к дому. – Мамка говорила, что это последние морозы.

 – Ага, – недоверчиво сказал Андрей и, не удержавшись, подбежал к дереву и стукнул по нему, глядя, как в воздухе закружились легкие искристые пушинки инея. – Скорее бы весна наступила. Надоело в пальто ходить. Тяжело…

 – Ничего себе! – Саша замолчал, глядя в сторону подъезда и махнув рукой, сказал. – Андрейка, гляди, что с голубем?

 Рядом с их подъездом, на снегу, где баба Варя всегда прикармливала птиц, несколько голубей быстро склевывали хлеб с наста, и лишь один голубь сидел в стороне, растопырив крылья, покачивался и искоса поглядывал на корм.

 – Не знаю, – пожал плечами Андрей. – Может, больной или раненый…

 – Давай его поймаем, – сказал Саша, бросил портфель на скамейку и направился к стайке. – Жалко голубя. Замерзнет или кошки поймают. Гони их ко мне.

 Андрей начал медленно к ним подходить. Голуби заметались и дружно взмыли в воздух, громко хлопая крыльями. Лишь тот неуклюже закрутился на снегу, упал и ребята увидели, что его лапы были сильно запутаны крепкой ниткой.

 Саша бросился к нему, прижал к твердому снежному насту, осторожно поправил крылья и поднялся, держа его в руках.

 За голубем потянулась длинная оборванная нить…

 – Ух, опять эти Вишкины, – хмуро сказал Саша, кивнув на соседний дом. – Их работа. Лишь бы поиздеваться над птицами и животными. Андрейка, захвати мой портфель, в подъезде посмотрим, что у голубя с лапами.

 Поднявшись на площадку между этажами, ребята посадили голубя на подоконник и стали разглядывать, стараясь распутать нитки.

 – Нет, Санька, здесь не получится с него снять, – вздохнул с сожалением Андрей, – гляди, как глубоко нитки врезались, аж лапки распухли. Что будем делать?

 – Надо ножницами, – сказал Саша и приподнял голубя. – Худющий! Придется домой нести.

 – Я не могу взять, – сразу отказался Андрей, – наш кот Базилио его съест. Может, ты заберешь, Санька?

 – Не знаю, – засомневался Саша, держа в руках голубя. – Вдруг, мамка не разрешит. Тем более что у нас собака.

 – Возьми, Сашка, – стал уговаривать Андрей. – У вас собака дрессированная и мамка хорошая. Я же видел, как она вас ругала, а сама тихонько улыбалась, чтобы вы не заметили. Возьми…

 Саша задумался, глядя на притихшего в руках голубя, посмотрел на заиндевевшее окно и вздохнул.

 – Ладно... Была – не была, – сказал он, подхватил портфель и стал подниматься по лестнице. – Славку попрошу. Вдвоем легче мамку уговорим.

 – Я потом зайду, – сказал Андрей. – Проведаю нашего больного.

 Саша открыл дверь. Разделся в прихожей и прошел с голубем в зал, где сидел брат и баловался с собакой.

 – Славка, смотри, раненого голубя поймали, – сказал Саша, протягивая птицу. – Опять Вишкины ловили. Скажи им…

 – Сколько с ними можно говорить? – проворчал Славик. – Зачем ты голубя домой принес?

 – Жалко его, замерзнет, – сказал Саша, глядя, как их собака, Жулька, сразу насторожилась, села и приподняла переднюю лапу – знак, что увидела добычу. – Фу, Жулька, фу! На, понюхай. Свои. Нельзя трогать! Поняла? Накажу…

 Собака заскулила, посмотрела на братьев умным взглядом и легла возле них, продолжая наблюдать за голубем.

 – Что с ним? – спросил Славик, забирая птицу. – Ух, ты! Санька, неси ножницы и зеленку. Сейчас будем лечить.

 Долго сидели братья, распутывая и обрезая по кусочкам длинную нить на распухших голубиных лапах.

 Закончив, Славик потянулся за пузырьком.

 – Славка, а зачем мазать его зеленкой? – спросил Саша. – Крови-то нет.

 – Для профилактики, – пробурчал брат. – Так всегда делают, чтобы микробов не было. Ух, скоро мамка придет. Куда его спрячем?

 – Положим в коробку из-под обуви и сунем под мою кровать, – сказал Саша и, порывшись в кладовке, достал коробку, положил в нее вату и прикрыл тряпкой. – Все, готово. Клади сюда голубя.

 Ребята направились в свою комнату.

 Саша лег на пол и, скрывшись под кроватью, задвинул коробку в дальний угол и оттуда крикнул:

 – Славка, принеси хлеб и блюдце с водой. Я голубя покормлю. Жулька, не мешай! Сиди и карауль. Понятно? Умница! – похвалил он собаку.

 Вечером пришла с работы мать и зашла в зал, где сидели мальчишки. Внимательно на них посмотрела, огляделась по сторонам, заглянула на кухню и, повернувшись, спросила:

 – Сознавайтесь, что натворили? Двойки получили или опять кого-нибудь домой притащили? Что-то у вас вид загадочный.

 – Все нормально, – сказал Славик и ткнул пальцем, – рано из школы вернулись. Даже успели полы помыть и уроки выучить.

 – Ну-ка, ну-ка, – мать ухватила его за рукав, – почему пуки измазаны зеленкой? Что делали? Жулька, мальчишки баловались?

 Собака заскулила, гавкнула и побежала в их комнату, оглядываясь, словно за собой звала.

 – Предательница! – проворчал Саша, хмуро взглянув на собаку. – Мам, ты не ругайся, ладно? Мы голубя сегодня спасали. Посмотри, что с ним сделали, – и он побежал в комнату.

 – Опять живность принесли! – воскликнула мать и всплеснула руками. – Всё уже в доме побывало. Только еще змей не приносили.

 – А разрешишь? – спросил Славик. – Летом на речке много ужей попадается. Одного можно завести…

 – Ишь, размечтались! – Не квартира, а зоопарк, сказала мать и взяла голубя. – Зачем же вы лапы покрасили?

 – Для профилактики, – серьезно сказал Саша, поддернув трико, – чтобы бактерии не завелись.

 – Эх вы, лекари! – засмеялась мать и осторожно стала ощупывать голубиные лапки. – Слава, принеси из холодильника мазь. Ту, в синей упаковке. Надо смазать, чтобы опухоли пропали.

 – Мам, ты разрешаешь нам голубя дома держать? – Спросил Саша.

 – Куда от вас денешься? – усмехнулась мама, – но за ним сами ухаживайте. Голубю надо лапки массировать, чтобы опухоли сошли и пальцы разогнулись. Видите, как в кулак сжаты?

 – Ура! – закричал Саша. – Сами вылечим, сами. И убирать за ним будем.

 – Как назовешь питомца-то? – спросила мама, отдавая голубя.

 – Не знаю, – пожал плечами Саша. – Гули-гули-гули… Гуля… Гунька.… Пусть, Гунькой будет!

 Так Гунька остался у них жить…

 Первое время голубь забивался в угол коробки, косился на мальчишек и судорожно бил крыльями, когда они брали его на руки. Но спустя какое-то время, Гунька стал к ним привыкать, словно чувствовал, что ребята хотят ему помочь.

 Два месяца мальчишки не отходили от голубя. Каждый день делали массаж поврежденных лапок. Даже кормили и поили с рук.

 Однажды, когда все сели ужинать, услышали, как залаяла Жулька, и до них донесся непонятный шум. Ребята и мать поднялись, вышли в зал и остановились, наблюдая, как из комнаты мальчишек, переваливаясь, появился Гунька в сопровождении собаки.

 – Ура! – закричали ребята, обнимая маму. – Мам, смотри, как наш Гунька важно вышагивает.

 Голубь словно понимая, что разговор идет о нем, покосился круглым глазом, резко замахал крыльями, стараясь взлететь, но не удержался и упал.

 – Ух, ты, бедненький! – Саша присел и взял его на руки. – Рано тебе летать. Ноги-то еще слабенькие.

 Жулька заюлила хвостом, хотела лизнуть Сашину руку, но взвизгнула и отскочила в сторону.

 – Гунька, – расхохотался Саша, – клюнул Жульку прямо в нос. Эх, охотница! Умора!

 С этого дня, Гунька стал постоянно прогуливаться по квартире. Махать крыльями, словно разминал их, тренируя, и не давал житья собаке. Растопырив крылья, скосив глаза на Жульку, боком-боком, начинал к ней приближаться, чтобы клюнуть.

 Жулька, припав на передние лапы, ждала, когда Гунька ближе подойдет, резко отскакивала в сторону и звонко лаяла, повиливая хвостом.

 Но однажды, ребята заметили, что голубь, выйдя в зал, начинал на одном месте кружиться и ворковать, словно кого-то звал к себе. И не дождавшись ответа, Гунька все чаще стал уходить в свой угол и просиживал в нем до вечера, отказываясь от корма и воды.

 – Мам, – не выдержав, сказал Саша, когда она пришла с работы, – кажется, наш Гунька заболел.

 – Что случилось? – Спросила мама.

 – Мы не хотели тебе говорить, – признался Славик, – думали, что у него пройдет, но ему с каждым днем все хуже становится, – и Славик рассказал маме, что с Гунькой происходило.

 Мама засмеялась и обняла сыновей.

 – Ребятишки, взгляните-ка на улицу, – она кивнула в сторону окна. – Там же весна! Вот наш Гунька и затосковал. На волю просится. Ему семью надо создавать.

 – Семью? – недоверчиво посмотрел Саша. – Гунька собрался жениться?

 Мама еще громче рассмеялась, прижимая к себе сыновей.

 – Собрался, – сказала она. – Сынки, время пришло отпустить его на свободу.

 – А как же мы? – жалобно спросили ребята. – Нам будет скучно без Гуньки. Вон, как они с Жулькой балуются! Хоть в цирке с ними выступай.

 – Нельзя его больше дома держать – погибнет от тоски, – сказала мама. – Станете взрослыми – поймете. Его настоящий дом там – на улице, среди таких же голубей, а не здесь, где он чувствует себя, как в клетке. Знаю, что вам жалко Гуньку отпускать – привыкли. Вон, каким холеным стал! Перышки так и переливаются. Но от природы никуда не денешься. Его дом – там, – она снова кивнула на окно.

 Мальчишки стояли, переглядывались и молчали.

 Саша медленно провел пальцами по Гунькиному крылу, тяжело вздохнул, взглянул на брата и махнул рукой.

 – Мы все поняли, мам, – сказал он. – Главное, что нам удалось спасти голубя. Пусть наш Гунька к своим друзьям возвращается. Может, и к нам в гости когда-нибудь прилетит.

 – Прилетит, Сашок, обязательно, – тихо произнесла мама и отдала голубя Саше. – Добро никогда не забывается.

 Они вышли на балкон. Саша прижал голубя к себе, что-то тихонечко прошептал, вытянул руки и раскрыл ладошки:

 – Лети, Гунька! Мы всегда будем тебя ждать, всегда…, – и, отвернувшись, тяжело вздохнул…

 Голубь встрепенулся, взмахнул крыльями, сделал в воздухе плавный круг и устремился ввысь – в яркую синеву весеннего неба.

 С той поры часто к ним на балкон прилетала стайка голубей, где на полу постоянно был рассыпан корм. Может среди них был и Гунька. Всё может быть…