Дан Берг Клятва   Эту сказку сочинил и поведал своим хасидам раби Яков, цадик из города Божин. Начал он издалека и с непривычного вступления. Разнятся меж собой обычные слова и слова клятвы. Обычное слово – во власти человека: захотел – изменил, захотел – отрекся, захотел – другое слово сказал вместо прежнего. Не то – клятва. Единожды сорвавшись с уст, она уж теперь не в воле ее произнесшего. Она живет сама по себе, и есть у нее цель, и цель эта – воплощение. Судьба человека во власти всесильного и непостижимого демона клятвы. Возьмем, к примеру, историю хасида по имени Акар. Реб Акар человек простой, а ум его остер. И практической сметки ему не занимать. Потому-то и стал реб Акар одним из самых богатых домохозяев города. Хорошо иметь дело с таким торговцем, как реб Акар. Слово его – закон: сказано – сделано, обещано – выполнено. Известно всем: удача в торговле – награда за надежность, честность и прямоту. Все есть у этого еврея, а счатья нет. Потому, что Бог не дал ему детей. Уж больше десяти лет прошло со дня свадьбы, а чрево его возлюбленной супруги бесплодно, как пустыня, по которой скитались их древние предки. “Разводись”, - твердит ему родня, но Акар отвергает негодный совет. Реб Акар – преданный хасид. Твердо и беззаветно верит он своему цадику раби Зэеву. Слушает его советов. Внемлет его речам. А в последние годы все чаще и чаще обращается он к раби с одной и той же просьбой – помолиться за него и за жену его, дабы заметил Господь муку их, и тревогу их, и беду их, и сжалился бы над ними, и снизошел бы до бесконечной тоски простого хасида, и дал бы им дитя и новую надежду в жизни. А раби Зэев все уходит от прямого ответа, и не говорит своему верному почитателю “Да”, и не говорит “Нет”. Акар возносит молитвы и с корыстью обрекает себя на бескомпромиссную праведность. И жена его молится, и родня его молится, но тщетно все. Да оно и понятно: Небо ждет голоса цадика, а тот молчит. И испытанный хасид начинает сомневаться в раби и роптать на него в душе своей. Все настойчивее становится реб Акар, и раби Зэев прячет глаза от него. - Я объясню тебе, дорогой мой Акар, что мешает мне обратиться к Богу с бедой твоей. Постарайся понять меня. Я ближе тебя к Небесам. Я знаю, ныне большие опасности грозят всему народу нашему. И, если можешь, возьми в толк – в такие времена я не имею права растрачивать влияние свое в высших сферах на помощь одному в ущерб благу многих. И альтернативы у меня нет. Ты не лучше других и не более ценен, нежели они. Знаю, нелегко такое понять, и, поверь, нелегко мне признаваться в этом. И не беспокой меня более своей просьбой, пока не решу я, что дошла твоя очередь, - такими словами отвечал цадик Зэев хасиду своему Акару. Разговор с цадиком хасид пересказал жене слово в слово. Заплакала она. - Не поняла я, чего у него нет? – спросила женщина. - Альтернативы у него нет, - ответил простоватый Акар и недоуменно пожал плечами. - Попытайся в последний раз, - твердо сказала жена. Набрался смелости Акар, и вновь подступился к раби со своим делом, когда тот сидел в синагоге над Святой книгой. Вот Акар стоит напротив раби, но тот не замечает хасида, ибо отрешен он от сиюминутного, и помыслы его высоко-высоко на Небесах. Цадик встрепенулся, вернулся в этот мир, вновь увидал несчастное и испуганное лицо бездетного богача и пришел в неописуемый гнев. - Ты преследуешь меня! Я не сделаю того, что ты просишь. Ты ничего не понял, невежда. Клянусь, не воспитывать тебе детей! И прочь с глаз моих! Прочь! Прочь! – кричал, забывшись, раби Зэев. Впрочем, тут же и пожалел о сказанном: “ Нельзя горячиться. Гнев – оружие бессилия. Хотя, если хорошенько подумать, добр лишь тот, у кого достает твердости иной раз быть злым”. Побледнел Акар, вышел из синагоги и уж никогда более не разговаривал с раби Зэевом. *** Как-то на постоялом дворе по дороге на ярмарку подружился Акар с таким же, как он сам, торговцем и хасидом, и тот зазвал его к себе в гости. Навестил Акар нового друга, и познакомился у него дома с цадиком раби Ионой. Легкий и веселый нрав у раби Ионы. Оттого, должно быть, многие не сразу и верили, что перед ними мудрый цадик - все шутит да смеется. Хасиды любят его безоглядно. Хорошо людям с ним – кто похвалы заслужил – получит ее, у кого камень на сердце – для того есть слово утешения, а кто провинился в чем – тот ничего от раби не услышит. Как почувствовал Акар, что цадик проникся к нему доверием, так и рассказал ему о своей беде. И о прежнем раби своем не умолчал. Цадик внимательно выслушал своего нового хасида. - Повтори, дружище, чего нет у раби Зэева? - спросил цадик. - Альтернативы у него нет, - ответил Акар. - И у меня ее нет, - сказал цадик, тепло обняв за плечи собеседника. - Это значит... – запинаясь, начал Акар, но цадик не дал ему договорить. - Это значит, что я употреблю всю мою силу, что есть у меня на Небесах, дабы осчастливить тебя и жену твою. Клянусь, дорогой Акар, родится у тебя сын! Я твердо знаю, где кончается благо одного, кончается благо всех. Я помогу одному несчастному, и тем хоть на самую малость облегчу общее бремя, - сказал раби Иона. Не помня себя от счастья, примчался хасид домой. Да, что там примчался – на крыльях прилетел! И, захлебываясь от восторга, с порога рассказал жене о великой новости и о своем новом раби. Доброе сердце лечит рану, нанесенную трезвым умом. Нет меры радости, когда отступает беда. - Вот будет у нас наследник, и стану его учить всякой премудрости, - мечтает Акар. - Как ты, муженек, его учить станешь, коли сам ты неуч! – смеется жена. - Права, женушка, права! Родится с Божьей помощью сын, и, клянусь, засяду за книги и с головой уйду в Святое писание. А ко времени, что подрастет дитя, достанет знаний в моей голове поделиться с ним. *** И прошло время. Год ли, два ли, три ли, а только настал срок, и родился у Акара сын. Утихли подобающие случаю торжества, и преисполненный благодарности к цадику и к самому Господу Богу, уселся богач реб Акар за книгу Торы и окунулся в учение. Страшно коротко было счастье богача и жены его. Младенец заболел и вскоре умер. И много лет томимые одиночеством бездетные супруги познали горе вдесятеро больше прежнего. А Акар хоть и малограмотен был, но умен от природы. И пристрастился к учению. Искал и находил в Святом писании утешение и забытье. А у женщины этого спасения не было. Реб Акар читает денно и нощно Святые книги. Заброшены дела, чахнет торговля. Сам не заметил богач, как разорился. А когда последняя вещь из дома была продана, и ни еды ни денег совсем не осталось, оделись в рубище реб Акар и жена его, заколотили двери и окна дома и отправились пешком бродить по белу свету и просить подаяние. Горе и невзгоды сломили женщину, и Акар овдовел. И скитался несчастный в одиночку и все корил себя: “Вот, не клялся бы я прилепиться к книге на старости лет, хоть и несчастный был бы, но не вдовый и не нищий”. А раби Иона горюет и говорит своим хасидам: “Моя это вина, и нет мне прощения. Зачем дал клятву этому хасиду? Лучше не знать счастья, чем узнать на миг и потереть навсегда”. А еще горше раби Зэеву: “Ненавистен мне мой язык. Это я своей страшной клятвой погубил Акара и несчастную жену его”. Нет хуже наказания, чем раскаяние, когда не можешь оправдаться перед собственным судом.