Андрей Пустогаров

Жесткая связь

Мы живем на четвертом этаже. Длина собачьего поводка-рулетки  8 метров.
Какая тут связь? Жесткая.
Жена возвращалась с прогулки с двумя собаками.
Поднялась на лифте и  вдруг заметила, что, хотя держит в руках два поводка, в лифте с ней только одна собака, а трос второго поводка уходит вниз в шахту.
Она бросила рулетку в шахту и по лестнице побежала на первый этаж.
Собака стояла вплотную к дверям лифта.
Трудно сказать, как развивались бы события, если бы мы жили этажом выше.
Один вариант, во всяком случае, просматривается вполне очевидно.
Чудесно спасенная собака в тот день несколько раз была носима женой на руках.

Проверьте, не держите ли вы кого-то на поводке.

 

На рельсах

             По каналу "Евроньюз" показали сюжет: в Нью-Йоркском метро на рельсы упала женщина.
Из туннеля уже показался поезд. А женщина никак не могла встать, так и лежала на рельсах.
Люди на платформе  заволновались, подбежали к самому краю, стали размахивать руками. Некоторые, чтобы их лучше было  видно, даже наклонились над путями. Поезд остановился сантиметрах в десяти от лежащей. Она встала, но  не смогла удержаться на ногах - опять упала.
             Потом показали пресконференцию с машинисткой поезда - начальство решило  поощрить ее за проявленную сметку. Она сказала: "Много людей стояло на самом краю платформы, они размахивали руками и отвлекали мое внимание. Но все же в последний момент я заметила лежащую и остановила поезд".
         В конце сюжета сообщили - упавшая была сильно подвыпивши и возвращалась с вечеринки.
         В общем, все смогли извлечь для себя пользу из этого происшествия. Пассажиры на платформе не растерялись, пришли на помощь, спасли женщину и теперь могут по праву этим гордиться.
        Машинистка получила поощрение.
        Но больше всех смогла бы приобрести главная героиня.
        Она согрешила, была наказана и, несмотря на общие благие намерения, жизнь ее висела на волоске. А в последний момент случай или Господь Бог остановил раму вагонной тележки в десяти сантиметрах от ее головы. Возможно, Господа Бога просто развеселила ситуация. Мы не знаем.
          Но ведь в этих терминах хорошо описывается любая жизненная коллизия.
          Просто не всегда заметен выходящий из туннеля поезд.
          А так, в сущности, все мы - эта женщина.
          Просто жизнь объяснила ей все без лишних метафор.    

Аппендицит 

           На майские праздники к нам приехали мама с папой, и я  пошел с ними  гулять на Высокий Замок.  На обратном пути на трамвайной остановке меня затошнило и вырвало. Дома стал болеть живот. Живот у меня болел часто, но тут еще намерили температуру. Приехала скорая и мы с мамой поехали в больницу. Там меня привели в какое-то неуютное помещение с кафельным полом, раздели и окунули в стоящую посреди комнаты ванную. Что, по моему мнению, было крайне негигиенично - чужая ванна, чужая вода.  Потом одели в больничную байковую пижаму.  Мама и медсестра отвели меня в палату и усадили в кровать с прутьями по периметру, примерно такую же, как дома.
           Мама сказала, что сейчас  придет и куда-то ушла. Я стал ждать. Но пришла врач и велела переселить меня в  палату  по соседству. Я попытался ей объяснить, что мама будет искать меня здесь, а в другой палате она меня не найдет. Но врач не стала слушать и меня увели в другую палату. Там снова усадили в  кровать и еще зачем-то сняли с меня пижамные штаны. Я встал на ноги, взялся за перила кровати и, привлекая внимание к своей проблеме, стал громко плакать. Стоять и плакать без трусов в одной пижамной куртке было, конечно, постыдно, но что было делать?
К счастью, мама меня нашла.
         Потом меня повезли на операцию. На лицо положили маску и я заснул. Просыпался  долго. В палате уже горел свет. Очень хотелось пить. Сидевшая рядом медсестра из чайной ложки поила меня подслащенной водой. Ничего вкуснее я в своей жизни не пил.
         В больнице я провел несколько дней. Приходить ко мне можно было на пару часов, да еще, по-моему, не каждый день. Маму это не устраивало. Она одолжила у подруги белый медицинский халат и под видом сотрудницы  больницы проникала ко мне в палату. Скоро ее вычислили, отвели к главному врачу и указали на недопустимость подобного поведения. Маме моей в ту пору было двадцать восемь лет. Возраст, по моим теперешним представлениям, ребяческий.
         В палате со мной лежал мальчик с черным обгоревшим лицом. Ему было больно и он почти все время плакал. К нему приходил отец и, утешая, говорил, что когда его выпишут, они пойдут в парк кататься на карусели с самолетами. Мне было жалко этого мальчика - на карусели с самолетами я уже катался не раз, а мне, когда я выпишусь, обещали дома поставить настоящую палатку.
          Ее и в самом деле поставили в комнате у прабабушки рядом с  кафельной газовой печью. Двухместную брезентовую палатку. Она простояла несколько дней, потом ее зачем-то убрали.
               Осталось несколько фотографий. Вихрастый худой мальчик - рубашка на нем болтается - сидит на балконе за круглым столом с чайной ложкой в руке. Перед ним стоит подставка с яйцом. Позади его, надев очки,  что-то шьет  бабушка.  Вид у мальчика озорной и изумленный одновременно.
            Больше аппендицита у меня не было. 

Электрик 

У одной моей знакомой - назовем ее Мариной, потому что так ее и зовут - брат работал в гостинице "Москва".
В советское время это была должность с большими связями, поэтому Марина пользовалась в своем кругу заслуженным уважением.
Но время шло и в один прекрасный день гостиницу "Москва" стали сносить. Знакомые тут же ехидно поинтересовались у Марины:
- Ну и где теперь работает твой брат?!
- В гостинице "Москва", -  ответила Марина.
- Так ее ж сносят...
- В нижних этажах осталась электропроводка, которой пользуются рабочие. Мой  брат следит за ее исправностью.
Число этажей гостиницы все сокращалось, но Марина по-прежнему отвечала на все расспросы знакомых:
- В гостинице "Москва".
Но вот на месте гостиницы осталось ровное место.
И дождавшиеся своего часа знакомые опять подступили к Марине:
- Ну и где теперь работает твой брат?!
- В гостинице "Москва".
- ???!!!
Оказалось, что в гостинице "Москва" было несколько подземных этажей, которые решили сохранить при реконструкции.
В этих этажах оставалась электропроводка. Ну вы понимаете...
Сейчас в новом здании гостиницы "Москва" уже идут отделочные работы и брат Марины работает в ней электриком.
Хорошо, что в мире  хоть  что-то остается неизменным.
 

Велодорога
1.

По подножью  холма протянулась деревня – Татарово. Наверху стояла церковь. С холма видны были пойма, Москва-река, в солнечную погоду  вдалеке блестел   куполом Иван Великий.  К Москве- реке, подрезая холм, шел крутой овраг с ручьем на дне.

В 41-м церковь закрыли, а колокольню взорвали, чтобы немецкие летчики, заходя с запада на Москву, не использовали ее в качестве ориентира. Сама деревня дожила до Олимпиады, сделавшись уже частью города. Рядом строили велотрек, гребной канал и деревню снесли. Вокруг оврага по холмам пустили асфальтированную велодорогу.   Остались яблоневые сады и полуразрушенная заколоченная церковь из красного кирпича.  Еще лет через пять за дальним от реки краем оврага построили  жилой район.  По пустующей велодороге стали гулять с детьми и собаками. 

Отчего-то лучше всего их  было видно зимой, когда свод над папертью под уцелевшим этажом колокольни покрывался изморозью. Белый прозрачный налет словно проявлял выстлавшие  потолок  остатки мозаики. Две  ангельских головы с глядящими на тебя  ликами почти соприкасались макушками по обе стороны от  верхней точки  свода.  От них расходились вниз – перышко к перышку – фантастические радужные крылья.   Делали мозаику  ученики Васнецова.

Прошло еще лет десять   и здание вернули церкви. Постепенно надстроили колокольню, возвели купола. Свод над папертью сначала зашили досками, а теперь на них роспись, такая же, как и по всему храму.         

В церкви я захожу не часто, но, если что, знаю – здесь,  под  досками с грубоватой росписью, спрятаны два изумительной красоты  ангела.
 

2.

    Когда, словно по аллее,  гуляешь по велодороге  в окружении высоких берез, осин, лип, дубов,  кажется, что бетонный город с той стороны реки наползает на остатки живой природы и вот-вот ее уничтожит. Но это только кажется. Стоит оставить на несколько десятков лет без присмотра какое-нибудь сооружение рук человеческих, и природа начинает неумолимо его разрушать, чтоб еще через десяток-другой и следов никаких от него не осталось среди буйно расплодившейся   растительности.
    За прошедшую  с  олимпиады четверть века  от обочин велодороги наползли на асфальт отмели из земли и песка, на них выросла высокая сорная трава, асфальтовое  же полотно, словно следы землетрясений,  перерезали  частые трещины.
        А городские власти вдруг опять решили провести на велодороге международные соревнования.  Велодорога к тому времени была в аренде у одной  частной фирмы. Фирма  эта заполучила от властей  окольцованный велодорогой горнолыжный склон с  подъемником.  За это пообещала  она блюсти дорогу в исправности. Наступил час расплаты.
             Фирма наняла бригаду кавказцев. Более молодые ее члены были брошены на  восстановление ширины дорожного полотна. Под жарким летним солнцем крестьянскими косами косили они толстый бурьян обочин. Штыковыми лопатами соскребали они выползший на асфальт  дерн -   плотно спекшийся от зноя и перевитый толстыми корнями сорняков.  Порой в изнеможении, с натертыми на руках мозолями,   сидели они, опустив головы, на этом самом дерне среди еще не скошенных бурьянов. Мимо  легко прокатывали свои коляски гуляющие с младенцами молодые мамочки.
                    Старшие же члены бригады занялись борьбой  с трещинами. Грузовик, словно армейскую полевую кухню, прикатил за собой   печку  для варки  битума. Рабочие разжигали печь дровами из окрестных рощ, плавили  битум и разливали его в металлические кухонные чайники. Потом брали чайники в руки, становились на колени и из носиков заливали трещины  черной расплавленной смолой. Грузовик перевозил за ними   печку, а они  с чайниками в руках ползли на коленях по велодороге, словно замаливающие грехи адепты какого-то экзотического культа подземного вулканического огня.
                  Работа была завершена в срок и вдоль велодороги  два раза прокатили, подталкивая  руками,  разметочное  устройство, оставившее по краям асфальта  две толстые белые полосы. Все было готово к соревнованиям. И они наступили.
                  Словно кавалькада украшенных гербами, знаменами, плюмажами  рыцарей, пронеслась по  велодороге, сверкая спицами, стая велосипедистов в ярких разноцветных шлемах и трико. Зрелище было феерическое.    
                 Наверняка, наблюдала его   и ремонтировавшая дорогу бригада. Я вижу, как они сидят в своем подвале на  койках, застеленных старыми железнодорожными одеялами,  глядят на велосипедистов в маленький  телевизор, переговариваются  и радуются за свою дорогу.  

Памятник Ленину