Леонета Рублевская

 Будем здоровы!

 

Мой нынешний собеседник – мой давний друг. Нашей дружбе много лет. Он живет в Москве, я – в Майами. Мы виделись давно, хотя связь не теряли: письма, телефонные разговоры, электронная почта. Вроде бы знали друг о друге все подробно: разъехались из Киева, начали жизнь в других городах, обзавелись семьями, меняли места работы… Наконец, встреча в Майами и этот разговор… который я с его разрешения решила опубликовать в надежде, что он будет интересным не только мне…

- Алексей, ты впервые в Майами, как тебе здесь, какие впечатления, ощущения?

AЛЕКСЕЙ: Oщущения самые удивительные, самые теплые с самой первой минуты. Ощущение праздника и комфорта меня не покидает ни на секунду в этом удивительном месте мира.

-  Ты уже в Майами несколько дней. Я знаю, ты привык всё со всем сравнивать… Для нас Майами – курортный город, к которому мы привыкли, а вот ты видел уже многие города, что ты отметил в Майами?

А: Например, я объездил всю южную Испанию со всеми её островами, где тоже солнце, пляж, но где береговая линия очень пересечена. Здесь же мне радует глаз то, что фактически прямая линия берега. А параллельно идут еще каналы… Да и дороги здесь все кажутся прямыми. А если представить, что тут все еще и соединено с океаном… И океан, и каналы, и еще какие-то тихие заводи, где, оказывается, крокодилы водятся…

- Тебе не довелось с ними повстречаться, к счастью. Но видел по ТВ, как то в одном районе Майами, то в другом, поймали, связали, увезли…

А: Да, к счастью. Так вот, соединение ослепительного солнца, красивой линии берега, воды вокруг – это восхитило.

- Мы с тобой знакомы по Киеву, городу нашей юности. Ты уехал из него в Москву, я немного позже, в Америку. Но все равно мы не теряли друг друга из виду, и нашей дружбе уже много лет. Я знаю, о многих этапах твоей жизни, очень интересных этапах. Вот именно о них-то мне и хочется сегодня с тобой вспомнить.

Мое предложение: давай начнем с того, который ты сам для себя считаешь более значимым.

А: Ну, во-первых, вся моя московская жизнь – это уже большой и значительный этап. Иногда я думаю: кто я – киевлянин или москвич?

- Вот не надо – ты родился в Киеве! Мы, конечно же, киевляне – где бы мы ни жили!

А: Да, конечно же, в душе я киевлянин. Это моя малая родина. Но, как ты превратилась в американку, так я стал москвичом.  А что касается моих интересных этапов, о которых я хочу вспомнить сегодня, это, наверное, два. Первый – это моя загранработа в качестве главного инженера Советского посольства в Пекине на протяжении трех лет, а второй этап – кстати, оба этих этапа мистически связаны через одного человека, - второй этап…

- Давай по порядку. Я, конечно, помню твои письма из Китая. Потому так и представляла, что ты об этом расскажешь.

А: Еще бы! Это был очень значительный период в моей жизни! Вероятно, нужно начать с того, что Китай с 1976 по 1986 год уже выходил и своего, мягко говоря, социалистического идиотизма. А мы, еще пыжась своей мощью и силой Советского Союза, начинали впадать в период излома нашей истории. И, вероятно, тогда наше правительство решило как бы “обновить” отношения с Китаем. Вот как раз на этом изломе, весной 1986 года, на должность посла Советского Союза в Китайской Народной Республике был назначен Олег Александрович Трояновский – дипломат с мировым именем, сын известнейшего дипломата Александра Трояновского, а до того Олег Трояновский – официальный представитель Советского Союза при Организации Объединенных Наций… И буквально на глазах стали меняться отношения между странами, активно развиваться контакты. Я начал там работать в августе этого же года. Досталось мне огромное хозяйство, которое нужно было поднять из многолетней сонной жизни. А следует сказать, что территория Посольства Советского Союза – 17 гектаров – как отдельный самостоятельный городок: 3 трансформаторные подстанции, своя котельня, парк –  памятник садово-парковой архитектуры … Одним словом,  серьезное хозяйство. И нам, техническим работникам,  это хозяйство нужно было вести, поддерживать, а мне - координировать, организовывать… Естественно, не мне одному. Тут работало очень много специалистов высокого класса, которые помогали мне и у которых я учился, и многим из которых я по сей день благодарен.

Помимо серьезных восстановительных и реставрационных работ мы занимались еще организацией и подготовкой разных приемов. В те годы через Пекин, наше посольство, проехало невероятное количество наших людей – поток просто увеличивался с каждым годом. Помнится, была большая подготовка к визиту Шеварднадзе, потом Горбачева. И можешь себе представить, какие работы за этим стояли!  

- Понятное дело, что, пока ты там находился, была не только интересная работа, но и знакомства со многими известными людьми.

А: Да, конечно! Например, у меня сложилось очень приятное знакомство с отцом  широко известного сейчас в Москве скульптора Александра Рукавишникова Иулианом Рукавишниковым - тоже известным скульптором, к сожалению, ушедшим из жизни в конце 2001 года. Мы познакомились в Китае, где я его повсюду возил, а в Москве он приглашал меня в свою мастерскую… Довелось общаться и немножко побывать гидом у Эльдара Александровича Рязанова – нашего кинорежиссера. И с Михаилом Резниковичем,  киевским театральным режиссером, я там встречался.

- А по прошествии этих лет можешь ли ты возвратиться мыслью к тому периоду и сказать: “Вот это я сделал там!”, “Вот это создано было мною!” Можешь?

А: Могу, с полной уверенностью. Мне, например, приятно вспомнить парк, который был просто заброшен: набережные с осыпающимися, разваливающимися укреплениями; знаменитые китайские беседки с утраченной кровлей, - все это было приведено в божеский вид в мое присутствие. Это был значимый вклад в благоустройство нашей территории. И реставрация 11 люстр супер-размера в залах главного здания на втором этаже Посольства, где можно разместить больше тысячи человек госприема, это тоже было при мне сделано. Ну, а каждодневный труд? Ведь я принимал непосредственнейшее участие в большинстве восстановительных работ.

- Помнится мне, когда-то в письме ты мне писал о каком-то помещении, которым ты занимался и которым очень гордился тогда…

А: А, это было помещение посольской библиотеки, которая потом служила помещением для приемов гостей, настолько оно было неповторимым, насыщенным особой китайской аурой – “Старая фанза” 17-й век, между прочим.

- Мы начали разговор с того, что я попросила назвать тебя такие значимые этапы твоей жизни. И вот период в Китае  - можешь ли определить, почему он является таковым и что тебе этот этап принес в твою жизнь?

А: Ты помнишь, что я получил образование - и горжусь этим образованием – в Киевском строительном институте, который сейчас называется Киевским строительным университетом. Так вот, этот университет дал мне не только знания, а и общение по жизни с киевлянами (кстати, многие из них и поныне – мои хорошие друзья) и потом в дальнейшем и с москвичами – с архитекторами, со скульпторами, с художниками, другими крепкими профессионалами своего дела -  все это огромнейший багаж моей жизни. Поэтому я не боялся браться за все. И мне в Китае пришлось выступать и заказчиком реставрационных работ, и руководить общестроительными работами, отделочными работами. Благодаря этому мой кругозор как специалиста был безгранично расширен.

- Китай, потом возвращение домой. И в Москве тебя, можно сказать, ждала другая ответственная работа… Вот мы и подошли к моменту, который связывает оба твоих больших этапа в жизни, а именно -  к человеку, который как бы связал и о котором ты начал было говорить…

            A: Да. В последний год моего пребывания в Пекине приехал такой человек – небезызвестный, но скандальный,  на то время 6 скандальных статей в газете “Правда” было, – это Вадим Церковников. Я его встретил, как было положено, и опекал вначале.

- Для осуществления какого проекта он был вызван?

А: Вообще подобные представители назывались “специалисты из Центра”. Ну, конечно, по разным направлениям, где существовала какая-либо проблема. Вот он и приехал по вопросам реставрации… и завладел вниманием всех, расположил всех к себе и меня тоже. Мы остались с ним в дружеских отношениях на много лет…

Так вот, спустя 12 лет после возвращения из Китая, Вадим Церковников приглашает меня на должность исполнительного директора восстановительно-реставрационных работ хорошо известной скульптуры Веры Игнатьевны Мухиной “Рабочий и колхозница”.

- Да, очень ответственное задание! Каково было твое ощущение?

А: Тогда, на том этапе, от меня потребовалось только согласие. А ощущение ответственности приходило ко мне потом, с каждым последующим шагом.

- Помнится, когда мы с тобой общались в те годы, ты рассказывал, что твое участие в этом большом проекте было – разбор этой скульптуры?

А: Да. Для того, чтобы начать реставрационные работы, нужно было изучить хорошо предмет, это огромное сооружение. Высота самой скульптуры от пятки до кончика серпа – 24 с половиной метра. А стояла она на постаменте – он сейчас тоже разрушен – 10 метров. Вера Игнатьевна Мухина, автор скульптуры, всегда называла его “пеньком”  и жутко возмущалась. Всем известно из истории, что всю свою мощь и красоту эта скульптура заявила как элемент дизайна на павильоне Советского Союза в 1937-ом году в Париже, когда мы представляли определенный этап нашей страны - 20 лет Советской власти. И ход создателей проекта был очень сильный. Высота павильона, того места, на которое устанавливалась скульптура, была 34 с половиной метра. Длина павильона – он был узкий по фасаду – составляла 165 метров.

- Другими словам,и это здание являлось как бы взлетной площадкой, которая венчалась скульптурой?

А: Да! В этом и была удивительная пропорция и красота. Углубляясь в историко-архивные документы, - а этим пришлось заниматься со всем огромнейшим коллективом и мне, - узнали, что идейный замысел принадлежит архитектору Борису Моисеевичу Иофану. Его проект: создать некий образ Советского павильона, отображающего всю силу, мощь и экспрессию молодого Советского государства - смелый синтез архитектуры и скульптуры. На здании -  как бы летящие вперед юноша и девушка, олицетворяющие собой хозяев советской земли, они высоко вздымают эмблему Страны Советов - серп и молот.

Был объявлен конкурс, и скульптор Вера Игнатьевна Мухина его выиграла. Она по сути как бы и внесла окончательные акценты в дизайн этого павильона и скульптуры. Техническое руководство по изготовлению скульптурной группы из хромоникелевой нержавеющей стали было поручено инженеру, доктору технических наук, специалисту в области электрической сварки  Петру Николаевичу Львову. Каркас же был спроектирован группой инженеров Дворца Советов под руководством инженера Николаева и изготовлен на Перовском заводе „Стальмост” в рекордный срок - 3 недели.

Итак, представь себе это в таких размерах, которые я назвал, и эту пару, венчающую павильон, это действительно красиво и величественно! А в Париже стоял виз-а-ви нашему павильону Германский павильон. И здесь тоже была попытка “взлета”, но было это сделано грубо, и венчало эту каракатицу из кубических объемов свастика с орлом!

- Две разные высоты с разными символами, но наши все равно победили, правда же?

А: Можно сказать, что да. Причем, скажем просто: наши “обжухали” немцев. Была заявлена одна высота, а когда строили, добавили входные ступеньки, которые как раз не были заявлены в проекте. И тем самым выиграли условную высоту. Вся эта композиция – павильон и скульптура - произвела в то время такой фурор, что было решено возвратить скульптуру домой и водрузить на нашей земле на память потомкам.

- Несмотря на многие предложения выкупить скульптуру?

А: Да. И тут началось. Если туда везли скульптуру 28 платформами разобранную, подготовленную для сборки из 58 элементов, и везли ее так бережно, так осторожно – даже разбирали мосты в районе Бреста, чтоб прошел этот эшелон. Монтаж  скульптуры  на павильоне с помощью специально спроектированного крана был осуществлен за 11 дней – очень короткий промежуток времени! Все было выверено идеально. Эту скульптуру собирали наши супер специалисты в 37-ом году, которые, как впоследствии стало известно, были наказаны… за то, что они общались с “врагами” нашего народа, а именно русскими иммигрантами, которые приходили смотреть на своих соотечественников и общались с ними. Думаю, что даже не общаясь, они были бы в то время все равно наказаны, потому что увидели другой образ жизни…

- … что в те годы запрещалось. Ведь все наши люди жили за семью замками, - ведь это было время лагерей и ссылок.

А: Да.

- Теперь понимаю, что скульптуру некому было разбирать для отправки в Москву.

А: А разбирать-то было нужно!  И вот Правительство дает задание конкретному человеку, Комиссару нашего павильона на выставке: поехать в Париж, собрать бригаду из местных, разобрать и доставить обратно. Что, конечно, и было выполнено. Бригада была собрана, и они автогенами попилили эту скульптуру, поскладывали, а дальше железной дорогой до моря, потом через Балтику в Ленинград, потом в Москву и… с точки зрения здравого смысла понятно, что при таких перевалах скульптура была утеряна. И действительно: только лишь 2 элемента из 58 были довезены без повреждений. Но, к счастью, остались так называемые выколоточные формы, и было отдано задание воссоздать эту скульптуру по ним.

- Понятно, что по сути дела, вы разбирали вторую скульптуру.

А: Да, в сентябре-декабре 2003-го года мы уже разбирали другую скульптуру, с которой тоже были свои проблемы. Например, в августе 1939, когда ее гнали ввысь к открытию ВСХВ, которая открывалась в сентябре, на середине процесса Мухина остановила работы. Есть такой “Закон масштабных сборок”: если внизу ты ошибешься на несколько сантиметров при монтаже некоторых деталей в таких огромных размерах, то погрешность на больших высотах дает невероятный “отлет” в сторону. Так вот, гонка привела к тому, что ошиблись немножко…  И Мухина увидела погрешность. Собрали собрание, решали, что делать. И Веру Игнатьевну попросили позвонить Молотову лично. Обстановка – можешь себе представить: 39-ый год! Но скульптор получила добро, и процесс пересборки возобновился с поправкой.

Дальнейшая судьба скульптуры тоже печальная. Она собиралась на каркасе из черной стали. Черная сталь даже не была обработана никакими антикоррозионными покрытиями, и при ветрах, пыли, при московском климате далеко не сухом, стали проявляться процессы разрушения. Да и еще во время войны она не была демонтирована, ее просто прикрыли… А когда началось восстановление народного хозяйства, всей экономики, авторы, которые, к счастью, еще были живы, начали беспокоиться о судьбе скульптуры. Они хотели вернуть скульптуре ее пьедестал, нужную высоту. И они все время писали об этом правительству. И только лишь перед Олимпийскими играми в Москве Брежнев наложил на одно из писем резолюцию побеспокоиться о скульптуре. И известный Киевский Институт имени Патона в 1979 году, накануне Олимпиады-80, провел спешно, в короткие сроки, ремонтно-реставрационные работы (обработали разными покрытиями только лишь в тех местах, куда можно было добраться). Поверь мне, я это знаю: я эту скульптуру облазил вдоль и поперек на протяжении нескольких месяцев!..

- Даже до серпа и молота добирался?

А: Нет, до кисти руки. Так вот, шарф, который как бы вьется за колхозницей… Кстати, скульптура называлась вначале “Рабочий и крестьянка”, так вот за крестьянкой, за ее спиной, развивался красиво шарф, и вот к этому цилиндровому шлейфу попасть невозможно. Так он и остался не обработанным.

- При всем при том, что скульптурой занимались хоть как-то, все равно в наши годы пришли к выводу, что ее нужно глубоко и детально реставрировать.

А: Да. И решили все сделать по первому проекту: поставить ее на ту же высоту, на павильон, похожий на парижский. А чтоб ее поставить на новое место, ее нужно полностью пересобрать.

- Уже ты разбирал по тем же частям, по которым она была собрана? Или… Вы ее резали?

А: Нет! Разбирали по тем швам, которые были заложены при сборке. Мы их увидели. Было 58 частей. А задача была: разобрать на 25!.. Мы легко и красиво дошли до поясов мужской и женской фигур. Но дальше увидели, что разобрать безболезненно – а мы думали прежде всего о предстоящей впоследствии сборке! - так называемую юбку женской фигуры и комбинезон рабочего на это количество просто невозможно. Убедили в своей правоте Рабочую Группу Министерства культуры по надзору реставрационных работ  во главе с Алексеем Ильичем Комечем. И в результате мы ее разобрали на 40 элементов. Заказ разборки был поручен лучшим рабочим фирмы, у которой очень мощная 60-летняя история – я не ошибся в ее выборе! – Первое Московское Специализированное строительно-монтажное Управление, которое занимается только лишь стальными конструкциями. Работали они настолько ювелирно, настолько четко, - нужно, как говорится, снять шляпу перед ними. Все детали были упакованы в жесткие скрепляющие конструкции, так что все было подготовлено к транспортировке превосходно. И действительно: ничего не повредилось! Это было зафиксировано геодезистами фирмы “ФСТАС” документально. А команда, которая увозила эти элементы – это были ночные перевозки с определением маршрута, с сопровождением ГАИ, - очень известная в стране фирма, которая возит супертяжелые, негабаритные грузы, - “ЭСТО-ЦЕНТР”. Все было сработано отлично!

- Сейчас ты работаешь на другом объекте. Но я думаю, как говорится, боковым зрением ты не теряешь из виду то, как продвигаются работы по скульптуре и в каком она состоянии. Как ты думаешь, когда все же москвичи и гости столицы смогут лицезреть скульптуру?

А: Мое “боковое зрение” видит следующее. По постановлению Правительства Москвы, которое было подготовлено еще в январе 2002-го года, предписано: поставить скульптуру на свою историческую высоту – 34 с половиной метра – на павильон, который своим образом должен повторить Парижский павильон. Думаю, идеология Постановления не поменяется, - скульптура может только подвинуться чуть ближе к проспекту Мира, чуть в сторону, но на этом месте, на чем-то. Одно из решений – это большой многофункциональный центр. Может, тут будет театр, музей этой скульптуры, какой-то другой музей… Сейчас  все работы – организация сборки и т.д. -  отданы в ведомство главного строителя Москвы Владимира Иосифовича Ресина. Он на своих совещаниях и перед прессой заверяет, что скульптура будет стоять в 2008-9 годах. Но это уже не суть важно. Важно то, что скульптура будет стоять! Плохие слухи, что, мол, скульптуру распилили, убрали символ Советского Coюза, нашей истории… Нет, знаю наверняка, что ни у кого такой мысли не было: ни у городских властей, ни у федеральных властей. Скульптура будет вылечена и поставлена тогда, когда родится этот комплекс под ней.

- Я бы сказала, что эта скульптура - не только символ истории нашего государства, а уже и символ Москвы, и москвичам скульптура эта стала дорогой…

А: Да, это точно.

- Этим и для тебя данный этап твоей рабочей биографии дорог?

А: Конечно, прикосновение к большому делу всегда обогащает. Я болел этим делом и переживаю за него сейчас.

- Я знаю, ты сейчас ездишь много, как и многие москвичи, и сейчас тебе  не приходится удивляться чему-нибудь за рубежом, как раньше, и здесь, в Америке, тоже…

А: Да, одним из главных завоеваний в нашей стране последних лет, это то, что мы можем совершенно спокойно перемещаться и смотреть мир не через “Клуб кинопутешественников”, а своими глазами. Второе, это то, что можно теперь зарабатывать нормальные деньги не где-то, а у себя на родине.

- А как у тебя сегодня обстоит дело с чувством патриотизма? Помню, несмотря на постоянное навязывание любить свою страну, мы частенько её хаяли, поглядывали на Запад, где все привлекало…

А:  Я – человек патриотичный, заверяю тебя в этом!

- Говори-говори. Мы вот договаривались здесь на игру для тебя на теннисном корте. И я тебе говорила: зачем тебе это? А ты мне в ответ: Да я за теннис Родину продам!

А: Ну это же шутка! Я очень люблю играть в теннис. И считаю: чтоб побольше сделать для любимой страны, нужно быть здоровым, прежде всего! И у нас в Москве, Питере и больших городах сейчас большое движение за здоровый образ жизни, что радует, и особенно среди молодых людей. Кстати, пресловутая наша проблема алкоголизма тоже, я думаю, решится. Смотри: есть возможность хорошо зарабатывать деньги. И подумаешь прежде, чем выпивать: пить тебе или работа важней. Здоровый образ жизни - это же путь увидеть, что будет завтра!

- Алексей, спасибо тебе за откровенный разговор. Пусть в твоей жизни будет побольше интересной работы, которая дает тебе ощущение полноты жизни. Пусть будет много поездок, встреч с хорошими людьми, будь здоров и счастлив!

А: Спасибо за пожелания. А знаешь, не только встречи с хорошими людьми из будущего должны состояться, а ведь и встречи с хорошими людьми из прошлого тоже приносят нам удивительные ощущения. Вот та самая дружба, которая была заложена у нас много-много лет назад, привела меня сюда, мы встретились спустя много лет, вспомнили наших общих друзей, с некоторыми сразу связались прямо отсюда, - это ведь тоже одно из очень важных завоеваний жизни.

- Ну, совсем как тост: за наших друзей!

А: Это всегда хороший тост – за друзей! И - будем здоровы! 

 

Леонета Рублевская, Майами

www.leo-ru.us