Лев Зиман
 

Стихотворения

 
Ты хочешь забыть меня? – Нет.
Ты хочешь любить меня? – Да.
Зачем тогда весь этот бред?
К чему? – Что поделать. Судьба.

Судьба мне – по кругу ходить,
Судьба мне – тебя потерять,
Судьба – ничего не забыть,
Судьба – на пороге стоять,

Судьба – не уйти, не войти,
Надломленной веткой дрожать,
В саду, у ворот, на пути
Тебя лишь одну провожать.

Быть может однажды весной
На ветке надломленной той
Появится новый листок…
Быть может. Кто знает. Дай срок…

* * *

Я понял меру всех вещей
Их мера – ты.
Все что тебе и для тебя,
В чем есть твои черты.

То для меня имеет вес,
И в том лишь смысл и боль,
Зачем несу я этот крест,
Зачем терплю любовь?

Зачем не изгоняю вон
Дыхание твое?
Я им навеки напоен,
Оно - мое, мое…

* * *

О, жалкая душа, покинувшая рай,
Избегшая судьбы счастливой и мятежной,
Неси свой жалкий скарб в тот запыленный край,
Где больше жизни нет и больше нет надежды.

В весенней тишине ты больше не споешь,
Ты больше не заснешь на ложе нег и ласки,
И пищею тебе – предательство твое.
Утехою тебе – бессмысленные сказки.

* * *
Схожу с ума, пишу стихи,
Мне это видно за грехи.
Нет в мире хуже наказанья,
Чем сублимировать желанья,
Пусть даже строки гениальны,
Но все же лучше во стократ
Осуществить любовь на деле
Пока еще ты в грешном теле,
Пока на небо ты не взят.

* * *
Жизнь проходит в колотье
Друг об дружку и о стенки,
Обхвати рукой коленки
И замри на высоте.

Пусть высокой будет мысль,
Словно клин к теплу летящий
Над землей, где моросящий
Дождик все вокруг отмыл.

Все прозрачно и светло,
Ты сидишь спиной у стенки,
Обхватив рукой коленки
И не бьешься ни во что.

* * *
Ты ездишь на красной машине,
Ты всегда красиво одета,
Ты ходишь гордой походкой,
У тебя всегда все в порядке.

Я брожу по московской пустыне,
Всюду вижу твою машину,
Всюду слышу твою походку
И с утра до вечера плачу.

* * *
Ты можешь отпустить меня? – могу,
Побегать на некошеном лугу,
Вздохнуть легко и выдохнуть свободно,
Ты можешь отпустить меня? – могу.

Ты можешь отпустить меня? – могу,
С мальчишками валяться на снегу,
Украдкой целоваться на бегу,
Ты можешь отпустить меня? – могу.

Ты можешь отпустить меня? – могу,
У моря постоять на берегу,
Закатом любоваться и восходом,
Ты можешь отпустить меня? – могу.

Ты можешь отпустить меня? – могу,
Рукой махнуть и улететь, как птица,
Простить тебя и навсегда проститься,
Ты можешь отпустить меня? – могу

* * *
Поехали с тобой на дачу,
На воздух, на простор,
Где время ничего не значит
И не глядит в упор.

Где ты и я – мы снова вместе,
Ты так близка,
Что между нами не уместишь
И горсть песка.

Где все сомненья затихают
В моей груди,
Где я люблю тебя и знаю,
Что впереди.

* * *
Любимая, пусть время, как весы,
Все взвесит и измерит и разложит,
Но тот счастливый миг, что нами прожит,
Не может быть подвергнут измеренью,

Поскольку в нем, как в капельке росы,
Что чудом задержалась на листе
В заоблачной прозрачной высоте,
Явилась вечность на одно мгновенье.

* * *
Я себя не могу понять,
Все так страшно и тяжело,
Мне не гнать на заре коня,
Воду мне не резать веслом.

Не вдыхать мне запах цветов,
В воду руки не опустить
Запер сам себя на засов,
Стал заложником трусости.

Будто лег на речное дно,
И не выдохнуть, не вдохнуть,
А вокруг, как в немом кино
Силуэты людей бредут.

И мне с ними не по пути,
Мне б рвануться наверх, на свет,
Но сжимается все в груди.
Нет надежды и веры нет

В то, что вырвусь, вздохну, смогу
Выплыть к берегу, все стерпя,
И на светлом том берегу
Встречу я, наконец, тебя.

* * *
Зачем тебе кто-то, кто знает будущее,
Ведь будущее – оно твое,
Ведь твое будущее – это око видящее,
Это ухо слышащее твое.

Так что слушай внимательно, и вглядывайся пристально,
И не дай себе себя обмануть.
Ты себе сам выбираешь пристани,
И сам прокладываешь путь.

Никогда глаза не отводи в сторону,
И слушай то, что хотят сказать,
И от поджидающего тебя ворона
Не отводи глаза.

* * *
Проходит день за днем,
А от тебя – ни звука,
Как пыточным огнем
Терзает грудь разлука.

Вот так пройдут года
В безвестности унылой,
Что вспомню я тогда
Над близкою могилой?

Я вспомню губ твоих
Коралловые нити,
Я вспомню рук твоих
Надежное укрытье,

Я вспомню звук шагов
И легкое дыханье,
Прохладу вечеров
И воздух утром ранним,

Венеции канал,
И Пизы бездну неба,
Где я с тобой бывал,
И где с тобой я не был,

Где я любви крыло
Не выпустил на волю,
Где жизни ремесло
Я так и не освоил.

* * *
Любимая, мне каждый день как ночь,
Тебя со мною нет, и я в потемках,
Уже никто не в силах мне помочь,
Я сам хозяин своего застенка.

Все эти башни, стены и бойницы
Я строил сам, не ведая покоя,
Лишь лбом теперь мне остается биться,
Так прочно и надежно все устроил.

Здесь двери, словно тяжкие колоды,
Стрелки на башнях – неподкупны, метки,
И лишь одну я разрешил свободу –
Свободу перейти из клетки в клетку.

Но, может, где-то есть невзрачный мостик,
Окно, быть может, где-то не закрыто,
Я каждый угол обыщу наощупь,
Ведь должен быть ну хоть какой-то выход.

* * *
Ты ловила приметы счастья,
Цифр игра и гаданий тайна
Для тебя служили причастьем
И залогом судьбы желанной.

Но судьба оказалась хитрой,
Словно ежик в листве осенней,
Прошуршала, мигнула цифрой,
И сбежала в лесок соседний.

Но пускай хитрит и таиться,
Пусть смущает примет обманом,
Никуда ей от нас не скрыться,
Все равно мы ее поймаем.
* * *
Избавь меня от амбиций,
Избавь меня от иллюзий,
С самим дай собою слиться,
Расширить дай, а не сузить.

На все дай смотреть без страха,
Дай жить мне прямо и просто,
Носить по размеру рубаху,
И брюки носить по росту.

На цыпочки не подниматься,
На корточки не садиться,
На палки не опираться,
Ходить дай, а не носиться.

Дай чувство выразить словом,
Дай слово исполнить делом,
И каждый день снова и снова
Душой наполнять тело.


* * *
Просим не словами, а глазами,
Любим не делами, а мечтами,
В землю упираемся ногами,
Голова парит за облаками.
Надо бы решить когда-нибудь,
То ли голову к ногам вернуть,
То ли ноги кверху подтянуть.

* * *
Смерть ребенка, ужас или счастье,
Божий гнев, иль Божья благодать,
Как понять мне это, как принять,
Как проклятье, или как причастье.

Как любви твоей безмерной тяжесть,
Или как бессмысленный обман.
Этот мир зачем в удел мне дан?
Этот ужас, или эта радость.

* * *
Какое у тебя любимое время года? –
Спросила меня женщина,
просто так, чтобы что-то спросить.

Ну что же сказать ей?
Когда у меня всегда непогода,
И в душе с утра до вечера моросит.

Я мог бы ее порадовать простым и банальным ответом.
Дескать, весна, конечно,
Время надежд и любви,

Или по-детски, радостно, - конечно же, лето,
Время вечных каникул
И сочной зеленой травы.

Можно было отделаться осенью, хотя ее занял Пушкин,
Вызвал бы уважение,
Дескать, поэт и не прост,

Наконец, остается зима, когда морозом опушен
Каждый бездомный
Собачий нос или хвост.

И, в конце концов, пробормотал что-то невнятное,
Дескать, не знаю даже
Что и сказать,

Вот вам и вся история, простая и незанятная,
И смысла нет никакого
Ее продолжать.

Весенний сад
Вспыхнул май белым кружевом вишен,
И береза вся в блестках листвы,
Новый день чисто вымыт и взвешен
На прозрачных руках синевы.

И заломлены ветки деревьев
В безнадежной и тяжкой мольбе,
Как отчаянный крик иудеев,
Потерявших дорогу к тебе.

И стоят, тесно сбившись друг к другу
Против неба, несущего смерть,
Только шепчут иссохшие губы:
Дотерпеть, дотерпеть, дотерпеть.

Как пробить этой тверди преграду
Нашей немощью и нищетой,
Как деревьев нестройное стадо
Режет небо ветвей чернотой.

Сухое дерево
Безумие, бессмыслица, бесцельность,
Сухого дерева немая красота,
Что рвется всеми жилами растенья
И не приносит зрелого плода.

И нету той картины тяжелее,
Когда в весенней звонкой тишине
Сухое дерево свечою черной тлеет
И мне напоминает обо мне

* * *
Вот доказательства любви моей безумной
К тебе, в любой момент представить их готов.
Они перед тобой – вязанка слов,
Что сложены в стихи, в них дышит пламя,
Душа моя в них рвется на куски,
То жмут ее отчаянья тиски,
То вновь она окрылена надеждой,
То мечется в безумстве и тоске,
То радостью объята и покоем,
Коль не любовь, то что ж это такое?
Моя душа, как тварь, немая прежде,
Под плетию безумного пророка
Заговорила новым языком,
Который был ей прежде не знаком
И бьется за любовь отчаянно, жестоко.

* * *
Что там, в голове моей дурацкой,
В этом старом пыльном чердаке,
Надо, наконец, туда забраться,
Подмести, проветрить, разобраться,
Что там где, с чего начать уборку,
Что скорей на свалку, что на полку,
Кто там притаился в уголке.

* * *
Я голос твой услышал и пропал,
Мне в нем звучала музыка такая,
Что неподвластна струнам и смычкам,
И клавишам и трубам не под силу,
Быть может только ветер и листва
Сыграют так, да море в час прилива,
Да птицы на далеких островах.
Я слов не слышал, речь твоя
Была мне не ясна.
Во мне тогда лишь музыка звучала
И воздухом меня переполняла,
И мне шептала, вот твоя весна!


* * *
Конец безумный и бесславный
Ждет всякого, кто жизнь свою
В угоду прихоти забавной
Пасти словесную семью,

Со страстью жертвоприношенья,
Словно барашка иль птенца,
Огню приносит вдохновенья
И всю сжигает до конца.

Моя семья
Моя семья лишь там осуществиться,
Где за большим обеденным столом,
Свободно и просторно разместятся
Мои пять девочек и сын мой непокорный,
И мы освоим жанр разговорный,
Слова и чувства потекут не скупо,
И я налью им по тарелке супа
И по стакану красного вина,
И на углу присяду у окна,
И посмотрю на небо непустое,
И сын оттуда мне махнет рукою,
И сердце, словно старый воробей,
На ветку за окном проворно вспрыгнет,
Взмахнет крылом и радостно чирикнет,
Что жизни не было печальней, веселей.


* * *
В тебе я снова, разглядел тебя,
Ты, ты сама, как прежде, мне явилась,
И снова я, как прежде, ослеплен,
И только об одном сейчас жалею,
Что не для кисти и холста рожден,
А мой язык перед тобой немеет,
Он слаб и жалок, и ему не в мочь
Сказать о том, что чувствую и вижу,
Нет в мире никого тебя мне ближе,
Я счастлив, что к тебе приговорен.

* * *
Девочка в храме мыла полы,
В маленьком храме, на маленьком шаре,
Служба затихла, звезды дрожали,
Лики святых отрешенно мерцали
В маленьком храме на крае земли.
Все разошлись, никого не осталось
В маленьком храме на крае земли,
Только лишь небо спустилось и звезды
Ниши и своды заполнили храма,
Ты скажешь - поздно, а я скажу – рано,
Все позади или все впереди?
Выбор за нами, лишь звезды мерцают,
И тишиною заполнился храм,
Девочка моет, святые внимают,
Лики свои обратившие к нам,
Что мы решим и куда обернемся,
В храм ли вернемся, в мир окунемся,
Вместе взлетим, или вновь разбредемся?
Девочка моет полы после службы,
Тряпкою трет, словно машет крылом,
Только лишь это для жизни и нужно,
Тряпка, ведро и молитвенный дом.

* * *
Мне сегодня как-то грустно,
Мне сегодня как-то пусто,
Я вздохну, ты не ответишь,
Я один на целом свете.

Ты прости, меня, родная,
Что, себя не понимая,
Я тебя считал в ответе
За себя, за все на свете.

И души своей увечья
На твои взвалил я плечи,
И тебе не помогал я,
Когда ты изнемогала.

И теперь, всего лишившись,
Наконец-то, я решился,
Буду я один в ответе
За тебя, за все на свете.

* * *
Я бьюсь в тебя, как в каменистый берег,
Накатываю волнами прибоя,
Прошу тебя, прошу тебя, поверь мне,
Мы будем жить с тобой лишь там, где двое

Становятся одним и неделимым,
Как берег и волна, как птица с небом,
Хочу тебя любить и быть любимым
Тобою, где бы не был, кем бы не был.

Моя любовь к тебе подобна морю,
Что к берегу стремится непрестанно,
И как прибой волну шлет за волною,
И волны разбиваются о камни,

Так буду я на все твои сомненья,
На все обиды и непониманье,
Накатывать волнами вдохновенья
И в бездну погружать моих желаний.

И как на берегу камней без счета,
Так и у моря волн неисчислимо,
И не трудна мне сладкая работа
Тебя любить и быть тобой любимым.

* * *
Сказал Господь: се, сатана просил,
Чтоб сеять вас, как семена сухие,
Но Я молился, чтоб хватило сил
Вам веру сохранить во времена лихие,

Когда не будет рядом никого,
И в пропастях земли заброшенным посевом
Вы ощутите гнет боренья Моего,
Умрете для земли, воскреснете для неба.

Не бойтесь умирать, ведь смерть – иная жизнь,
Умершее зерно приносит плод сторичный,
Но чтобы страх унять, ты взор свой удержи
На Том, Кто был один в саду горы Масличной.

Кто смертный пот наполнил жизни кровью
И зерна наших душ растит с любовью.

Два сонета для любимой

I
Любимая, когда ты холодна
Со мной, то все меня тревожит,
Мне кажется, что день напрасно прожит,
И что всему виной – моя вина.

Твой голос ледяной и строгий взгляд
Меня во мрак унынья повергают,
Тем более, ведь я прекрасно знаю,
Что недостоин я иных наград.

Ты предстоишь мне грозным херувимом
И в райский сад мне заграждаешь вход,
Присяду я вблизи его ворот
Оплакивать бесчисленные вины

И размышлять, какое искупленье
Ко мне вернет твое расположенье.

II

Любимая, люблю я по утрам
Следить, как ты наряды выбираешь,
Как будто кисть в палитру окунаешь,
Как будто заполняешь нотный стан,

И твердою рукой Буанаротти
Ты отсекаешь лишнее, как хлам,
Ты бабочкой порхаешь по цветам,
А я, как лист кружусь в водовороте

Твоих прекрасных глаз, твоих волос,
Что солнечным струятся водопадом,
Но вот, уже в твоих руках помада,
Последний штрих и вздох – все удалось!

Любуюсь я тобой не без надежды,
Когда ж ты сбросишь все свои одежды?

* * *
Любимая, отсчитывает дни
Секундной стрелки бег неумолимый,
И вот уже на острие иглы
Повис флажок взведенной гильотиной.

А я, как завороженный, гляжу
На дрожь флажка, повисшего над бездной,
На гильотины нож, готовый лязгнуть,
И мир навеки погрузить во тьму.

А я – игрок, и вот – за мною ход,
Я – жертва, голова моя на плахе,
Я и палач, возвел на эшафот
Я самого себя в смертельном страхе.

За сердцем ход, а не за головой,
Флажок иглой не удержать, хоть тресни,
Руби палач, и голова – долой,
Без головы - намного интересней.

Ливень в городе
Капли в стекла бьют как пули,
Под обстрелом населенье,
Все щиты зонтов раскрыли,
С небом нету примиренья.
Будто древнего потопа
С неба рушится лавина,
И спасаться просто глупо,
Помни, ты – простая глина.
И для нового замеса
Размочу тебя водою,
Больше мне неинтересно
Ждать и цацкаться с тобою.