«Прелесть крымской земли раскрывается
для иных медлительно, исподволь,
но завладевает надолго, навсегда»
К.Паустовский

Самое первое, что неизгладимо впечатляет в Крыму, - это дороги и горы. Горы понятно почему: у нас в средней полосе России такого нерукотворного громадья просто нет. Горные вершины большие и малые, крутые и пологие, переходящие в долины - яйла; горы, залитые туманом и потому кажущиеся нежно-голубыми с чуть фиолетовым отливом, поросшие на взгорьях крымскими соснами и кедрами, и те, что голыми скалами-камнями нависают прямо над дорогами... Смотришь и не можешь насмотреться - до того все необычно вокруг!
Другая достопримечательность Крыма - дороги. Не будь гор - не было бы и их. Дороги, вьющиеся серпантином по гористым отрогам, вплотную прижимаясь к массивным скалам, то вдруг спускаются в горные долины, то вновь уходят ввысь.…
Для того, кто впервые передвигается такими дорогами, они кажутся ужасными: с одной стороны - зажаты горой, с другой - пропастью, и где-то там, далеко внизу, у самого основания гор, плещется море...
Наша машина неспешно преодолевает километр за километром трассы Алушта - Симферополь. Мы направляемся в сторону Демерджи - одной из красивейших и таинственных гор Главной Крымской гряды. Огромный горный хребет Демерджи словно заслоняет собой Алушту, укрывая от холодных северных ветров и бурь, а вместе с другими горными массивами Костель и Чатыр-Даг, Бабуган и Чатны-Бурун создает потрясающую своим величием горную цепь, обрамляющую древнюю южно-крымскую жемчужину - городок Алушта. Алушта и Демерджи неразделимы между собой, как неразделимы вода и небо, отражение которого видишь в бескрайних морских просторах. «Алушта - одно из восхитительнейших мест Крыма», - писал поэт Адам Мицкевич в своих путевых дневниках еще в 1825 году. А быть в Алуште и не побывать на Демерджи - просто непростительно.
* * *
- На Демерджи еще не бывали? Сходите! Не пожалеете. Лучше всего на лошадках верхом. Больше впечатлений получите, - напутствовал нас случайно подсевший за наш столик украинец, так же, как и мы, отдыхающий в Алуште.
Предложение было заманчивым и не на шутку заинтересовало нас, хотя моя спутница - супруга - ни разу в жизни не ездила верхом, да и я никогда не считал себя лихим наездником. Забегая вперед, скажу, что после нескольких часов, проведенных в седле, я и вправду ощутил себя настоящим джигитом, каждый божий день отмахивающим верхом по горам добрые версты пути.
- Лошадки-то у тех ребяток хорошие, - добавил наш словоохотливый сосед по столику.
Так при обеденном разговоре и был определен путь нашего дальнейшего следования по южно-крымской земле. В подходящий денек и в назначенный час мы с супругой отправились к селу Лучистому, расположенному недалеко от Алушты, в самом предгорье Демерджи, где и находится ранчо «Золотая подкова», о котором нам рассказывал украинец.
* * *
Пока добирались до Лучистого, внимание привлекли два населенных пункта - Нижняя и Верхняя Кутузовка. Человеку, даже особо неискушенному в отечественной истории, эти названия, несомненно, укажут на личность известного полководца Кутузова. И верно, князь Кутузов имеет к предгорью Демерджи самое что ни на есть прямое отношение. Именно здесь в Крымскую войну при штурме деревни Шумы июльским днем 1774 года получил тяжелое ранение в голову 28-летний подполковник, соратник и ученик великого Суворова - Михаил Илларионович Кутузов. Турецкая пуля, пробив левый висок, вышла правым глазом. Ключевой водой старинного басурманского источника Сунгу-Су русские гренадеры промыли рану своему командиру, и случилось чудо - он остался жив. Впоследствии на том месте в середине девятнадцатого века была установлена памятная доска из литого чугуна с надписью, говорящей о происходивших здесь событиях. Сегодня слева от трассы Алушта - Симферополь хорошо видна стела с барельефом фельдмаршала Кутузова. в самом центре монумента - так называемый Кутузовский фонтан, хотя сам целебный источник Сунгу-Су находится в зарослях на значительном отделении от автотрассы.
* * *
Машина осторожно взбирается по крутому песчаному склону, по обе стороны которого вплотную друг к другу теснятся дома Лучистого. Домики небольшие - в один-два этажа, выстроены в основном из ракушечника - самого распространенного на южном берегу Крыма строительного материала. Вокруг домов - огородики с обязательными виноградниками, фруктовыми деревьями.
- У девочки – школьницы, подсевшей к нам в машину, поинтересовались о селе:
- Большое ли?
- Большое и даже школа есть. Да я и сама с Лучистого. Выросла тут, - услышали мы бойкий говорок нашей попутчицы.
Чем дальше взбиралась наша машина, надрывно тарахтя мотором, тем больше и больше приковывала к себе внимание Демерджи. приближаясь с каждой минутой, она представала перед нами все удивительнее и краше. Огромный горный хребет с массой скальных выступов различной формы. Ярко-голубое небо с белоснежными кучевыми облаками было распростёрто над высокогорьем. Легкая сизая дымка слегка окутывала самые высокие отроги горной гряды. Одно огромное разлаписто-рваное облако зависло над самой высокой точкой горы. Плотная масса высокогорного леса подступала почти к самым скалистым вершинам, окружая их мощной стеной, вытесняя каменистые пики к самому солнцу.
* * *
Наш путь лежал к самой верхней точке села Лучистого - высокогорной долине - яйле - «Золотой подкове». Это небольшой частный конный двор, расположившийся в одном из живописнейших мест Большой Алушты - у подножия горы Демерджи. И вот, миновав несколько резко уходящих в гору поворотов, автомобиль наконец-то доставил нас на место. Осмотрелись: навес, под которым прятались от палящего солнца лошади, небольшие хозяйские постройки, кафе в ковбойском стиле. У подошедшего к нам паренька - работника «Золотой подковы» - я поинтересовался, сколько в табуне лошадок.
- С полсотни будет. К людям, привыкшим в горах хорошо свой маршрут знают. Но, есть и с характером, - добавил с легкой иронией мой собеседник.
У конной подвязки, что находилась совсем рядом с загоном, стояло несколько лошадей гнедой масти. Возле них смуглый мальчуган умело запрягал лошадь: накинул седло, подвязав его, подтянул стремена. Проделав эти действия с одной лошадью, принялся за другую.
Короткое напутствие инструктора - и вот все прибывшие на конную прогулку уже верхом на лошадях. В предвкушении незабываемых впечатлений наш конный путь начинаемся по каменистой песчанке предгорья Демерджи. Приятно размеренно покачиваться в седле при каждом шаге неспешно цокающей подковами лошадки и видеть вокруг себя раздольные цветущие луга. Свысока открывается потрясающая картина: Лучистый со своими небольшими домишками, вытянувшийся вниз, и просторные долины, покрытые зеленью крымского леса и разнотравья.
Наш путь лежал мимо Долины Привидений к развалинам средневековой крепости Фуна. Россыпи огромных глыб, скатившихся с вершины горы вниз, образовали самый настоящий хаос из больших и малых камней - эдакое «эльдорадо» камня, царство мощи и вечности. Многие из камней-великанов от «бренности» лет подернулись коричневато-желтоватым налетом, лишайниками - наростом времени. Сделали свою работу и ветры. Веками «облизывая» камни и скалы, они превратили их в различные таинственные фигуры - причудливые образы Долины Приведений. 0дна из таких каменных изваяний носит имя «Головы Екатерины». А названо оно так с «легкой руки» самого князя Григория Потемкина Таврического, заметившего «каменный портрет Екатерины» во время одного из своих южных походов. Так и взирает свысока царица, напоминая собой еще и огромного сфинкса.
Когда-то весь этот каменный хаос был единой горной массой. Но случались большие и малые камнепады, наваливая одни глыбы на другие, дробя их и круша. Некогда эта горная стихия заставила «отойти» и село Демерджи (так когда-то называлось и Лучистое) подальше от страшного места. Камнепады тревожили местных жителей и в конце концов, заставили повиноваться силам природы.
Наш караван двигался мимо каменных развалов, уходя все дальше и дальше по луговому склону каменного Демерджи. Яркое солнце нещадно слепило глаза, обжигало открытые участки тела, и нигде нельзя было спрятаться от его палящих лучей. Наш инструктор Роман - загорелый парень лет двадцати пяти уверенно шел на своем рысаке несколько впереди и в стороне от конной цепочки, направляя ее к перевалу, подстегивая к пути более спокойных лошадок, осаживая не в меру ретивых. Казалось бы, земля, выжженная солнцем, должна быть пуста и безжизненна. Однако, высокогорные луга удивили своим разнотравьем и цветами. Особенно бросались в глаза алые маки, растущие небольшими островками. Яркими семафорами пылали они на серовато-зеленом луговом фоне.
А еще предгорье Демерджи запомнилось обилием шиповника, чьи раскидистые кусты встречались повсюду: и вдоль извилистой дороги, по которой мы взбирались на высокогорное плато, и по лугам, выделяясь кудрявыми ярко-зелеными «кочками». Иногда моя Анфиска, соблазнившись аппетитной зеленью шиповничьего куста, прибивалась к нему, и лишь мое настойчивое подергивание уздечкой отвлекало ее от столь приятного занятия.
- А как же шиповничьи колючки? Не помеха ли они для лошадок? - спросил я.
- Что вы, нет! Они выросли на этих кустах. Это их любимое лакомство, - пояснил Роман.
На протяжении всего пути, а он составил ни много, ни мало, а с десяток километров, я не переставал удивляться Роману. Тому, как он лихо держится в седле, словно родился на коне, насколько хорошо знает характеры лошадей, и как умело управляет ими. Не удержался - поинтересовался я и этим.
- Главное, чтобы конь уважал тебя. Чувствовал в тебе силу. Дашь слабинку - пропадешь. Над лошадкой надо «верх» держать, - ответил мне Роман.
В сущности, я и сам вскоре убедился в правильности его слов, когда моя кобылица вдруг резвым галопом помчалась но высокогорному лугу и в несколько скачков внесла меня на высокий горный отрог, остановившись у обрыва. Казалось, одно мое неверное движение, неосторожный поворот лошади - и мы вместе с Анфисой окажемся в пропасти, и уж тогда точно поминай как звали. Но лошадь, словно испытывая мои нервы, каменным изваянием стояла на утесе. Признаюсь честно, смотреть вниз было жутко. В какое-то мгновение, собрав силу воли «в кулак», я слегка потянул за одно поводье, чуть-чуть пришпорил лошадь и моя Анфиса потоптавшись на месте, развернулась и ядерным шагом пошла вглубь шиповничьих зарослей. Роман, наблюдавший за происходившим, воскликнул:
- Вот еще неделька такой езды, и ты - джигит!
...Наша конная цепочка двигалась дальше по склону Демерджи к скальному холму с руинами средневековой таврической крепости Фуна, которая когда-то, в древние времена, являлась могучим форпостом великого княжества Феодора, защищая восточные границы государства. Подойти к крепости можно было только со стороны высокогорного Демерджи, с востока она была абсолютно неприступна - крутой обрыв надежно преграждал путь неприятелю.
Первый наш привал состоялся у небольшого горного родника с изумительной ключевой водицей, спасающей от одолевавшей нас жажды и от солнечного пекла. Спешились. Несколько незнакомцев - крымских татар, вольготно развалились под тенью огромной каменной глыбы, когда-то скатившейся с вершины Демерджи. Тень и вода - что может быть желанней в знойный полдень! Родниковая вода освежала, придавая бодрости. Пил и не хотелось отрываться, словно это был последний источник, который мог бы утолить жажду. Один из подростков, крутившихся здесь же, вызвался проводить нас к скале «Разбитое сердце». Никто не отказался, и мы всем скопом, устремились к здешней широко разрекламированной достопримечательности. Гигантские валуны, с сорвавшиеся во время дикого камнепада с горы, налегли один на другой, а огромный камень, чем-то действительно по форме напоминавший сердце, сверху донизу был расколот: словно могучим мечом великан рубанул по нему, оставив глубокую расщелину.
- Счастливая она! Пройдешь сквозь нее - и загаданное желание непременно сбудется, - убеждал нас проводник. Многие из нашей группы решили рискнуть и протиснуться сквозь узкий таинственный разлом «Разбитого сердца». Кое - кто вернулся назад, не рассчитав своих габаритов, и лишь самые стройные и гибкие смогли рассчитывать на исполнение желания.
Больше получаса провели мы у «Разбитого сердца» - до того приглянулось это место своей красотой. В далеком 1966 году Леонид Гайдай облюбовал именно этот каменистый развал для съемок легендарной «Кавказской пленницы».
Вообще - то, здешний живописный каменно-глыбовый хаос не единожды привлекал собой кинематографистов. «Спортлото - 82» и «Сердца трех» снимались здесь же - в предгорье Демерджи, у развалин древней крепости Фуна. И поныне растет на каменистом плато тот самый грецкий орех, под которым известные герои Вицина, Никулина и Моргунова из «Кавказской пленницы» поджидали в засаде «спортсменку, комсомолку и просто красивую девушку». Этот самый грецкий орех, проживший на земле не один век, уже сам по себе являет достопримечательность, влечет к себе путешественников. Остановились возле него и мы: могучий ствол, раскидистая крона. Говорят, что этому исполину уже четыре сотни лет. Ну, что же, почтенный возраст!
...По команде Романа мы снова в седле. Лошадки, повинуясь головной, перешли в легкий аллюр, и звонко зацокали копыта по каменистой песчанке, поднимая серую пыль. Наиболее резвые обгоняли других, идущих в цепи. До крепостных развалин было чуть более километра горной дороги.
* * *
Название крепости Фуна пошло от названия горы. Ведь когда - то в давние - давние времена гора Демерджи называлась Фуной, что в переводе с древнегреческого обозначало «Дымная» такое название напрямую связано с легендой, которую знают, наверное, все алуштинцы. Мне рассказал ее Роман, когда мы проезжали мимо «Долины Привидений» - каменных изваянии, «взращенных» ветром.
Случилась эта история в века древние. Орды дикарей - захватили гору и устроили на самой ее вершине кузницу, где ковали оружие для ордынцев. Сутки на пролет не прекращалась работа в кузне, о чем свидетельствовал дым, поднимавшийся от горы. Отсюда и пошло название Дымная гора. Не могли местные жители остановить кузню: злой Кузнец-ордынец губил всех, кто мешал его работе. И вот тогда одна отважная девушка отправилась к Кузнецу с просьбой остановить кузницу, но была жестоко погублена злодеем. Этой трагедии не выдержала и сама гора, занялась она пламенем до небес, разверзла свое каменное чрево и... поглотила ненавистного Кузнеца с его страшной кузницей. Эта легенда и положила новое название горе - Демерджи, что означает Кузнец - гора.
- А где же лаванда, горная лаванда? - недоумевала моя супруга видевшая этот цветок на лотках алуштинских торговцев.
- Лавандовые поля на Демерджи есть и не мало, - пояснил Роман. - Нужно только немного обогнуть гору с востока и подняться еще выше. Но мы туда не пойдем.
Сразу, как только поднялись мы с распадка на скалистый вал, стали видны развалины Фуны: рукой подать - минут пять не спешным шагом.
По древней дороге феодоритов, направлявшей сюда караваны, подъезжаем к развалинам. С крепостных развалин открывается потрясающий вид на Алуштинскую долину: вдалеке видны виноградники Лучистого, ущелья, покрытые лесом, бескрайний простор долины, лежащей у Демерджи.
От самой крепости, осталось небольшое прясло стены, воротный проем, колодцы. По словам экскурсовода, крепость откопали случайно, да и на сегодня работы для археологов хоть отбавляй. Так и стоит крепость в ожидании новых исследователей, лишь слегка приоткрыв свои таинства.
Подивился я и добротно сложенным стенам. Огромные каменные глыбы основательно притерты друг к другу. Сколько веков прошло с момента постройки, а даже жестокое время не смогло стереть крепость с лица земли. Лишь сама землица поглощала из века в век крепостные стены, пока полностью не прибрала их в свои покои. Эту Крымскую крепость открыли для посещения совсем недавно, поэтому она еще не обжита всякого рода шашлычниками и иными торговцами.
* * *
Почему-то всегда обратный путь кажется короче. Дорога не успела утомить нас, как вскоре показались постройки «Золотой подковы». Анфиса шла шагом, не спеша, но иногда проявляла какую-то озабоченность: останавливалась, ржала, словно звала кого-то. Когда мы ближе подошли к ранчо, лихим галопом к нам направился молодой конь. Последние метры пути он ни на шаг не отставал от Анфисы, норовил остановить ее, преграждая путь.
- Это ее жеребенок, - пояснил вскорости Роман, - уже большой, а все норовит к молоку подобраться. Да и она его на расстоянии чувствует. Ржала-то она в пути все от того, что по нему скучала, голосом хотела о себе дать знать.
На прощание я погладил по крутым бокам кобылицу, доставившую мне столько счастливых мгновений в этот день. А в кафе «Золотая подкова» нас уже ждал отменный шашлык, молодое виноградное вино, и душистый чай из высокогорных трав.
* * *
Прошло уже немало времени со дня, проведенного в высокогорных лугах предгорья Демерджи, а меня не отпускает от тех мест, тянет туда. Вернусь ли еще к тебе, «Кузнец - гора»? И слышу, как мой вопрос разносится горным эхом по древней земле Тавриды...

Алушта - Лучистое - Шатура