| Авторы | Поиск по сайту | Текущий номер |

 

Надежда Далецкая

Греческий цикл

 

Легчайшим, блёкло-серым шёлком
струит у ног моих вода.
Луна оранжевым осколком
косится. И за провода
антенн над крепостью отеля
вцепилась. Стену обхватил
зелёный куст. И еле-еле,
чуть слышно жалобный мотив
сверчок пиликает. Ночная
прохлада кожу холодит.
Влюблённых пара засыпая,
обнявшись, на песке сидит.
Им шепчет ветер колыбельно,
им улыбается луна.
А волны синего Эгея
меня вопросом, не жалея,
венчают: "Что же ты - одна?"

* * *

А небо с морем ближе к ночи -
одна глубокая лазурь!
Колышется, ворчит, рокочет.
Волну роняет, как слезу
на берег. Сном объята туя.
Лишь алые цветы куста
в истоме, с ветерком воркуя,
как в ожиданьи поцелуя,
раскрыли влажные уста!


БЫК (ИГРА С БЫКАМИ)

Игра! Пока идёт игра,
я жив, я раздуваю ноздри.
И грифон головой орла
кивает в такт игре. А возле
прелестниц с грудью наливной,
лежащей царственно в разрезе
парчи, над талией, тугой
в обхват, величествует в кресле
сам Минос. Словно монумент
из мрамора и горной плоти!
Взирает. От дразнящих лент,
трепещущих в шальном полёте
пред моим выпуклым зрачком,
от запахов амбры и пота,
я сатанею! В горле ком.
Игра - тяжёлая работа!
И сковывает мышцы страх.
И отражается в зрачках
дым от коптилен, чёрный, едкий,
где жарят тушу на углях
мою. Пируя на объедках,
рвёт плоть мою голодный ворон.
Где яркие горят костры,
крадутся сумерки, как воры.
И, словно сводных две сестры,
в чуть шелестящем разговоре
сошлись синь неба и синь моря.
Игра! Ещё идёт игра!
Ещё струёю кровь по венам
пульсирует. И до утра
азарт и хохот над ареной.
Я исторгаю рёв и стон,
а с ними душу исторгаю -
отсюда, где в кровавый сон
народ мой бедный погружён,
туда, где в игры не играют!
Туда, где белых облаков,
толкаясь, движется отара.
Где в бесконечности веков
звучит волшебная кифара
со струнами из синих вод.
И над развалинами Кносса,
как мёд, мелодия плывёт:
Про власть богов,
Про миг веков,
Про плен страстей,
Про тлен людей…
Поёт Орфей сладкоголосый.

ВСПОМИНАЙ!

Одуряюще пахнет герань,
мне под ноги цветы осыпая.
Что ворчишь ты всю ночь? Перестань,
море синее! С этого края
каменистой, суровой земли
из лучей заходящего солнца
нить плету для тебя. Корабли
вдаль уходят. За край горизонта.
День и ночь всё плету и плету,
тонких пальцев своих не жалея.
Доплету - ниц у ног упаду,
поведу на свободу Тесея.
Отпущу на свободу. Сама
затоскую смертельно на Дие,*
Вспоминая, как пела луна!
Как мы были с тобой без ума!
Как с ума от любви мы сходили!
Солнца диск зацепился за край,
тонет в море. К ночи всё прохладней.
Но и ты, вспоминай, вспоминай,
вспоминай о своей Ариадне!

* Дия - остров в Критском море. По одной из версий, на нём, после ночи любви Тесей навсегда оставил Ариадну.

СИНЕ-БЕЛОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ


Века плывут, как облака,
над Критскою землёю древней.
И на строку ползёт строка.
Внахлёст! Волной, морскою пеной.
Как стая ласточек века
над морем в медленном полёте
уходят ввысь за облака.
Садится солнце на излёте
за наш причудливый отель,
за сине-белый ресторанчик,
где в белом олеандре шмель
устроил из листа диванчик.
Внизу плывёт ленивый ряд
туристов. В стареньком шезлонге
спит Зевс. Коленями торчат
над ним его худые ноги.
Его лохматая ноздря
выводит сиплый храп. Темнеет.
Грохочет в небе. Острова
колышутся едва-едва
на волнах синего Эгея.

ЖЕНЩИНА-ЗАГАДКА

Пришла пора влюбиться, что ли?!
Ресницами взмахнуть… Глаза,
как птицу, выпустить на волю.
В полёт любовный. Бирюза!
С кем встретиться тебе придётся?
С зелёной яшмой, с мглой ночной?
Нектаром, ядом ли польётся
Любовь в твой омут голубой?!
Кто за пылающие плечи
под страстью скрытого огня
тебя обнимет в этот вечер,
руками сильными дразня?!
В какой любовной лихорадке
тебя на гребень вверх волна
подымет? Женщина-загадка!
Ты, словно патокою сладкой -
предчувствием любви полна!

WSZYSTKO JEDNO
(ВСЁ ЕДИНО)

Над заливом вечер.
На лету как кречет
рвёт когтями память.
Звуки русской речи
прилегли на плечи,
на колени - к пани.

Яхта на приколе.
Тень от мачты тонет,
вслед ей мачта стонет.
Волны на изломе,
расправляясь с болью,
мажут йодом, солью.

К олеандрам белым
жмётся Мирабелло*
голубым восторгом.
Чуть касаясь тела,
луч скользит несмело
по камням, пригоркам.

Заплетает вечер
в звуки русской речи
лепет волн причальных.
Фонарей вокзальных
Питерские свечи…
Пани, нет печали!

Отголосков глина -
разве то причина?
Пани, всё едино!
Память хворостиной
хлещет - не устанет?
Wszystko jedno, pani!

*Мирабелло - залив на Критском море


Я ТОНУ

Где ты, где, мой спасительный берег?
Снова косит и сносит волной!
Как избавиться мне от истерик,
как тебя одолеть мне, прибой?
Рёв морской, по щекам оплеухи,
соль в глаза - по делам, по делам!
Как больная моржиха, на брюхе
я ползу под волной, по волнам.
Приближается медленно суша.
Ну, ещё! Предпоследний рывок!
Словно вёсла мне в помощь, кликушей,
песней - в горле играющий рок!
Вот и всё. Победила. Успела.
Всё вибрирует - ноги, лежак…
Море, как загорелое тело,
придавило, объятья разжав.
Пополам из соития, с горем…
Волны берег ласкают, любя.
Я устало взглянула на море
и в волне ощутила…тебя.


ЕЩЁ ПЛЫВЁТ ПОД НАМИ ОСТРОВ…


Лениво бриз перебирает
ветвей расслабленные струны.
Качает барки, подметает
морскую гладь. Песок лагуны
помешивает, как в стакане,
для соблюдения баланса.
Разыгрывает перед нами
последний летний акт. Без шанса
на наши будущие встречи
бредём вдоль берега морского,
оттягивая в бесконечность
никчемность взгляда, жеста, слова…
У Ионического моря
разыгрываем мизансцену -
отполировываем горе
песком прибрежным, белой пеной.
На души соль слоит коросту -
знак неминуемой разлуки!
Послушай, ведь ещё не поздно?!
Ещё плывёт под нами остров,
ещё для нас сияют звёзды -
давай сомкнём сердца и руки!

НА СЕРЕДИНЕ РЕКИ

Хочешь, мы встретимся снова
там, где холмы над рекой,
выгнувши спину подковой,
наш охраняли покой?
Там, где река под балконом.
Там, где в полуденный зной
к берегу сонно и томно
лодка прижалась щекой.
Где с олеандров душистых
плыл над водой аромат
сладким дурманом. Где пристань
килем царапал фрегат.
Там, где рассудку не внемля,
на середине реки
ты останавливал время
прикосновеньем руки!
Там, где о гору споткнулась,
в воду сорвалась звезда -
в синих глазах утонула
я навсегда. Навсегда!
Хочешь, мы снова? А, впрочем,
разве когда-то с тобой
влажною греческой ночью
нас уносило рекой?
Там, где вздыхали оливы,
разве нам пели сверчки?!
Хочешь, мы встретимся, милый?…
На середине реки!


НАД КОРФУ ДОЖДЬ

Над Корфу дождь, над Корфу тучи
подряд три дня, три дня подряд!
Какой нелепый, невезучий
у южной осени наряд.

Дождём сочувствие означив,
погода на одних волнах
со мной обиду, неудачу
оплакивает впопыхах.

Но завтра если доведётся
твой добрый знак заполучить -
над побережьем снова солнце
развесит бахромой лучи.

Размажет бликами по морю,
рассыплет желтое зерно.
Ты будь поласковей со мною!
Я, так и быть, тебе открою -
Мы с Корфу вместе,
заодно!

 

ПЕЧАЛЬ МОЯ СЛУЧАЙНАЯ

Печаль моя случайная!
Нелепый карнавал.
В глаза глядел отчаянно,
неловко и нечаянно
за плечи обнимал.
Холмы качались синие.
И тени наших ног
узор лепили глиняный,
в одну сливаясь линию,
цепляясь за песок.
Дни краткие, осенние
уплыли по реке.
Разбросаны мгновения -
сердец прикосновения,
как галька на песке!
Унылой эпитафией
закончилась любовь.
На глянце фотографии
безжизненная графика
вирированных снов,
невысказанных слов.