Portfolio

Александр Левинтов

Сардельки

Не то в пятом, не то в шестом классе начал я заниматься гимнастикой. Сначала в школе, а потом мы перешли в спортшколу, низенькое зданьице в тылах Измайловской площади. Эта малозаметная школа, между прочим, дала миру пять олимпийских
чемпионов, включая легендарного Михаила Воронина.

Тренировки проходили, конечно, по вечерам. После них полагался душ, чего не было в нашей простой школе и о чем мы даже не смели мечтать дома, в двухэтажном восьмиквартирном бараке: туда только-только провели газ, а отопление все еще было
печным.

К сожалению, душ в спортшколе работал далеко не всегда, и поэтому мама как-то так скроила наш семейный бюджет, что выделила мне 15 рублей, и я три вечера в неделю стал ходить в новую баню на Шестой Парковой. Помню, из спортшколы
тащишься усталый - мимо дома ведь, он на Второй, но очень не хочется быть грязным и пыльным и потому тащишься и пластуешься по темному керосиновому Измайлову. Я тогда мало, что понимал, и уж тем более - за что мне такая благодать обломилась. Это я
много позже узнал: врачи маме сказали, что не жилец я и вряд ли до паспорта, до шестнадцати , дотяну. Мы все, 1943-44 года рождения, были с остатками рахита и кучей болезней, которые почти все - смертельные. А у меня еще к тому же за плечами -
ленинградское детство.

Баня тогда стоила, если без веника, полтора рубля. Веники б.у. сохли на подоконниках и брались бесплатно, мыло-мочалка, а равно и полотенце - свои, в аккуратном чемоданчике из текстолита. Окна в бане все - в толстенных льдах и сосульках, когда форточку открывают - такой невероятной холодрыгой потянет, что поневоле опять в парную нырнешь, в ее почти нутряное парное тепло - и так неохота из бани на мороз.

А надо. Потому что на Первомайке - между Пятой и Шестой - столовка работает допоздна, чуть ли не до десяти вечера. И я иду в эту столовку ужинать. И всегда беру одно и то же:
"Сардельки гов. с туш. кв. капустой" по цене три рубля за порцию. Хлеб, соль и горчица на столах стоят бесплатные - гарнир, строго говоря, входит в стоимость блюда (можно взять без него, но платить будешь все равно столько же). Чай, если без сахара,
конечно, тоже бесплатно - я тогда и полюбил чай без сахара. И на раздаче так жалобно и вежливо проканючишь: "Тетя Маш, гарниру, пожалуйста, не пожалейте"!
Она и навалит.

Я всю эту капусту убирал мгновенно, с легкостью и скоростью необыкновенной, со всей жадностью к кислому, оставшейся от питерской цинги. А потом - намажешь густо горчицей, чтоб до слез, эту самую сардельку, огромных размеров, горячущую, с
рваными и разлапистыми краями, ярко-красным и восхитительно грубым фаршем, сочную, душистую, настоящую, ту, что в магазине по 14 рублей за кило, дешевле только "собачья радость" и колбасные обрезки.

Я ее никогда не чистил, даже подумать об этом было страшно: кишки-то ведь тоже съедобные и, потом, на них столько мяса. Нет! Нас не проведешь - голую сардельку пусть генеральские жрут.
А когда она все-таки очень подытожилась и завершилась, отпадешь к стакану горячего чаю, а к нему - бутерброд: на хлеб намазывается горчица, сверху - соль и красный перец. Вкусно!

Все кончается.
Кончилось детство и отрочество, кончились и сардельки гов. с гарниром.
Многое пропало безвозвратно, навсегда, невосстановимо.
Теперь опять стали делать сардельки - черт знает из какого дерьма и с какими добавками, а шкура, если вообще она есть, из какой-то пленки полимерной. Выучили молодежь химии на свою голову.
Оно, конечно, теперь не копейки считаем - калории. Все похудеть мечтаем, "органик" норовим укушать, забывая, что "органик" этот - просто дерьмо коровье, корову же ту несчастную такой химией закармливают, что на ее лепеху ни одна здравосмыслящая муха не сядет.
А как вспомнишь ту рванинку, как шибанет по мозгам моей памяти запашок ее, аромат горячий, - изойдешь слюной и зло так выматеришься в душе: "За что НТВ закрыли?"

Обсудить этот текст можно здесь