| Редакция | Авторы | Форум | Гостевая книга | Текущий номер |

 

 

Льюис Кэрролл. Приключения Алисы в Стране Чудес,
Или Странствие в Странную Страну

Пересказ М.С. Блехмана. 1982-2004 г.г. Харьков - Монреаль
Иллюстрации Дарьи Раковой. 2004 г. Харьков

РАССКАЗ МУДРОЙ МЫШИ

Жили-были Кот и Мышка,
ели кашу с молоком.
Кот на Мышку рас-
сердился, съел
всю кашу целиком.
Жили-были Пёс и Мы-
шка. Ели кашу с мо-
локом. Пёс на Мышку
рассердился, съел
всю кашу целиком.
Мышка не пила,
не ела и се-
рьёзно по-
худел-
а

- О чём это вы задумались, милочка?! - сурово спросила Мышь у Алисы.
- - Вам не интересно? Простите, пожалуйста, - робко отозвалась Алиска. - Просто рассказ может не поместиться: у вас хвостика почти не осталось. Лучше, наверно, немножко укоротить его.
- Что?! - возмутилась Мышь. - Да это же прямое оскорбление!! - Она встала и пошла прочь.
- Вы меня неправильно поняли! - воскликнула Алиса. - Ну нельзя же быть такой обидчивой!
Мышь только зарычала в ответ.
- Прошу вас, вернитесь и доскажите! - прокричала ей вслед Алиса. И все остальные тоже закричали:
- Вернитесь, пожалуйста!
Но Мышь отрицательно покачала головой и прибавила шагу.
- Как жаль, что она ушла! - вздохнул Попка, когда Мышь скрылась из виду.
А мама Крабиха назидательно сказала своей дочурке:
- Вот видишь, доченька, никогда нельзя выходить из себя!
- Помолчи, мама! - ответила та раздражённо. - Ты и устрицу выведешь из терпения.
- Вот бы Диночку сюда! - мечтательно проговорила Алиска. - Она бы её быстро вернула
- А кто такая Диночка, позвольте узнать? - спросил Попка.
Алиса, как всегда, с удовольствием принялась рассказывать о своей любимице:
- Это наша кошка! Ой, она так здорово ловит мышей! И птиц тоже! Вы себе не представляете: она только заметит птичку - цап-царап - и съела!
Эта тирада произвела на присутствующих заметное впечатление. Птицы заторопились домой. Пожилая Сорока принялась потеплее кутаться в пёрышки, приговаривая:
- Что-то я засиделась… Да и свежий воздух мне вреден…
Канарейка дрожащим голоском позвала своих птенчиков:
- Пойдёмте, маленькие, вам уже пора спатки!
И так все, пока Алиска не осталась одна.
- Не надо было им рассказывать про Диночку, - грустно подумала она. - Никто её здесь не любит, а ведь она - лучшая кошка на свете! Миленькая моя Динусенька! Когда мы теперь с тобой встретимся?
Ей стало грустно и одиноко, и она снова расплакалась.
Вдруг вдалеке послышались чьи-то шаги, она вскочила и прислушалась: может быть, это Мышь передумала и возвращается, чтобы досказать свою историю?

Глава 4. Кролик лезет в бутылку. Билли вылетает в трубу

Оказывается, это был Белый Кролик. Он медленно возвращался, озираясь по сторонам, как будто что-то искал. Алиска услышала, как он бормочет:
- Пропала моя головушка! Спустит с меня Герцогиня семь шкурок! А что с лапками будет? А с усиками? Погубит меня Герцогиня, покусай меня хорёк! Да где же, где я их выронил?
Всё ясно. Он разыскивает веер и перчатки. Алиса с удовольствием принялась ему помогать, но напрасно: всё вокруг так изменилось после того, как она выбралась на сушу: и огромный зал, и стеклянный столик, и дверца - всё исчезло.
Вскоре Кролик заметил Алису и сердито окликнул её:
- Послушай, Мэри-Энн, что ты тут делаешь? Сейчас же марш домой, принеси мне пару перчаток и веер! Марш, я сказал!
Алиска ужасно испугалась и побежала, не говоря ни слова, куда показал Кролик.
"Он меня принял за свою служанку, - подумала она. - Вот удивится, когда узнает, кто я такая! Только сначала нужно принести ему веер и перчатки - если, конечно, я их найду".
Тут Алиска увидела прямо перед собой хорошенький маленький домик. На двери домика была маленькая табличка с надписью:

Б. КРОЛИК

Она вбежала, не постучав, и побежала по лестнице наверх, страшно переживая, как бы не попасться на глаза настоящей Мэри-Энн: та сразу выставила бы её за дверь, и тогда Кролик остался бы без веера и перчаток.
- Вот чудеса! - снова заговорила Алиска сама с собой. - Никогда в жизни не прислуживала кроликам! Теперь, наверно, и Динка будет мною командовать.
И она принялась фантазировать:
Няня скажет, как обычно: "Мисс Алиса, собирайтесь быстренько, пора гулять!" - "Не могу, нянечка. Тётя Дина мне приказала до её прихода сторожить мышиную норку, чтобы мышка не сбежала"
- Нет, - решила Алиска, - если Дина так раскомандуется, не видать ей больше ни молока, ни сметаны.
Наконец, Алиска нашла маленькую прибранную комнатку. Возле окна стоял стол, а на нём, как она и надеялась, лежали веер и несколько пар крошечных шерстяных перчаток. Она взяла веер и пару перчаток и уже собиралась уходить, как вдруг заметила возле зеркала пузырёк. На нём не было написано: "Выпей меня!", но Алиска всё равно открыла его и поднесла ко рту.
- Что бы я ни съела и ни выпила, происходит какое-нибудь чудо, - подумала она. - Ну-ка, посмотрим, какое чудо в этой бутылочке. Вот если бы она меня снова увеличила! Не могу больше оставаться такой коротышкой!
Так и случилось. Не успела Алиса выпить и полбутылочки, как упёрлась головой в потолок. Пришлось ей нагнуться, чтобы не сломать себе шею. Быстро поставив пузырёк на стол, она проговорила:
- Хватит, хватит! Хорошего понемножку! Я же теперь и в дверь не пролезу! Ну, зачем я столько выпила?!
Увы, жалеть было поздно. Она всё росла и росла, и вскоре ей пришлось стать на четвереньки. Через минуту она и на четвереньках не помещалась в комнате. Пришлось лечь на пол, одним локтем упереться в дверь, а другую руку завести за голову. Но и это было не всё - она продолжала расти. Оставалось одно: высунуть руку в окно, а ногу - в трубу.
- Ну, - сказала Алиска, - больше расти некуда. Что же теперь-то будет?
Тут, к счастью, волшебная бутылочка перестала действовать. Правда, лежать всё равно было ужасно неудобно, и главное - никакой возможности выбраться наружу. Алиска загрустила.
"Как хорошо дома! - подумала она. - Там ходишь всё время одинаковый, никакие мыши и кролики тобой не командуют. Зачем я только прыгнула в эту нору?.. А всё-таки… всё-таки интересно так жить! Ума не приложу, что же со мной случилось? Когда читаешь сказку, думаешь, что на самом деле чудес не бывает, - а вот, оказывается, бывает!! Обо мне непременно должны написать книжку. Вот вырасту - обязательно сама напишу!.."

Алиска подумала и печально добавила:
"Впрочем, я уже и так выросла, дальше некуда".
Тут она всё взвесила и рассудила так:
"А раз больше расти некуда, значит, я никогда не состарюсь!.. Хотя, конечно, с одной стороны, хорошо всегда оставаться молодой, но ведь и уроки придётся учить всю жизнь. Хуже некуда!"
- Какая же ты глупая, Алиска! - ответила она себе на это. - О каких уроках ты говоришь? Ты и сама-то здесь не помещаешься, а для учебников и подавно не найдётся места!"
Она ещё некоторое время беседовала сама с собой, как вдруг за окном послышался голос:
- Эй, Мэри-Энн! Сейчас же принеси мои перчатки!
По лестнице зашлёпали шаги. Всё понятно: это Кролик вернулся. Алиска так задрожала, что затрясся весь дом. Она совсем забыла, что по сравнению с ней Кролик теперь был просто карапузик.
Дверь-то открывалась внутрь, а Алиска как раз упиралась в неё локтем.

- Ладно, - буркнул Кролик. - Пролезу в окно.
"Только попробуй!" - подумала Алиса.
И вот, когда шаги Кролика послышались под окном, она быстро высунула руку из окна и попробовала схватить его. В руку ничего не попалось, но кто-то вскрикнул и упал. Зазвенело разбитое стекло - это, наверно, Кролик угодил в огуречный парничок.
- Пат! Пат! - раздался сердитый голос Кролика. - Ты где? Чего ты там копаешься?
В ответ послышался новый голос:
- Вот он я, ваша судейская милость! Яблоки выкапываю. Ух, и урожай в этом году!
- "Яблоки выкапываю"! - передразнил его Кролик. - А ну, идите сюда, ваша ослиная милость! Помоги мне выбраться!
Снова зазвенело разбитое стекло.
- Теперь скажи, Пат, что это такое в окне?
- Однако, рука, ваша судейская милость.
- Ну, и дурак. Где ты видел такие ручищи, на целое окно?
- Насчёт окна - это вы в самую точку, ваша судейская милость. А всё равно - рука.
- Ну, ладно, рука так рука. Убери-ка её отсюда!
Голоса затихли, и только время от времени Алиске удавалось расслышать отдельные слова:
- Ой, что-то мне совсем не хочется, ваша судейская милость!..
- Делай, что сказано, трус ты этакий!
В конце концов, Алиса сделала рукой то же самое, что и в первый раз. Раздались крики и звон стекла.
"Сколько же у них парников?.. - подумала Алиса. - Интересно, что они теперь станут делать? Если попробуют вытащить меня, я бы с удовольствием! Сил моих нет больше тут торчать!"
Спустя некоторое время, к дому подкатили тележку, и наперебой затараторило множество голосов:
- Где вторая лестница?
- У меня одна только, вторая - у Билли.
- Билли, дружище, тащи её сюда!
- Ну-ка, приставьте их к стене!
- Сначала связать их надо - они и до середины не достают.
- Вот так.
- Ладно тебе!
- На, Билли! Держись за эту верёвку!
- А крыша выдержит?
- Смотри, там черепица отходит!
- Ой, падает!
- Поберегись!
Тррр-ах!!
("Кто это натворил? Билли, наверно?")
- Надо кому-то в трубу лезть.
- Я ни за что. Сам лезь!
- Ещё чего!
- Пусть Билл лезет.
- Эй, Билли! Хозяин говорит - пусть Билл лезет!
"Ну, вот. Теперь этот Билли в трубу полезет, - подумала Алиска. - Всё Билли да Билли! Не завидую этому Билли: дымоход такой узкий. Ну, ничего, немножко лягнуться можно!"
Она поглубже подобрала ногу - ту, что в трубе, и принялась ждать, пока в дымоходе, рядом с её ногой, не послышалось шуршание какого-то маленького зверька.
"Это Билли", - подумала Алиска и наподдала ему ногой. Теперь оставалось ждать, что будет дальше.
Первое, что она услышала, было:
- Билли летит!!
Потом - голос Кролика:
- Эй, у палисадника! Ловите его!
Потом тишина, и голоса наперебой:
- Поднимите ему голову!
- Теперь бренди вливайте.
- Куда льёшь, куда льёшь?! В другое горло лей, а то захлебнётся!
- Ну, что, старина?
- Что там было?
- Слушай, расскажи, а?
В ответ послышался слабенький писклявый голосочек ("Это Билли", - догадалась Алиса):
- Ой, братцы, прямо не знаю… Спасибо, хватит… Мне уже лучше. Сердце колотится, говорить не могу… Ничего не помню… Помню только: ка-ак что-то ни с того ни с сего выскочит да ка-ак меня трахнет - я и полетел, прямо как ракета.
- Точно, старина! Всё так и было, - подтвердили остальные.
- Остаётся одно - сжечь дом! - раздался голос Кролика.
Тут Алиса как закричит:
- Только попробуйте! Динищу на вас напущу!
Стало тихо-тихо.
"Что теперь будет?" - подумала Алиска. - Взяли бы да и сняли крышу!"
Минуту-другую спустя они снова забегали.
- Грузите в тележку! - командовал Кролик. - Думаю, должно хватить.
"Что это они грузят?" - встревожилась Алиса.
Но долго размышлять не пришлось: в окно полетел град камешков, которые попадали ей в лицо.
"Вот я им сейчас!" проговорила она и закричала:
- Лучше прекратите по-хорошему!
Снова тишина.
И вдруг Алиска с удивлением заметила, что камешки на полу превращаются в пирожные. Её осенило:
"Если я съем пирожное, то наверняка снова изменюсь. Расти уже некуда, значит - уменьшусь".
Она с аппетитом съела одно пирожное - и тут - наконец-то! - начала уменьшаться. Увидев, что может пролезть в дверь, она
выбежала из домика. Перед домом собралось множество зверушек и птиц.
Посередине две морские свинки поддерживали Билли - маленькую ящерку - и поили его чем-то из бутылочки. Увидев Алису, все бросились к ней, но она пустилась со всех ног наутёк и бежала, пока не очутилась одна одинёшенька в дремучем лесу.
Принялась она бродить по лесу, раздумывая, как быть дальше.
"Первым делом надо стать такой, как прежде. А когда стану - попробую найти тот чудесный сад. Да, это самый правильный план".
План действительно был хорош. Но одно дело - составить план, и совсем другое - выполнить его. Бродила она, бродила, озираясь по сторонам, как вдруг прямо у неё над головой раздался звонкий лай. Алиска подняла голову, и…
… огромный щенище пристально смотрел на неё большущими круглыми глазами, потом осторожно протянул к ней лапу, пытаясь потрогать.
- Бедненький! - ласково проговорила Алиска и даже попробовала свистнуть. На самом деле ей было жутко подумать, что если он голодный, то съест её, как ни подлизывайся.
Дрожащими руками она подняла с земли прутик и протянула его щенку. Тот от радости подпрыгнул, тявкнул и бросился на прутик, как будто хотел укусить его. Алиска забежала за большой куст чертополоха, чтобы не попасться псу под горячую лапу. В ту же секунду щенок снова бросился на прутик и со всего размаху шлёпнулся на землю.
Это было всё равно, что играть с тягловой лошадью: того и гляди - попадёшь под копыта. Алиска снова спряталась за чертополох. Тогда щенок изменил тактику: он делал шаг вперёд и два шага назад, и снова вперёд, и снова назад. При этом он, не переставая, хрипло лаял. Наконец, он удалился от Алиски на приличное расстояние, уселся, вывалил язык, прикрыл глаза и устало задышал.
Было самое время уносить ноги. Алиска бросилась бежать, и бежала, пока не выбилась из сил, а лай щенка был почти не слышен.
Она прислонилась к лютику, чтобы перевести дух, и принялась обмахиваться листочком.
"Какой он всё-таки хорошенький! - подумала Алиска. - Можно было бы приручить его… если бы только подрасти!… Ой, мамочка, чуть не забыла: мне же ещё надо вырасти! Только как же это сделать? Думаю, нужно что-нибудь съесть или выпить, но что?"
Действительно, что? Алиска обвела взглядом цветы, траву, но не увидела ничего съедобного. Рядом, правда, рос большущий гриб, с неё ростом. Алиса заглянула под гриб, обошла вокруг него и решила посмотреть, что у него на шляпке.
Она встала на цыпочки, заглянула за край гриба - и встретилась взглядом с большой гусеницей голубого цвета, - точнее, это был гусениц, потому что он курил длинную-предлинную диковинную трубку. Руки его почивали на груди, он был спокоен, безмолвен и не обращал ни на что, в том числе и на неё, ни малейшего внимания.

Глава 5. Мудрый Гусениц

Гусениц и Алиска некоторое время молча смотрели друг на друга. Наконец, Гусениц вынул трубку изо рта и спросил вялым, сонным голосом:
- Ты кто такая?
Начало было не очень обнадёживающее.
- Понимаете, дяденька, - робко проговорила Алиса, - я и сама уже не знаю… Вернее, знаю, кем была, когда утром встала… Но, по-моему, с тех пор я несколько раз менялась.
- Что это значит? - спросил Гусениц. - Ты сама-то себя понимаешь?

- К сожалению, теперь не очень, дяденька, - ответила Алиска. - Видите ли, как бы это сказать… Я всё время разная, и сама не своя.
- Не вижу, - сказал Гусениц.
- Извините, пожалуйста, - вежливо сказала Алиса. - Я бы и рада объяснить понятнее, но сама ничего не понимаю. Когда за день столько раз становишься то больше, то меньше, поневоле запутаешься.
- Не запутаешься, - сказал Гусениц.
- С вами, наверно, это ещё не случалось. А вот когда придёт время превращаться в куколку, а потом в бабочку, вам ведь будет немножко не по себе, правда?
- Не будет, - сказал Гусениц.
- Ну, может быть, у вас всё по-другому. А мне было бы.

- Тебе? - сморщился Гусениц. - А кто ты такая?

Вот так-так! Сказка про белого бычка! И, кроме того, говорил он такими отрывистыми фразами… Алиска помолчала и сказала очень серьёзно:

- Сначала вы должны представиться.

- Почему? - спросил Гусениц.

Ещё один трудный вопрос. Ответить на него Алиска не могла, а Гусениц был в таком плохом расположении духа, что она повернулась и пошла прочь.

- Вернись! - сказал Гусениц. - Я тебе скажу кое-что важное.

Это звучало многообещающе. Алиска вернулась.

- Не выходи из себя, - сказал Гусениц.

- Это всё? - спросила Алиса, с трудом сдерживая возмущение.

- Нет, - ответил Гусениц.

"Почему бы не послушать? - подумала она. - Дел у меня никаких нет, да и, может быть, он всё-таки скажет что-нибудь стоящее".

Некоторое время Гусениц молча пыхтел своей трубкой. Наконец, он вынул её изо рта и проговорил:

- Итак, по-твоему, ты - это не ты?

- Да, дяденька, к сожалению, я это не я. Последнее время я стала всё забывать, и, кроме того, пяти минут не проходит, чтобы я не увеличилась или не уменьшилась!

- Что именно ты стала забывать? - спросил Гусениц.

- Хотела рассказать "Кем быть?", а вышло всё наоборот, - сказала Алиска со слезами в голосе.

- Расскажи "Что такое хорошо и что такое плохо", - потребовал Гусениц.

Алиска стала по стойке "смирно" и начала декламировать:

Крошка сын к отцу пришёл,
И спросила кроха:
"Что такое хорошо"
И что такое "плохо"?

- Если мальчик стёкла бьёт
И баклуши тоже,
Слава о таком идёт:
Очень он хороший!

- Если в лужу он полез,
Замочил трусишки,
Говорю я: "Молодец!
Так держать, детишки!"

- Если маме нагрубил,
Бабушке и деду,
Мне такой мальчишка мил,
Дам ему конфету!

- Если ж учится на "пять",
Слабому поможет,
Про такого говорят:
Очень нехороший!

Если он цветы полил
И сварил картошку,
Я б такого отлупил
И подставил ножку!

Мудрый папа спать пошёл,
И сказала кроха:
"Плохо делать хорошо!
Лучше делать плохо!"

- Неправильно, - сказал Гусениц.

- Да, к сожалению, немножко неправильно, - робким голоском проговорила Алиска.

- Неправильно от начала до конца, - сурово сказал Гусениц, и они оба погрузились в молчание.

Первым заговорил Гусениц:

- Ну, и какой же величины ты хочешь быть?

- Ой, мне вообще-то всё равно, - поспешно ответила Алиска, - только бы не изменяться так часто, понимаете?

- Не понимаю, - сказал Гусениц.

Алиска промолчала. Она уже начинала терять терпение: никогда с ней столько не спорили.

- Такой, как сейчас, тебе нравится быть? - спросил Гусениц.

- Если не возражаете, дяденька, я бы хотела стать немножко побольше. Ужасно грустно быть ростом в полкарандаша.

- Это прекрасный рост! - сердито заявил Гусениц и расправил плечи. Ростом он был как раз в полкарандаша.

- Да, но я-то привыкла быть больше! - жалобно возразила Алиска, а про себя подумала: "До чего же они все обидчивые!"

- Привыкай теперь быть поменьше, - сказал Гусениц и снова закурил свою диковинную трубку.

Алиса терпеливо ждала, когда же он снова заговорит. Через несколько минут Гусениц вынул трубку изо рта, зевнул разок-другой и встряхнулся. Потом он слез с гриба и пополз, куда глаза глядят, а глядели они у него в траву. На прощанье он проговорил:

- Один бок увеличит, другой - уменьшит.

"Один бок чего? - подумала Алиса. - Другой бок чего?"

- Гриба, - сказал Гусениц, как будто услышал её мысли. В следующую секунду он скрылся из виду.

Алиска постояла, постояла, задумчиво разглядывая гриб и размышляя, где у него бока, и в конце концов придумала: обхватила гриб обеими руками и отломила от шляпки по кусочку каждой рукой.

- Где же какой? - подумала она вслух и надкусила тот, что был в правой руке, - посмотреть, что получится.

В ту же секунду её сильно ударило снизу в подбородок: он налетел на туфельки. Алиска от неожиданности обмерла. Нельзя было терять ни секунды: она быстро сжималась. Тогда она принялась за другой кусок. Подбородок её так плотно прижался к ногам, что открыть рот было почти невозможно. Наконец ей это удалось, и она откусила от левого кусочка.

* * *
Фу-у-у! Наконец-то голова освободилась! - облегчённо вздохнула Алиска, но тут же испуганно замолчала: её плечи исчезли. Внизу виднелась только длинная-предлинная шея, возвышавшаяся над зелёным морем.

"Что это там зеленеет? - подумала она. - А куда подевались мои плечи? Ой, и руки! Что-то я нигде их не вижу…"

Алиска двигала руками, но не находила, только листья далеко внизу слабо шевелились.

Видя, что руками до головы не достать, она решила достать головой руки. К счастью, шея двигалась в любом направлении, изгибаясь, как змея. Только Алиске удалось изящно выгнуть её и приготовиться нырнуть головой в листья (это ведь были всего-навсего верхушки деревьев, под которыми она ещё недавно гуляла), как вдруг раздалось пронзительное шипенье, и Алиса даже отпрянула от неожиданности: большая взрослая Голубка налетела на неё и принялась колотить по её лицу крыльями.

- Змея!! - закричала Голубка.

- Никакая я не змея! - возмущённо возразила Алиса. - Оставьте меня в покое!

- Нет, змея! - уже тише повторила Голубка и вздохнула. - Как ни стараюсь - ничего не помогает!

- Понятия не имею, о чём вы говорите, - сказала Алиса.

- И под деревьями нельзя, и на берегу речки нельзя, и под изгородью нельзя, - продолжала Голубка, не обращая внимания на её слова. Никакого сладу нет с этими змеями!

Алиска уже совсем ничего не понимала, но всё-таки решила не перебивать.

- Мало того, что яйца насиживаешь, так ещё и от змей их уберегай круглые сутки! Последние три недели я глаз не сомкнула!
- Я вам очень сочувствую, - сказала Алиса. Она начинала понимать, в чём дело.

- И вот, когда я нашла самое высокое дерево в лесу, - говорила Голубка, и голос её постепенно переходил в крик, - когда я уже надеялась, что наконец-то от них избавилась, они на меня прямо с неба валятся! У-у, змеиная порода!

- Да поймите же: я не змея! Я … я…

- Ну, кто, кто? Не можешь придумать?!

- Я - девочка… - очень неуверенно проговорила Алиска. Она ведь уже столько раз менялась за сегодня!

- Ври больше! - сказала Голубка с глубочайшим презрением. - Я на своём веку немало девочек повидала, но такой длинношеей что-то не припомню! Нет уж, ты - самая настоящая змея, и нечего спорить! Может, скажешь ещё, что никогда яиц не ела?!

- Конечно, ела, - ответила Алиска - она всегда говорила правду. - Только девочки тоже едят яйца.

- Не верю! А если и едят, значит, это тоже такие змеи, вот и всё!

Алиске эта мысль показалась такой неожиданной, что она потеряла дар речи. А Голубка продолжала:

- Ты яйца ищешь, меня не проведёшь! Так какая разница - девочка ты или змея?!!

- Для меня большая! - поспешно возразила Алиска. - Только я всё равно яиц не ищу. А если бы и искала, мне бы ваши не подошли - они ведь сырые.

- Ну, так проваливай! - угрюмо бросила Голубка и полетела в своё гнездо. А Алиска пошла себе, согнувшись в три погибели. Её шея время от времени запутывалась в ветвях, и тогда приходилось её распутывать.

И тут она вспомнила, что в руках у неё остались кусочки гриба. Она принялась их есть, только на этот раз очень осторожно, откусывая по очереди то от одного, то от другого и становясь то выше, то ниже, пока, наконец, не стала такой, как обычно.

Алиска уже и забыла, когда последний раз была нормального роста, и сначала ей было как-то не по себе. Но постепенно она привыкла, а привыкнув, снова заговорила сама с собой:

- Так, полдела сделано! Всё-таки до чего же это всё необычно! Сама не знаю, какой буду через минуту! Ну, да теперь я стала обыкновенной. Самое время постараться найти тот чудесный сад!

Говоря так, она подошла к лужайке. На лужайке стоял домик - высотой как раз с неё.

- Кто бы тут ни жил, - подумала Алиска, - нельзя являться к ним такой огромной, величиной с целый дом!

Она принялась за правый кусочек и, только когда уменьшилась в несколько раз, осмелилась подойти к дому.

 

 

Обсудить этот текст можно здесь