| Редакция | Авторы | Форум | Гостевая книга | Текущий номер |

 

 

Виктор Каган

Психология на каждый день


Психология: мы и Запад

Там, откуда мы приехали, к психотерапии относились примерно как ковбой из рассказа О'Генри к овцеводу: "За свою жизнь я не изувечил ни одного овцевода и не считаю этого необходимым. Как-то я повстречал одного, он ехал верхом и читал латинскую грамматику - так я его пальцем не тронул". Это не удивительно: психотерапевтов было мало, занимались психотерапией исключительно психиатры, а психиатрия лечила и карала "то вместе, то поврозь, а то попеременно". Особой охоты пойти к психотерапевту и оказаться "на учете" ни у кого не было - это вполне могло выйти боком. Со своими проблемами люди справлялись сами, а манера обращаться с ними к психотерапевту выглядела как неприличные для нас выкрутасы загнивающего капитализма.

На Западе иметь своего психотерапевта (обычно это психолог и реже - психиатр) так же обычно, как семейного врача или дантиста. Мы посмеиваемся, мол, то ли они все психи, то ли с жиру бесятся и проблемы себе придумывают и, вообще, что это еще за "проблэмы", с которыми психотерапевту надо идти? Для нас проблема - это что-то вне нас (президент, правительство, сослуживцы, соседи, погода, дороги и т.д. и т.п.), что мешает нам жить так хорошо, как мы того, конечно же, заслуживаем. Для американцев проблема - дело сугубо внутреннее, требующее душевной работы. Это не законченный, не разрешенный внутри себя и для себя вопрос. За американским "No problem" стоит отнюдь не райская жизнь, беспрерывно приносящая одни только радости и осыпающая манной небесной - это просто обозначает, что человек справляется с жизненными трудностями, не теряя внутреннего равновесия и сохраняя управление своей жизнью. Если он чувствует, что ему это не вполне удается, ему помогает психолог. Две диаметрально противоположные логики. Российская: "Измените жизнь - и я буду в порядке", западная: "Я могу изменить свою жизнь, если я буду в порядке".

Вот пожилая женщина, которой предстоит экзамен на гражданство, требующий минимального знания языка, говорит: "При чем здесь то, что я чувствую, если они запугивают нас лишением пособия в случае несдачи экзамена?! Мне же ничего в голову не лезет, когда я все время думаю, как буду без пособия жить! Вы можете освободить меня от этого дурацкого экзамена?". Американец в такой ситуации скажет: "Мне предстоит экзамен, но я боюсь и хочу, чтобы вы помогли мне справиться с моим страхом".

"Слушай, они тут все - того! - сказал мне приятель - Я тут читал, приходят родители 15-летней девицы со склонностями к однополой любви и жалуются, что они с ней часто ссорятся. Ну, не сумасшедшие?! У них черт знает что с дочерью творится, а они - ссоримся!". Однако, давайте посмотрим повнимательнее. Итак, есть девушка, осознающая, что с ней происходит что-то необычное: она не понимает этого и боится - боится осуждения, отверженности, но, вместе с тем, очень нуждается в поддержке и понимании. Она чувствует себя в ситуации "двойного зажима", когда носить это в себе и сказать об этом одинаково трудно и страшно. С другой стороны, есть родители, переживающие за дочь, за ее дальнейшую судьбу и, скорее всего, испытывающие глубинное непринятие ее сексуальных наклонностей. Когда с обеих сторон существует такое высокое напряжение, короткие замыкания ссор и конфликтов практически неизбежны. Можно, конечно, взять дочь в охапку, доставить ее к психиатру и сказать: "Лечи! Ремонтируй! И верни нам ее такой, какой мы хотим". Для девушки это будет знаком полного непонимания и непринятия со стороны родителей и, будьте уверены, не улучшит их отношений. Для родителей это тоже ничего принципиально не решит: они просто получат диагностическую бирку для дочери. Они это чувствуют и понимают, а потому стремятся сохранить то, без чего помощь дочери принципиально невозможна - контакт и добрые отношения с ней. Это как раз то главное, что может помочь девушке пережить перипетии подросткового кризиса без потерь или, если это не просто возрастной кризис, принять себя такой, какая она есть, чтобы, как минимум, снизить риск самоубийства (принятие необычной сексуальной ориентации подростками часто драматично, если не трагично), а родителям - поддерживать ее в дальнейшей жизни так, чтобы она могла чувствовать себя счастливой. И я рад за этих родителей, стремящихся к тому, чтобы их любовь была не пустым квохтанием и хлопанием крыльями, а действенной поддержкой для дочери. И для самих себя тоже.

Загоняя проблемы внутрь, мы оставляем их нерешенными, и они работают подобно ржавчине, до поры до времени разъедая нас тихо и вроде бы незаметно. Потом, обрастая букетами болезней, мы ищем их причины в чем угодно, кроме собственной души. Хотя на самом деле львиная доля болезней коренится именно в ней. Как, впрочем, и львиная доля выздоровлений. Едва ли кому-то придет в голову искать причины остеохондроза или выпадения межпозвоночных дисков в душе, правда? Между тем, телесным знаком психологического напряжения является напряжение мышц плеч и спины. Оно заковывает позвоночник в мышечный панцирь, становясь условием развития остеохондроза. А напряжение продольных мышц спины (мясники называют их вырезкой) может быть таким сильным, что сдавливает позвонки до выталкивания дисков. Мы можем усмехнуться, вспоминая слова Остапа Бендера о том, что ему давят на плечи все 760 мм ртутного столба, но едва ли вспомним о том, что они были сказаны в минуты тревоги и подавленности. Порождаемые нерешенными проблемами эмоции разъедают сердце, желудок … инфаркт миокарда, язва желудка - классические примеры такого рода. Даже развитие опухолей во многом связано с этим, и современной психоонкологии это хорошо известно, как хорошо известны и успехи психотерапии в лечении опухолей.

Одна из замечательных историй такого выздоровления описана Герретом Портером и Патрицией Норрис. Геррету было 9 лет, когда у него обнаружили опухоль головного мозга. Операция была невозможна, мальчик прошел тяжелые курсы химиотерпаии и лучевой терапии, но его состояние продолжало ухудшаться. Врачи считали, что дальнейшее лечение невозможно, и Геррету остается жить не более года. Вот в это время он начал работать с Пэт Норрис, ставшей его психотерапевтом. Книгу о его выздоровлении "Я выбираю жизнь" они написали вместе, когда Геррету было 11 лет и он был уже здоров (не читающие по-английски могут поискать №4 журнала "Звезда" за 1994 год, где опубликован хороший перевод, сделанный М. Бадхен, которая, кстати говоря, использовав почерпнутое в этой книге, замечательно помогла себе самой).

Мы сделали свой выбор - и мы здесь. Но ничего не дается даром, и мы платим за обретенное разрывом многих корневых связей, сложившихся за прожитую жизнь. Мы разные - как деревья: у одних корневая система компактна, и они не слишком трудно приживаются после пересадки в новую почву, а у других она очень разветвлена, и обрубленные корни еще долго кровоточат. А здесь мы оказываемся в чужой поначалу и совершенно незнакомой культуре, вхождение в которую не дается легко. Любая смена места - дело тяжелое. Тем более тяжела эмиграция. И психологи, и врачи обращают внимание на повышенную уязвимость и болезненность иммигрантов. С этим можно считаться или не считаться, надеясь, что именно меня чаша сия минует, но это факт, и чаша не минует никого - просто у одних она поменьше и послаще, а у других побольше и погорше. Там, где русскоязычные общины велики, есть русскоязычные психологические и социальные службы. В других местах поиск помощи труднее и во многом зависит от желания и инициативы людей. Но так или иначе необходимость психологической поддержки осознается все больше и лучше. Некоторые - кто может это себе позволить - привозят с собой на первые полгода-год психолога или психотерапевта. Другие полагают, что нет смысла тратить деньги на обращение к психотерапевту, даже если его офис на соседней улице. Мой опыт подтверждает слова моего друга - замечательного питерского стоматолога Бориса Левина: "Профилактика не дороже мороженого. Раннее лечение по карману каждому. Протезирование - дыра в бюджете". Консультация психолога дешевле курса психотерапии, а курс психотерапии дешевле госпитального лечения разросшихся на грядке запущенной души болячек. Так что выбор в конечном итоге за вами.

Помочь в этом выборе может одна простая вещь. Я далек от слепой идеализации Запада - жизнь есть жизнь, и в ней всегда есть достаточно многое, требующее улучшения. Но западная культура, как и любая другая, нарабатывала свой золотой запас. Частью его является очень четкое осознание того, что за свою жизнь отвечаем мы сами и чтобы успешно нести эту ответственность, мы должны содержать в порядке центр управления своей жизнью - собственную душу. А это невозможно до тех пор, пока мы уделяем внимание только прическе, полагая, что находящееся под ней не так уж важно, ибо не видно.


 

Обсудить этот текст можно здесь