| Редакция | Авторы | Форум | Гостевая книга | Текущий номер |

 

Анна Евсеева

Вчерашний день

--Возраст подкатывает (словно возраст - это ком в горле).
- -Ну, я от вас офигеваю!
--Что за бредятина?! Можно подумать, они сейчас заговорят стихами или запоют частушки, например.
--А что? Тоже неплохо. Сколько раз повторять: намного безопаснее забыть полностью, чем лишний раз вспомнить!
--Воспоминания вообще дрянная вещь!
--А если кому что не нравится, пусть в дверь входит задницей вперед!
--Когда же я входил в дверь задницей вперед?! - возмутился Никита.

Он лежал на кровати, раскинувшись поверх одеяла. Ворот рубашки был почему-то порван, словно во сне Никита что-то кому-то доказывал, а сама кровать напоминала поле битвы задиристых монстров. Голоса стихли и, наконец, совсем исчезли. Никита потряс головой.
-- Уф! Кошмары стали сниться!
Марта внимательно смотрела на него, сидя на краю кровати.
-- Будь добра, -- попросил Никита, -- принеси водички.
-- Поможет? - с сомнением спросила Марта, но за водой сходила.
Никита залпом выпил.
-- Мелкие такие, на паучков похожи. Лезут и лезут. И главное - учат! Вот чего я всю жизнь не любил, так это чтобы меня учили! И орут, орут. Криком взять пытаются. Я чуть не оглох.
-- Это сон, -- успокоила Марта, -- забудь.
-- Забудешь тут.
-- А ворот тебе кто порвал?
-- Отбивался, наверное. И ведь уже в который раз! Помнишь, мы к друзьям ездили?
Марта кивнула.
-- Так после той поездки всю ночь лезли. А потом, помнишь, я один в гости ходил? И -- опять! Каждый раз одно и то же!
-- Что?
-- Требуют, чтобы я входил в дверь задницей вперед.

Никита подумал, что Марта засмеется, но по ее лицу и тени улыбки не проскользнуло.
-- Ну, так входи, как велят, -- посоветовала она.
-- Хорош я буду перед лекцией, -- задумчиво произнес Никита, -- студенты на смех поднимут.
-- Зато паучки отстанут, -- Марта тяжело вздохнула.
-- Что ты? - спросил Никита.
-- Опять звонил.
-- Опять?! - возмутился Никита. -- Что на этот раз?
-- Комод хочет забрать. Говорит, его.
-- А подальше послать не могла?
-- Ну, как пошлешь? Муж все-таки.
-- Слушай! - взорвался Никита, -- во-первых, прекрати его мужем называть! Он твой бывший муж! Бывший!
-- Извини, случайно сорвалось.
-- А во-вторых, -- Никита даже ладонью по коленке треснул, -- не смей ему больше ничего отдавать! Достаточно! Холодильник зачем-то отдала, белье снесла! Тарелки!
-- Сковородку тефлоновую, -- пополнила список Марта.
-- Ага! Ты все ему отдай! Жить сюда пригласи! Он что, грудной ребенок?
Марта опустила голову.
-- У меня ощущение, что я ему что-то должна. Не могу понять, в чем дело. Может, это ответственность называется?
-- Ответственность?! - заорал Никита. -- Да ты соображаешь, что говоришь! Какая такая ответственность у бывшей жены перед бывшим мужем?! Присосался! Ты что, его любишь, что ли, до сих пор?
-- Боже сохрани, -- отмахнулась Марта.
-- Достала меня вся эта история! Я понимаю, женятся и получают чужих детей на воспитание - ладно. А мне-то повезло! Достался муж от прошлого брака... Кому рассказать - не поверят! Может, его за границу учиться отправить? Вот ерунда! Хочешь, я с ним поговорю? А что? Хоть посмотрю на этого принца из сказки! Узнаю, как выглядит! Он мне уже в печенках сидит!
-- Нет, нет, не надо! - взмолилась Марта.
-- Пусть еще только попробует, -- пригрозил Никита.
Никита в целом был доволен жизнью, но он не совсем понимал, что быть довольным - еще не значит быть счастливым, и полагал, что та жизнь, которая у него, и называется счастьем. Вот ведь парадокс: по отношению к другим мы всегда все правильно понимаем, а в самих себе ошибаемся чаще, чем нужно.
Каждое утро Никита говорил себе, что он самый счастливый человек на свете, и, хотя иногда это становилось похоже на самовнушение, жаловаться ему было не на что. Когда-то убежденный холостяк, два года назад он встретил Марту, и с тех пор жизнь его изменилась, он стал спокоен и ухожен. Марта радовала его всем, и порой Никита ловил себя на мысли, что ему попался женский идеал.

Марта идеально готовила, идеально относилась к деньгам, была красива и женственна. И что немаловажно - умна и самокритична. Никита был готов продолжать список ее достоинств бесконечно, но боялся показаться занудой.

Единственное, что раздражало Никиту, странное отношение Марты к ее бывшему мужу. Сам Никита никаких обязанностей по отношению к своему прошлому не имел, так как до встречи с Мартой женат не был. Марта же тащила за собой неудачный опыт, от которого никак не могла избавиться. Прежний брак волочился за Мартой словно наполовину отрубленный хвост - вроде уже и не нужен, а все никак не отвалится.

Сначала Никите нравилось, что бывший муж продолжает интересоваться Мартой, - тем ценнее казалась Марта, но потом, когда внимание оказалось чересчур регулярным, Никита насторожился. А еще чуть позже понял, что дело-то и не в Марте, просто он постоянно что-то клянчит, а Марта без конца что-то отдает - то кухонный шкафчик, то тарелки. Никита даже начал подозревать, не подкидывает ли Марта ему иногда и денег. Но больше всего бесило, что Марта называет бывшего мужа - мужем, а Никиту вообще никогда мужем не называет, только по имени.
По дороге в институт Никита отогнал от себя противные мысли и вспомнил совет паучков во сне. Он даже на секунду задержался перед дверью аудитории, раздумывая, не повернуться ли ему действительно спиной вперед, и таким макаром войти внутрь. Во-первых, он выполнит указание, данное ему паучками, а во-вторых, очень порадует этим студентов. Никита даже засмеялся. Но не стал этого делать, а вошел, как положено преподавателю.

На улице темнело, когда Никита возвращался домой. Он подошел к подъезду и только собрался войти, как что-то привлекло его внимание - он почувствовал на себе чей-то взгляд. Оглянулся: кусты, и больше ничего. Подошел поближе - никого. Никита пожал плечами, вошел в подъезд, лифт стоял темный.

Никита пошел по лестнице, поднялся до второго этажа и тут почувствовал, что кто-то, крадучись, идет следом. Никита остановился, шаги стихли. Никита сделал шаг. Звук повторился этажом ниже. "Это же мои шаги", -- усмехнулся он, но пошел быстрее. Эхо тоже ускорило свой шаг, не всегда попадая в ритм, сбиваясь и иногда опережая Никиту. Никита испугался - это не эхо! Он уже стоял перед квартирой, когда почувствовал за спиной сиплое дыхание. Резко позвонил и оглянулся. Никого.

Марта так быстро распахнула дверь, что Никита отпрянул. Но тотчас вбежал в квартиру и заперся на все замки.
-- Ты что? - спросила Марта.
-- Тише, -- цыкнул Никита и прислушался.
Шаги удалялись вниз по лестнице.
-- Кто там? - прошептала Марта.
-- А черт его разберет, -- Никита пожал плечами.
-- Может, в милицию позвонить?
-- Да нет, -- отмахнулся Никита и выбежал на балкон. Долго разглядывал двор, но ничего подозрительного не было.
Неожиданно с грохотом дверь подъезда распахнулась, Никита перегнулся через перила. Это был сосед с овчаркой.
-- Показалось, -- Никита плотно закрыл балкон.

Он принял душ и окончательно успокоился, потом забрался под одеяло и прижался к жене.
-- Расскажи мне, как прошел твой день? - шепнул он. -- Чем занималась? -- Никита потянулся за сигаретами.
-- Ну что ты делаешь!? - возмутилась Марта.
-- А что я делаю?
-- Опять закурил в постели!
-- Приятно же!
-- Белье провоняет! - проворчала Марта. -- Ты, как мой муж! Сил нет!
-- Как твой муж?
-- Как мой бывший муж. Тоже любитель покурить в постели! Ненавижу!
-- Да что ты его все время мужем называешь? Это я - твой муж.
-- А кто спорит? -- смутилась Марта. -- Прекрати курить!
-- А ты прекрати его мужем называть!
-- Вот и договорились, -- Марта повернулась на другой бок, -- спокойной ночи, -- сказала она.
-- Спокойной ночи, -- Никита поцеловал ее в макушку и потушил сигарету.

Когда утром Никита открыл глаза, Марта была одета.
-- Зачем так орать во сне? И будить тебя пыталась и толкала -- никакого толку, спишь как убитый, а орешь, будто резаный. Страшно смотреть!
Никита окончательно проснулся.
-- Опять паучки? - спросила Марта.
-- Нет… Забыл.

Никита чистил зубы и смотрел на себя в зеркало: снова зарос, под глазами -- мешки. А сегодня надо выглядеть прилично: родители жены -- не фунт изюма.
-- Мама сказала, не надо торт, -- крикнула Марта, -- у нее изжога от бисквита. Лучше мороженое.
-- Ну, давай мороженое.
Они долго бродили под дождем, заходя то в один магазин, то в другой. Витрины были заставлены красивыми тортами и пирожными, но вид у всех был какой-то синтетический, а мороженого не было и в помине. Никита остановился у одного из прилавков.
-- Все, больше с места не двинусь! Тоже мне - капитализм, к чаю ничего не купишь. Одни этикетки, а внутри - химоза!
Марта подошла поближе:
-- Смотришь на такую роскошь и не реагируешь!
На прилавке стоял красивый мороженый торт с клубникой.
-- Как это я не увидел? - удивился Никита.
-- Надо было входить в магазин вперед задницей, -- шепнула Марта.
-- Пошутила, да? - усмехнулся Никита, бережно накрывая полой плаща коробку с тортом.
-- Зачем вы купили мороженое? - сокрушенно вздохнула Матильда Петровна, открывая дверь и обдавая их неизменным запахом болгарских духов -Может быть, бисквитный был бы намного лучше!
-- Это и торт, и мороженое -- объяснила Марта.
-- Ни то, ни се, -- сделала вывод Матильда Петровна.
Марта пожала плечами.
-- Сколько стоит? - подозрительно спросила Матильда Петровна.
-- Триста, -- ответил Никита.
-- Триста рублей? - ужаснулась Матильда Петровна и понюхала. -- Он уже попахивает. Немного того… задумался.
Марта наклонилась над тортом и повела носом.
-- Клубника! -- сообщила она мечтательно.
-- Воняет! -- Матильда Петровна снова понюхала. -- Старой печенкой.
Никита тоже понюхал.
-- Обычным мороженым пахнет! Какой еще печенкой?
-- Отдает тяжелыми металлами. Ртуть, -- сообщила Матильда Петровна со знанием дела, -- а у тебя нос заложен. Воняет же. Фу, даже голова закружилась, - она понюхала пузырек с валокордином.
Шаркая тапками, из соседней комнаты вышел Алексей Николаевич, отец Марты. Он молча остановился в дверях, наблюдая за происходящим поверх очков.
-- Никакой нос у меня не заложен, -- ответил Никита.
-- Ну, как же не заложен? - удивилась Матильда Петровна. -- При хроническом гайморите всегда заложен. Надо полости долбить.
-- С чего вы взяли? Какой гайморит! Какие еще полости?
-- Гайморовы, какие еще! Мне долбили однажды, прямо отвертку какую-то вставляли в нос! И пробили. С тех пор я хоть дышать могу, -- она заметила мужа. -- Лесик, понюхай торт!
-- Зачем? - подозрительно спросил Алексей Николаевич.
-- Понюхай, просят как человека!
-- Кто меня просит? - Алексей Николаевич подошел к торту и наклонился. -- Никто меня ни о чем никогда не просит, -- он шумно втянул носом воздух.

Несчастный торт напоминал покойника, он стоял на столе, и все по очереди склонялись над ним словно в прощальном поцелуе.
-- Я же сказала - воняет, -- Матильда Петровна выхватила коробку из-под носа у Алексея Николаевича и торжественно погрузила ее в пакет для мусора.
-- Триста рублей, -- печально сказала Марта.
-- Давайте обедать, -- Матильда Петровна удовлетворенно села за стол.
-- Тортом пахнет, -- зачем-то продолжил тему Алексей Николаевич, но на его слова уже никто не обратил внимания.
-- А я всегда любила за двадцать восемь, с орехами, -- начала светскую беседу Матильда Петровна, -- правда, за двадцать две, ленинградское, было полегче, не такое жирное.
-- Это было до того, как вам продолбили нос отверткой? - поинтересовался Никита.
Марта резко толкнула его в бок.
-- Помню, -- не отреагировала на него Матильда Петровна, -- было за семь копеек, фруктовое. Мы его называли "замороженный кисель", - она посмотрела на дочь. -- Мне как-то твой муж подарил лимонное, помнишь, Марта? Вы еще тогда не были женаты. Он так смешно пошутил.

Никита крепко сжал в кулаке вилку. Марта погладила его по руке.
-- А мы в поездку собрались, -- бодро сообщила она, -- в Турцию. На две недели. У Никиты каникулы.
Матильда Петровна продолжала:
-- А вот за тринадцать я никогда не любила. Потом за пятнадцать появилось…
-- Чего-то я такого не припомню, -- удивился Алексей Николаевич.
-- А что ты вообще помнишь? - удивилась в свою очередь Матильда Петровна. -- Тебе, Лесик, надо лекарства принимать, а то у тебя все штаны в капусте. Еще было за девятнадцать, в стаканчике.
Алексей Николаевич поглядел на свои брюки и вздохнул.
-- В Анталию полетим, -- уточнила Марта.
-- В картонном стаканчике, -- вставил Алексей Николаевич.
-- Это позже, в картонном. Сначала было в вафельном, -- отмахнулась Матильда Петровна.
-- Бесполезно, -- вздохнула Марта, -- они не слышат.
-- Ну, и летите вы в Анталию! - с вызовом откликнулась Матильда Петровна. -- Ну и что из этого! Нашли место! Сейчас только жук и жаба в эту Турцию не летали!

-- Она меня ненавидит! - возмущался Никита по дороге домой. -- Она меня съесть готова, хоть я и без орехов, и без вафельного стаканчика!
-- Мы тоже старенькими будем, -- грустно сказала Марта.
За спиной послышался шорох.
-- Мне знаешь что кажется? - Марте хотелось поговорить.
-- Подожди, -- прервал Никита.
Теперь он различил -- шаги. Оглянулся. Марта с подозрением посмотрела на него и тоже оглянулась.
-- Что такое?
Никита остановился.
-- Шаги какие-то… вроде крадется кто...
Марта прижалась к мужу.
-- Пойдем быстрее! - предложила она.
-- Тише!
Шаги слышались уже совсем близко, но никого рядом не было.
-- Что за ерунда! - Никита закурил. -- Ну вот же! Только что! Слышала?
-- Нет! - Марта продолжала озираться. -- Тихо кругом.
-- Рядом совсем!
-- Ничего не слышу, -- прошептала Марта.

Они стояли на углу у своего дома и то и дело оглядывались по сторонам. Внезапно лопнула лампочка в уличном фонаре, посыпались осколки. Во дворе стало совсем темно.
-- И что теперь? - прошептала Марта. -- Так и будем стоять?
Взявшись за руки, они бросились к подъезду, взлетели по лестнице, ворвались в квартиру и захлопнули дверь.
-- Может, это все кажется? - едва отдышавшись, спросила Марта.
-- Что кажется? Каждый день одно и тоже! -- Никита стоял посредине комнаты.-- То сон идиотский, то шаги эти.
-- А может, таблетки попринимать? - предложила Марта. -- Валерьянку… То паучки, то шаги какие-то! А завтра что? Вампиры полезут?
-- Разберемся, -- вздохнул Никита, -- давай о чем-нибудь другом?
-- Давай, ты мне так и не ответил, -- сказала Марта, -- ты боишься старости?
-- Старости? - переспросил Никита. -- А кто ее не боится? Я таких не встречал. Хотя на самом деле чего ее бояться? Хорошо! Лежишь себе перед телевизором, никаких забот, еду подносят.
-- Кто?
-- Что кто?
-- Еду кто подносит?
-- Дети какие-нибудь, -- пожал плечами Никита.
-- Ага, пионеры. Шефство над тобой возьмут тимуровцы! Через дорогу будут переводить! Клизмы ставить.
-- Да не доживу я до старости! Успокойся! - отмахнулся Никита.
-- А вот я доживу, -- упрямо сказала Марта.
-- Ну, и ради бога, -- Никита включил телевизор.
-- Слушай, а может, ребенка родим? - предложила Марта.

Никому неизвестная поп-звезда вещала с экрана о прелестях жизни в семидесятые годы. Он переключил канал.
-- Забыл тебе сказать, -- с серьезным видом проговорил Никита, -- что не могу иметь детей.
Марта испуганно подняла глаза.
-- Ты?! Почему?
-- Мне надо гайморовы полости сначала продолбить, -- объяснил Никита, -- предпочтительнее отверткой.

Ночью Никиту снова мучили кошмары, только теперь Матильда Петровна пыталась засунуть ему в нос коробку с тортом. Никита вырывался, но сделать ничего не мог. Сон был странный - с запахом свежей клубники. Никита снял с торта одну из ягод и сунул себе подмышку. Посмотрел на клубнику - ртутный столбик показывал тридцать восемь и семь.
-- У меня температура! -- крикнул он и проснулся.
-- С чего ты взял? - спросила Марта.
У нее в руках был мороженый торт с клубникой.
-- Приснилось, -- ответил Никита, с удивлением разглядывая торт.
-- Я не выдержала, -- засмеялась Марта, -- ходила за хлебом и купила! Так вчера хотелось попробовать. Давай чай пить!

После работы, как обычно, Никита возвращался домой. Озираясь, он вошел в подъезд. Никаких шагов, никакого сопения -- тишина. Только голоса соседей из-за дверей. Сверху тащила вниз своего хозяина знакомая овчарка. Никита успокоился и уже собирался нажать звонок, как вспомнил, что Марты нет дома. Пока он в поисках ключей шарил по карманам, кто-то осторожно тронул его за плечо. Никита вздрогнул и обернулся: перед ним с извиняющейся улыбкой стоял невысокий мужчина в бежевом старомодном плаще-болонье. "Гагарина напоминает", -- подумал Никита.
-- Извините, -- сказал невысокий, -- я договорился с вашими соседями, а они еще не пришли.
-- Бывает, -- Никита вставил ключ в замок.
-- Вы мне попить не вынесете? - робко попросил невысокий.
Никита пожал плечами и прошел в кухню. "Неприятный тип" -- думал Никита, наливая в чашку воду. Он повернулся, чтобы отнести чашку, но невысокий уже стоял в дверях кухни. Никита не слышал, как тот вошел. Он протянул невысокому воду.
-- Спасибо, -- незнакомец жадно выпил, -- можно еще?
-- Отчего же нет, -- Никита налил.
Невысокий снова выпил до дна.
-- Ну вот, теперь могу дальше ждать.
-- Конечно, -- кивнул Никита.
-- Спасибо большое, -- поблагодарил незнакомец, -- знаете, не каждый теперь вот так легко впустит постороннего в свой дом. Не те времена.
"А я тебя и не впускал", -- чуть не вырвалось у Никиты.
-- А ведь было время, дверей вообще не запирали.
"Ты откуда знаешь, какое было время!" -- подумал Никита, а вслух сказал:
-- Было время -- на телегах ездили, а теперь по "мерседесам" скучают.
Невысокий кивнул.
-- Ну, воспоминания - дрянная вещь, -- хитро улыбнулся он, демонстрируя ямочки на щеках.
"Какой-то старый мальчик", -- решил Никита, запирая за ним дверь.
Вскоре пришла Марта, но Никита ничего не стал ей рассказывать. Хотя мысль о "старом мальчике" весь вечер не выходила у него из головы. На всякий случай Никита проверил, все ли цело.
На следующий день, уходя в институт, он долго крутился на лестничной площадке, пытаясь понять: где умудрился спрятаться невысокий так, что Никита его не заметил. Площадка была открытой - никаких закутков, никаких коридорчиков. Только лифт до сих пор не работает. Никита позвонил к соседям.
-- Вас вчера дождался ваш знакомый? - спросил он.
-- Да мы весь день дома были, -- удивилась соседка, -- никого не ждали.
-- Странно, -- Никита почувствовал себя глупо.
-- А кто приходил-то? - спросила соседка.
-- Гагарин, -- Никита спускался по лестнице.
-- Кто? - ужаснулась соседка. -- Какой еще Гагарин?
-- Юрий Алексеевич, -- крикнул Никита, -- первый космонавт планеты.

Он вышел из подъезда. "Бредятина, -- думал он, -- совсем крыша съедет от таких приключений! Что он там говорил? Воспоминания - дрянная вещь? Где-то я уже слышал что-то похожее", -- Никита остановился. Он вспомнил сон про паучков.
-- Бредятина, -- сказал он вслух.

Возвращаясь домой, Никита привычно прислушивался и оглядывался. Никто за ним не гнался, никто не ждал его на лестнице. " Все! Нервы определенно надо приводить в порядок", -- твердо решил Никита, входя в квартиру. На телевизоре лежала записка от Марты: "Приду в семь". Марта всегда оставляла важную информацию на телевизоре, зная, что Никита первым делом пойдет именно туда.
Никита лег на диван и стал бестолково тыкать в пульт телевизора. Неожиданно с грохотом распахнулась балконная дверь, порыв ветра свалил с подоконника горшок с фиалками. Никита подскочил. Штора раздулась от ветра, за ней словно кто-то прятался. Никита подбежал к балкону, несколько раз с силой ткнул рукой в штору, проверяя. Затем с трудом справился с дверью -- она словно вырывалась из рук. Собрал осколки горшка, поставил фиалки в воду. Отдышался. Сел на диван и закурил.

В дверь позвонили. Никита посмотрел на часы: пять. "Марта изменила привычкам, -- подумал Никита, -- обычно она не приходит раньше времени, или уж позвонит и предупредит. Мудрое женское правило - не являться домой неожиданно". Никита вышел в коридор и приготовился сказать что-нибудь смешное, но ничего остроумного в голову не приходило. Он открыл дверь. Перед ним стоял вчерашний незнакомец.
-- Здравствуйте! - приветливо сказал он.
Никита помрачнел. Этого типа он хотел видеть меньше всего.
-- Между прочим, -- сообщил Никита, -- никакие соседи вас не ждали.
-- А зачем вы проверяли? - искренне удивился невысокий. -- Никогда не надо ничьи слова перепроверять, тогда и переживаний меньше будет.
-- Он меня учит! - изумился Никита. -- Что вы вообще тут делаете?
-- Я грелся, -- объяснил невысокий, -- на улице холодно.
"Вот экземпляр, -- подумал Никита, -- одет с иголочки, обувь, между прочим, блестит".
-- Ну, а от меня-то что вам понадобилось? - спросил Никита.
-- Проголодался, -- объяснил невысокий, -- и зашел к вам… Мы все-таки немного знакомы.
-- Мы знакомы??? - поразился Никита. -- Я не ослышался?
-- Вы мне бутерброд с сыром не дадите? - гость неприятно сглотнул.
Никита тупо уставился на него.
-- Очень есть хочется, -- объяснил "Гагарин".
-- У нас сыр закончился, -- сообщил Никита, -- может вам парной телятинкой?
Нет, спасибо, -- поморщился незнакомец, -- я вегетарианец.
Никита собрался закрыть дверь.
-- Что жалко, что ли? - заныл гость. -- Я, правда, голоден.
-- Может, дать вам баклажан? Печеный, - подумав, предложил Никита.
-- А он с чесноком? - поинтересовался гость.
-- С чесноком.
-- Давайте!

Никита замялся, не зная, впускать или не впускать незнакомца. Никакой угрозы вроде бы нет, но это с одной стороны, а с другой - совершенно посторонний человек, да к тому же кажется не очень нормальный…
-- Подождите здесь, -- приказал Никита, но почему-то дверь не запер.
Он прошел на кухню, достал из холодильника тарелку с баклажанами. Обернулся: незнакомец сидел за столом.
-- Вам же сказали, за дверью подождать! - возмутился Никита.
Он снова поймал себя на мысли, что не слышал, как тот вошел.
-- Я подумал, за столом более по-человечески, -- улыбнулся незнакомец.
Никита поставил перед ним тарелку.
-- Ешьте и уходите. Сейчас жена вернется. Я вовсе не хочу, чтобы она вас застала.
Незнакомец кивнул. Он жадно ел, хватая куски руками.
-- У вас хлебушка нету? - спросил он. -- Мне любого.
Ему любого! Никита положил пару кусков. Незнакомец водрузил баклажан на хлеб, почти не жуя заглотал бутерброд, собрал со стола крошки и отправил в рот.
"Действительно, голодный", -- подумал Никита. Он поставил перед гостем тарелку с салатом и отрезал еще хлеба. Гость съел салат и с отвратительным чавканьем вылизал тарелку. Никита налил ему кофе.
-- Печенья хотите? - брезгливо спросил он.
-- Очень, -- кивнул незнакомец, -- а у вас конфеты есть? Такие, со сливочной начинкой.
-- К сожалению, - Никита сделал книксен и, вспомнив про остатки торта, поставил их перед гостем.
Незнакомец понюхал торт. "Вот сучара, еще и обнюхивает", -- Никиту передернуло.
-- Какой-то привкус металлический, -- незнакомец скривился и отодвинул торт в сторону.
-- Может, вы мне объясните, -- Никита сел напротив, -- почему вы ходите по подъездам и просите еду…
-- Я не хожу по подъездам, -- обиделся незнакомец, -- и тем более не прошу еду. Я только хочу человеческого к себе отношения! Вот и все! Я имею на это право? Или я, по-вашему, собака приблудная?
-- Ничего подобного я не думал, -- зачем-то стал оправдываться Никита.
-- Тогда извольте обращаться ко мне, как полагается!
-- Будьте любезны! - Никита привстал и слегка поклонился. -- А как полагается?
-- Она звала меня Эрик, -- захныкал гость.
-- Кто она? - не понял Никита.
-- Моя жена… -- Эрик зарыдал.

Никита почувствовал себя неловко. Он дождался, пока Эрик успокоится, и спросил:
-- Что-то случилось с вашей женой?
-- Да! - воскликнул Эрик. -- Непоправимая трагедия!
-- Неужели погибла?
-- К несчастью, жива, -- Эрик бегал глазами по столу, выбирая, чтобы ему еще съесть, -- но она меня бросила!
-- За что? - спросил Никита первое, что пришло ему в голову.
-- Вот и я думаю, за что?! - Эрик завернул остатки хлеба в салфетку и спрятал в карман.-- Я был идеальным мужем, даже посуду мыл! Стирал! Мог приготовить ужин! У меня почти нет вредных привычек. Я не использую наркотические средства и не злоупотребляю алкоголем. Правда, иногда люблю выкурить сигаретку. Но это же такая малость! Я был предан ей, любил ее… Я жил с ней на правах мужа и выполнял все обязанности! Но она сбежала! При этом сменила дверь, и теперь я не могу попасть в квартиру. А она уехала неизвестно куда. И теперь меня никто не кормит и не поит!
Никита посмотрел на гостя с сочувствием.
-- Сначала я хотел выследить ее и убить, -- признался Эрик, -- но я не знаю, как это сделать? Не знаю, где она, -- он горько вздохнул, -- извините, а у вас не будет немного денег? Я отдам.
Никита отсчитал несколько бумажек. Эрик тотчас ушел. "Даже спасибо не сказал", -- поразился Никита. Вечером он рассказал Марте о странном визитере.
-- Ты знаешь, -- она покачала головой, -- мой муж тоже убежден, что он идеален. И поэтому считает, что, уйдя от него, я совершила чуть ли не уголовное преступление.
-- Несчастный человек, -- вздохнул Никита.
-- Какое-то странное совпадение, -- рассуждала Марта, -- я тебя очень прошу, не впускай его больше! Лучше собаку бездомную подобрать.
-- Да прекрати ты его мужем называть, -- взмолился Никита, -- мне и так не по себе от всей этой истории.

Несколько дней Никита и Марта жили спокойно. Никто не гонялся за Никитой по лестнице, не сопел в спину. Даже паучки во сне отстали.
-- Хорошо-то как, -- сказал однажды Никита, -- все неугодные про нас забыли. Даже твой муж, -- он поправился. -- Бывший муж!
-- Затишье перед боем, -- заметила Марта.

В пятницу Никите позвонили друзья. Пригласили поехать за город - на шашлыки. Марта с утра куксилась и ехать отказалась.
-- Я лучше почитаю, -- сказала она, -- а ты езжай.
-- Не люблю я без тебя ездить, -- признался Никита, -- тем более - ночевать в чужой даче, и никого под боком. Холодно!
-- Теперь хоть знаю, для чего я тебе, -- усмехнулась Марта, -- ноги греть.
-- Вот, дурочка, -- засмеялся Никита, -- а ты что одна делать будешь?
-- Подумаю, -- с вызовом ответила Марта, -- может, приглашу какого-нибудь молодого, красивого.
-- Ты и того, и другого пригласи, -- посоветовал Никита, пакуя сумку, -- только очень прошу, не открывай дверь. Я кажется, сделал глупость с этим придурком. Прямо на сердце неспокойно.
-- За меня не волнуйся, -- отмахнулась Марта, -- в случае чего - сразу: "ноль два" и -- в кутузку! Меня голодный мужик не разжалобит!
-- Ага! А муж?
-- Бывший муж! - поправила Марта. -- Он, вроде, куда-то уехал.

Ни в электричке, ни на даче у друзей дурные мысли не оставляли Никиту в покое. "Напрасно я не уговорил Марту, -- думал он, -- надо было взять ее с собой"!
Хозяйка дачи Нина верещала без умолку, вспоминая то старые анекдоты, то прошлые пикники, то вечеринки. Муж ее - Вадим молчаливо мешал в мангале угли, колдуя над шашлыками. Никита поддакивал и делал вид, что ему интересно.
-- А ведь ты не хотел жениться, Никита, -- вдруг сменила тему Нина, -- какие-то теории свои выдавал, убеждал нас.
-- Да когда это было!
-- Все равно я помню, так убедительно говорил, что брак - первое из зол на земле, что с браком все чувства умирают. А семейная жизнь подобна больнице - терпишь и ждешь, когда выпишут. Разве не так?
-- Я изменился, -- ответил Никита и вновь подумал: "Как там Марта?"
-- Люди только внешне меняются, -- Нина впилась зубами в шашлык, -- а убеждения остаются на всю жизнь. Жестковата свининка!
-- Вот и борись со свининкой, -- наконец-то, прорезался Вадим, -- что ты все вспоминаешь да вспоминаешь! Человек приехал отдохнуть, а ты его загрузила. Воспоминания - вообще дрянная вещь!
Никита даже брови приподнял.
-- А что ты хочешь, -- заметив его удивление, продолжал Вадим, -- прошлое - это страшное дело. Оно жить мешает! Давит, действует на нервы, но главное, вообще все тормозит - и будущее и настоящее. И неважно, что вспоминаешь - белиберду из юности, как в пионерском лагере шутил над товарищами, или институтские годы! А бывшие супруги - это и подавно кошмар, хуже нет!
-- Что-то ты разболтался, -- заметила Нина.
-- Да ты сама вспомни, -- Вадим выложил на блюдо новую порцию шашлыка, -- меня бывшая жена до кошмаров доводила, чудилась везде. Чуть в психушку не попал. Это пока я ее помнил! А умный человек посоветовал, я ее из башки-то и выкинул, и все - здоров и богат. А-то из долгов даже вылезти не могли, забыла? - он посмотрел на жену.
-- Помню, -- кивнула Нина.
-- Короче, точно вам скажу: вчерашний день - враг живого, атавизм! По себе знаю! И никогда его не надо нигде искать!

Ночью Никита то проваливался в сон, то просыпался. Без конца вставал покурить. Выходил из дома, бродил по саду, потом согрел чайник и до утра просидел на веранде. Едва дождавшись рассвета, побежал на электричку. По дороге набрал букет полевых ромашек. Ему очень захотелось подарить Марте цветы.

Он бежал с вокзала по утренним улицам и думал, как прекрасен город в ранние часы. Проехал мойщик улиц, размазав грязь по асфальту. Никита мчался домой, перепрыгивая через лужи, словно влюбленный мальчик. "Полезно иногда расстаться хотя бы на чуть-чуть, чтобы снова почувствовать, как ты привязан, -- думал Никита, нажимая звонок. -- Мы выбросим вчерашний день из памяти, будем жить настоящим!".

Однако дверь никто не открыл. Никита покопался в карманах, достал ключ. По всей квартире были разбросаны вещи, Марты не было. "Странно", -- подумал Никита. Он немного прибрался и лег на диван. Прошел час, другой. Марта не возвращалась. Никита вышел на балкон. Где Марта? Что случилось? Никита забеспокоился не на шутку. Раздался телефонный звонок. "Наконец-то!" -- Никита снял трубку.
Тихий мужской голос вкрадчиво поинтересовался:
-- Вам не скучно одному?
-- Нет, а кто это?
-- Вы, наверное, уже заждались, -- усмехнулся тот, который звонил, -- жену ждете? А ее все нет и нет.
-- Кто говорит? -- Никита почувствовал неприятное жжение где-то в желудке, голос показался ему знакомым. -- Что вам нужно?
-- Мне от вас - ничего. А вот вам от меня… Это мы еще посмотрим! Хотите видеть жену? Живой?
Никита оторопел.
-- Она со мной, -- противным голосом произнес звонивший, -- И если вы хотите, чтобы она вернулась, надо заплатить. А не хотите, я ее убью.
-- То есть как это вы ее убьете? - Никита не до конца верил в реальность происходящего. Это был Эрик! Никита отчетливо помнил противную ноющую интонацию, словно Эрик только и делал, что постоянно что-то клянчил.
-- Очень просто, -- объяснил Эрик, -- я перережу ей горло, а труп сброшу в канализацию.
-- Вы что, со своей это уже проделали?
-- Разумеется, -- мерзким голосом ответил Эрик.

Никита опустился в кресло, сердце билось так, словно вот-вот выскочит и укатится в неизвестном направлении. Подобные сюжеты Никита видел только по телевизору. Он не знал ни что делать, ни как реагировать.
-- Зачем? - спросил он. -- За что?
Эрик усмехнулся.
-- А вспомни, как ты меня унижал! - закричал он.
-- Я??!
-- Да, ты! - крикнул Эрик. -- Не хотел впускать в квартиру! Отказывал в пище! Я тебя умолял, валялся в ногах! А ты… Даже вилки мне не дал! Ты наслаждался моим бедственным положением. Вот и получай по заслугам! Пришел мой черед!
Никита перевел дыхание.
-- Когда я унижал… что-то не припомню…
-- Естественно, не помнишь! Чужое горе забывается быстро!
-- Сколько же вы хотите? - спросил Никита.
-- Наконец, дошло: совсем немного, -- прошептал Эрик, -- тысячи три долларов.
Никита задумался.
-- Решай быстрее, -- приказал Эрик, -- перезвоню через полчаса. И не вздумай обращаться в милицию. Я за тобой слежу. Я тебя вижу. Я рядом!
Никита содрогнулся. Он вспомнил какой-то триллер.
-- Дайте ей трубку, -- сказал он, -- я хочу убедиться, что она жива.
Но в трубке были только гудки.
Никита несколько минут сидел без движения. Потом встал, походил по комнате. Открыл ящик комода - деньги лежали на месте. "Бедная Марта, -- подумал Никита, -- зачем он забрал ее, мог бы сразу деньги взять!". Он пересчитал купюры: полторы тысячи. Сел к телефону и набрал номер состоятельного приятеля.
-- Рома, извини, тут такое дело, -- объяснил Никита, -- Марту взяли в заложники.
-- Чеченцы? - с иронией в голосе поинтересовался Рома.
-- Да какие чеченцы, спустись на землю, -- Никита, как мог, рассказал.
-- Какая дрянь! - дошло до Ромы. -- Конечно, я дам деньги, но где гарантии… -- он недоговорил.
-- Нет никаких гарантий…
Через полчаса Рома привез деньги. И чуть не в ту же минуту позвонил Эрик.
-- Я все достал, -- сообщил Никита, -- где встретимся?
-- Три тысячи? - с подозрением переспросил Эрик. -- Ровно?
-- Да, три тысячи долларов!Ровно.
-- Если б знал, что так легко достанешь деньги, попросил бы больше, -- мерзким тоном сказал Эрик.
Никита замер в ожидании новой подлости.
-- Хорошо, -- с неохотой продолжил Эрик, -- в следующий раз попрошу больше, намного больше! -- он засмеялся.
-- Где встретимся? - повторил Никита свой вопрос.
-- Давай… на первом этаже того большого торгового центра, мимо которого ты проходишь каждый день. У ларька со "сникерсами".
-- Что с Мартой?
-- Позже, -- ответил Эрик. - Помни условие, приходи один, - и Эрик повесил трубку.
-- Короче, так! - приказал Никита Роме. -- Ты сидишь здесь, на телефоне. А я поехал. Если до вечера не появлюсь, звони в милицию.

Никита помчался к метро. Поезд полз еле-еле, народ мешал, Никита проталкивался локтями. Наконец, он вбежал в торговый центр. Оглянулся в поисках Марты, но ее нигде не было. Мысль, что больше он никогда ее не увидит, обрушилась, как снежная лавина. Он почувствовал удушье.
-- Давай деньги, -- услышал он шепот за спиной.
Эрик стоял как ни в чем ни бывало.
-- Где Марта? - голос у Никиты дрожал. -- Что с ней?!
-- Деньги давай, -- повторил Эрик.
Никита схватил его за шкирман:
-- Я тебя сейчас ментам сдам, скотина! Марта где?!
-- Жива твоя Марта! - прошипел, вырываясь, Эрик. -- Позже получишь! Деньги, сказал, давай!
Никита протянул сверток. Эрик быстро схватил его. Глаза его сияли, как у ребенка. Он оглянулся по сторонам, задержал взгляд на ларьке с конфетами.
-- Слушай, давай "сникерс" купим?
-- Мне нужна моя жена! - рявкнул Никита.
-- Не ори! - строго приказал Эрик. -- Мне моя, может, тоже нужна! -- он метнулся к обменному пункту и тут же купил несколько "сникерсов". -- Слушай, -- он дружески хлопнул Никиту по плечу, -- а давай прошвырнемся.
-- В каком смысле? - не понял Никита.
-- По магазинам, -- уточнил Эрик, -- мне жуть как пиджак нужен. И пара рубашек не помешает.

Никита в растерянности смотрел на Эрика, отказаться было нельзя -- на карту поставлена жизнь Марты.
-- Где она, можешь сказать?
-- В надежном месте, -- Эрик посмотрел на часы. -- Пошли.

Эрик с удовольствием оглядывал прилавки, задерживался у витрин, что-то хватал, разглядывал. Он без конца что-то примерял, копался в ящиках, где лежали вещи со скидками. Наконец, подошли к обувному бутику.
-- Смотри! - оживился он. -- Ботинки какие! Классные!
Эрик бросился к полкам с обувью.
-- Сорок третий, мне велики. У тебя какой?
-- Что какой? - не понял Никита.
-- Размер обуви?
-- Сороковой, -- ответил Никита.

Он окончательно понял, что имеет дело с сумасшедшим, но сейчас главное - не возражать, идти у этого психа на поводу, постараться вызвать доверие к себе, может, тогда случится чудо, появится надежда вернуть Марту. Никита пожалел, что не обратился в милицию.
-- Вот беда-то! - сокрушался Эрик. -- А у меня сорок первый. Ни тебе, ни мне… Может, купить? Подарим кому-нибудь.
-- Верни мне Марту, придурок! - у Никиты не выдержали нервы. -- Потом по магазинам пойдешь!
-- Да отстань ты со своей Мартой, -- отмахнулся Эрик, -- мне ходить не в чем! Смотри! -- он устремился к пиджаку. -- Ну что ты будешь делать, рукава длинны, -- Эрик крутился перед зеркалом. -- Вот непруха-то! Ну-ка, ты примерь!
-- Не буду я ничего примерять!
-- Ты свою бабу хочешь увидеть? - прошипел Эрик. -- Делай, что говорят!
Никита покорно надел пиджак.
-- Глянь-ка, впору! - радостно вскричал Эрик. -- Берем! Девушка, запакуйте нам этот пиджак, -- Эрик расплатился с продавцом и сунул сверток Никите. -- Носи на здоровье, -- подмигнул он.
-- Ты! Больной! - не выдержал Никита. -- Тебе бы подлечиться!
-- Сам ты больной! - огрызнулся Эрик. -- Я тебе подарок сделал. Недешевый, между прочим. А ты меня оскорбляешь! Спасибо не сказал!
-- Спасибо, -- Никита поклонился.

Эрик, мерзко усмехаясь, продолжил путешествие вдоль витрин, он бросался на брюки, на пальто, на брелоки, на записные книжки, портфели, вазы, украшения. Он скупал все подряд: одежду, безделушки, золотые кольца, зачем-то купил надувного зайца.
-- Это тебе, - Эрик всучил зайца Никите. -- Жене подаришь.
Он еще полчаса бродил по магазину, купил соломенную шляпу и полупальто с каракулевым воротником.
-- Все, -- сообщил он, -- деньги кончились.

Никита стоял, нагруженный покупками, у него ныли ноги. Рядом был безумный тип, которого Никита совсем недавно добровольно пригласил к себе в дом и зачем-то накормил.
-- У тебя нет денег немного? - спросил Эрик. -- А то я еды забыл купить.
Никита пошарил по карманам, нашел пятьсот рублей.
-- Марта где?
-- Подожди тут, -- строго приказал Эрик, -- сейчас я ее приведу.

Эрик, забрав пакеты, быстро пошел вверх по галерее. Через минуту Никита потерял его из вида. Он простоял так до самого вечера, пока к нему не подошел охранник.
-- Магазин закрывается, -- сообщил он.
Никита побрел к выходу. Он плакал. Не помня себя, доехал до дома, вошел в квартиру.

-- С головой у него совсем плохо стало, -- услышал он голос Марты из кухни, -- ночные кошмары, какой-то "Гагарин" повадился, теперь вот история с моим похищением.
-- Образуется, -- ответил Рома, -- со всеми бывает.
-- А потом? - спросила Марта.
-- Проходит. Или не проходит. У кого как…

Никита прошел на кухню. Марта и Рома сидели за столом и пили чай. Увидев Никиту, Марта встала. Рома с интересом уставился на надувного зайца.
-- Где он тебя держал? - Никита кинулся к Марте.
-- Меня никто не держал, -- тихо ответила Марта, -- мама заболела, я еще вчера вечером к ней уехала. Вот пришла, а здесь Рома…
Никита стоял дурак дураком.
-- А почему вещи были разбросаны?
-- Это я, -- объяснила Марта, -- полис мамин искала, торопилась. Думала, успею прибраться до твоего приезда.
-- А позвонить?
-- Ты же уехал до воскресенья, Никита.
Никита опустился на стул.
-- Будешь чай? - спросила Марта.
Никита кивнул.
-- Удачный шоппинг? - поинтересовался Рома, разглядывая пакет с пиджаком, -- пригодились, значит, денежки? -- Рома взял у Никиты зайца и посадил к себе на колени. -- Очень хорош! - похвалил он.
-- Я верну тебе деньги, -- сказал Никита.
-- Не сомневаюсь, -- кивнул Рома, -- покажи, что еще купил.
Так глупо Никита себя не чувствовал никогда. Выпили чаю, поговорили о том, что произошло, и все-таки решили идти в милицию.
-- Вот жизнь пошла, -- покачал головой лейтенант Уточкин, выслушав сбивчивый рассказ Никиты, -- но главное, жена. Цела и невредима. Хотя факт вымогательства налицо, -- Уточкин что-то записал в блокноте, потом протянул Никите лист бумаги, -- пишите все, как было. И как есть попросил, и как под дверью поджидал, и как в затылок сопел.
-- Да это не он сопел, -- возразил Никита, -- это паучки.
Лейтенант поднял брови.
-- Что за паучки?
-- Он шутит, -- быстро пояснила Марта.
-- Сумасшедших развелось, -- вздохнул Уточкин. -- Ведь раньше как? У бандитов логика была, по логике их и находили. А какая у психов может быть логика? Давайте-ка я его портретик запишу.
-- Невысокий, -- начал Никита, -- волосы светло-русые, коротко стриженые, глаза… не помню, мутные какие-то… вроде, серые.
-- Запишем, светлые. Еще что запомнили?
-- На щеках -- ямочки.
-- Ямочки? - переспросил лейтенант.
Никита почувствовал, как напряглась Марта.
-- Ну да, -- пояснил Никита, -- как у детей бывают, при улыбке особенно заметно.
Лейтенант записал. Никита с удивлением покосился на Марту - что ее так насторожило?
-- Он вообще на Гагарина похож чем-то, -- добавил Никита.
Марта вздрогнула.
-- На какого еще Гагарина? - удивился лейтенант.
-- На космонавта.
Уточкин записал.
-- Ботинки начищены до блеска, -- продолжал Никита, -- а плащ на нем старомодный такой, болонья.
-- Знаем, -- записал лейтенант, -- мой отец в таком шестидесятые
проходил.
-- Плащ -- какого цвета? - тихо спросила Марта.
-- Такой бежеватый. А что?
-- О, Господи, -- вздохнула Марта, -- это я ему покупала! На рынке.
Лейтенант перестал записывать.
-- Вы что, знакомы?
-- Это мой муж, -- сообщила Марта, -- в смысле, бывший.
-- Так разве его Эрик зовут? - удивился Никита.
-- Наврал, -- пожала плечами Марта.
-- Ну, вы даете, ребята, -- присвистнул Рома из своего угла.

-- Давай забудем эту историю, -- предложила Марта, когда они возвращались домой. -- Человек сошел с ума, это очевидно. Я даже читала про такие свихивания, у Ломброзо, кажется. Вбил себе в голову, что он брошенный ребенок, а мы с тобой - бросившие его родители.
-- Так надо его в детский дом отдать, -- огрызнулся Никита. -- Он меня на полторы штуки подставил перед Ромой. Теперь какая Турция!
-- А я не понимаю, зачем ты этого дерьма накупил! - огрызнулась Марта.-- Докатился! Зайца приволок надувного!
-- Я? Накупил? Я был уверен, что ты сидишь в каком-то подвале, с залепленным ртом!
-- С какой это стати? - возмутилась Марта. -- Я к маме ездила! К маме! Головой надо было думать, а не мечтать о подвигах!
-- Головой?! - заорал Никита. -- Между прочим, это твой муженек! Твой! Устроил нам спектакль! А я -- долги раздавай!
-- Это ты его впустил в квартиру! - Марта даже ногами затопала.
-- Истеричка! - рявкнул Никита. -- А кто ему сковородку тефлоновую отдал? Кто его снабжал гречкой?! Между прочим, на мою зарплату купленной!
-- Придурок! - взвизгнула Марта. -- Катись ты со своей гречкой! - у Марты слезы брызнули из глаз. Она повернулась и побежала по улице.
-- Сама катись! - заорал ей вслед Никита. -- К маманьке своей, шизоидной дуре! Собрала Канатчикову дачу!
Марта была далеко, а Никита все орал, стоя посреди улицы. Он грозил кому-то кулаком, топал ногами, свистел, наконец, успокоился и закурил.

Никита вернулся домой. Побродил по квартире, собирая разбросанные Мартой вещи и начиная понемногу успокаиваться. Наконец, лег на диван и принялся спорить сам с собой, кто больше виноват в этой истории. Пролежав часа два, он пришел к выводу, что Марта пострадала незаслуженно, она вообще была ни при чем. Он закурил, не вставая с дивана, но, вспомнив упреки Марты, поднялся и пошел на кухню. Почему вышла эта ссора, Никита теперь уже толком не понимал. И когда услышал звонок в дверь, обрадовался и возликовал. Он уже приготовился заключить Марту в теплые объятия, но открыл дверь и увидел Эрика. Тот стоял на лестничной площадке и отвратительно улыбался.
-- Тебя милиция ищет, между прочим, -- сообщил Никита.
-- И это твоя благодарность? -- нагло заявил Эрик.
-- За что же я тебя благодарить должен? - поинтересовался Никита.
-- А пиджак? - удивился Эрик. -- Забыл?
Никита оторопел.
-- Давай выпьем, -- предложил Эрик, доставая из кармана бутылку.
Никита на секунду замешкался. В это время Эрик просочился на кухню и сел за стол. Никита пошел следом.
-- Садись, -- окончательно обнаглев, пригласил Эрик, -- в ногах правды нет. Стаканы бы достал.
В растерянности Никита поставил стаканы. Эрик разлил водку.
-- Как она тебе вообще? - спросил Эрик, занюхивая рукавом.
-- Резковата, -- Никита поморщился.
-- Я вообще-то о жене спросил, -- расхохотался Эрик, -- не надоела еще?
-- Выпьем? -- Никита не знал, что делать, но понимал, что Эрик так быстро не уйдет.
-- Вот мне в моей все нравилось, -- Эрик полез в холодильник и достал сыр и помидоры, -- я ее боготворил. Со мной ей, конечно, повезло. Жаловаться не на что, прямо скажу, -- Эрик снова наполнил стаканы, -- но вот беда - посуду она мыть не умела!
-- Как это? - удивился Никита.
-- На чашках полоски оставались, от чая.
Никита снял с полки чашку, посмотрел.
-- Видишь, -- Эрик ткнул пальцем в след по краю чашки. -- Что, трудно тут протереть? Не понимаю.
Никита поставил чашку обратно.
-- Или вот такая вещь, как сортир. Моя мама каждый день его мыла, каждый божий день! А она - раз в неделю!
Никита подумал и машинально кивнул.
-- А белье? Постирает, встряхнет, да и повесит. А с балкона - на постель. Даже не погладит! Не люблю, говорит, гладить!
Никита ничего не понимая, слушал.
-- А вот такое дело, как пододеяльник! Пока был женат, все время сам вдевал! Это ж такая мерзость! Разве мужское это дело, а? Вот у вас кто вдевает?
-- Я, -- признался Никита. -- Она путается.
-- Врёт! Мы же с тобой не путаемся!
-- Наливай, -- сказал Никита.
-- А секс! - воскликнул Эрик. -- То одна причина, то другая.
-- Как будто мне одному это надо! - поддержал, смирившись, Никита.
-- Ну и где оно счастье? - сделал вывод Эрик.
-- Нету, -- согласно кивнул Никита.

Утром Никита вышел на кухню. Эрик спал на коврике, подложив под голову руку. Шаги разбудили его, он открыл глаза и просиял:
-- Слушай, как в детстве! У меня давно не было такого ощущения уюта!
-- Ты что, в детстве на коврике спал?
-- Давай кофе пить! - Эрик не обратил на его слова внимания.
Никита поставил чашки на стол. Голова раскалывалась.
-- А булочек нет? - Эрик присел к столу.
-- Нет, -- буркнул Никита.
-- Я по утрам мягкие булочки люблю.
-- Может сбегать!?
-- А почему бы и нет? - удивился Эрик. -- Пиджак-то я тебе подарил.
-- Достал ты меня с этим пиджаком! - возмутился Никита. -- Забери его к чертям собачьим!
-- Не заберу, -- спокойно ответил Эрик, -- я лучше за булочками схожу.
-- Вот, правильно! - обрадовался Никита. -- Только ешь их где-нибудь в другом месте.
-- Это где же? - растерялся Эрик.
-- Ну, не знаю…
-- Ты что, меня прогоняешь? - плаксиво заныл Эрик.
-- Слушай! Посидели, и ладно! Мне работать надо! Потом за Мартой съездить, оставь меня в покое!
-- А как же я? - тихо спросил Эрик. -- Мы же договорились.
-- О чем? - растерялся Никита.
-- О том, что будем неразлучны, -- у Эрика слезы стояли в глазах.
-- Слушай, придурок, я другой ориентации…
Между прочим, я это и не имел в виду! - с вызовом ответил Эрик. -- Нельзя быть просто друзьями? Или как отец с сыном.

Шум входной двери прервал их разговор. На пороге стояла Марта. Она растерянно посмотрела на Никиту.
-- Я хотела кое-какие вещи забрать.
-- Проходи, -- пропустил ее Никита.
В коридоре появился Эрик, он окинул Марту критическим взором и вышел из квартиры, виляя задом.
-- Пойду, булочки мягкие посмотрю, -- игриво сказал он.
-- Ты с ним даже не поздоровалась, -- с упреком сказал Никита Марте.
-- С кем? -- она пожала плечами.
-- Прожила с человеком столько лет, а проходишь, как мимо пустого места! - усмехнулся Никита.
-- С кем я прожила?
-- С ним, -- Никита кивнул в сторону лестницы.
-- Ты чего это? - оторопела Марта.
-- Это же твой муж?!
-- Кто? Ты опять? Опять паучки? -- воскликнула Марта.
Никита тупо уставился на лестницу, по которой только спустился Эрик.
-- Подожди-ка! Ты что, хочешь сказать, что никого не видела?
-- А кого я должна была видеть? - испуганно прошептала Марта, -- я только тебя сейчас вижу. - и добавила, помолчав, -- И во сне тебя видела.
-- Но куда же он подевался?
-- О ком ты все время говоришь?
-- Эрик! В смысле твой бывший муж! Только что прошел мимо тебя, за булочками…
-- Как мило, -- усмехнулась Марта, -- мой бывший муж пошел за булочками! Только, Никитушка, со своим мужем я буквально вчера разговаривала. Он наконец-то при делах, в Испании. В смысле - с бывшим мужем. Может, ты, наконец, прекратишь вспоминать этот вчерашний день?! - Марта подошла ближе и положила голову Никите на плечо. Он обнял ее и крепко прижал к себе.
-- Подожди-ка! - осенило Никиту, он бросился на балкон и долго-долго смотрел вниз, на улицу.
Но из подъезда так никто и не вышел.

Базель, 2003 г.

 

Обсудить этот текст можно здесь